– Знаешь, в чем человеческая слабость!?
– В чем, учитель? – юноша старался выглядеть искренне заинтересованным несмотря на то, что его мысли были достаточно далеки от философских вопросов. Учитель это, безусловно понимал, но лекция продолжалась дальше.
– В том, что мы постоянно пытаемся сбежать от жизни, сбежать к тому, что нас больше может позабавить, не так ли?! – лицо Кю Джина было так близко к ученику, что юному Хироки Иттару казалось, что он мог сосчитать все седые волосы в пышных усах престарелого наставника. – Ладно, иди отсюда и делай то, что считаешь более важным, чем мои уроки!
Расторопно встав и поклонившись учителю, юноша приложил все свое старание, что бы вид его был печальным и озабоченным от того, что урок окончился раньше времени. Однако, после формальной части, он, почти в припрыжку побежал к фруктовым деревьям, в тени которых уже виднелся силуэт Тоши. Прямо перед деревьями, Хироки сбавил шаг и попытался отдышаться, чтобы не выглядеть столь взволнованным, Тоши, в свою очередь, сделала вид, что этого не заметила.
Свидание обещало много романтичных мгновений, для начала они вместе собирали яблоки, невзначай касаясь друг друга руками, а потом пошли к ручью, провожать садящееся за горизонт солнце.
Их чувства были настолько наивны и чисты, что все вокруг охотно делали вид, что просто не замечают этой детской влюбленности.
Вечер удался на славу. Утомленный бегом на перегонки от ручья к деревне, Хироки долго не мог уснуть. Когда же все облака, цветы и овцы были сосчитаны, ничего не оставалось, кроме как отдаться миру грез.
Утром Хироки выглядел немного потерянным, и учитель не мог этого не заметить.
– Снова сны? – юноша кивнул в ответ. – опять та странная белая комната с разноцветными огнями?! – снова легкий кивок головой, вместо ответа. Не то, чтобы этот сон был кошмаром, более того, первый раз, когда он приснился, Хироки даже не придал этому никакого значения, хотя, все же, было странно увидеть во сне столько всего нового, в то время, как обычные сны состоят лишь из обрывков воспоминаний и их причудливых сочетаний. Странным было то, что потом этот сон повторялся вновь и вновь, порою, до двух раз в неделю. Учитель, к счастью, не спешил придавать этой странности мистическое значение, но эта головоломка его явно интересовала. – И что на этот раз?! Может хоть что-то новое? Ты был там один?
Юноша молчал, не только из-за стеснения, он действительно не знал наверняка. Его сердце чувствовало, что там, рядом, в той странной комнате, среди огней, непонятных звуков и запахов была Тоши, он слышал звук ее сердечка и едва уловимый аромат ее волос. Но, сейчас, он просто помотал головой, не желая открывать свои драгоценные тайны старому учителю.
Время шло быстро. Хироки рос, превращаясь из скромного юноши в война, будущего защитника деревни. Росла и Тоши, как и полагается девушкам в ее возрасте, она изменилась, ее очарование, подобно бутону прекрасного цветка, раскрывалось с каждым днем все больше. Но, порой, несмотря на серьезность и ответственность Хироки и Тоши, их можно было видеть бегающими на перегонки от ручья к деревне. В этот жаркий летний день Тоши убегала с такой скоростью, что Хироки ни в какую не мог ее догнать, казалось, вот-вот уже коснется ее кончиками пальцев, но она вновь ускользала, словно лучик солнечного света. Дорога до деревни, в этот день, была особенно кривая и длинная, Хироки устал и остановился отдышаться, всего на пару минут, но девушка умело воспользовалась моментом и окончательно скрылась за поворотом.
–Эй, Тоши, так не честно, раз ты так – возвращайся сама, я хочу насладиться прекрасным видом синих гор! – Хироки уже пытался найти оправдание для бесславного возвращения домой, он перестал бежать и медленно побрел по тропинке, мечтая о том, как пойдет жизнь дальше, он давно хотел нарисовать горы, и вспомнил, что даже прихватил для этого бумагу и кусочек угля, которым он наловчился довольно сносно набрасывать эскизы. Вдохновение наполняло его, и он принялся водить угольком по бесформенному белому клочку. Так тянулись минуты, чуть больше часа он провел среди невероятной красоты дня, а потом не спеша побрел домой. Но, в тот момент, когда он зашел за последний поворот и вышел напрямую к деревне, его сердце, остановившись на миг от ужаса, забилось невероятно быстро, придавая сил уставшим ногам. Над его домом, его деревней полыхало пламя, в небо поднимались темные клубы дыма, а по улицам проносились лошади и пешие легко снаряженные войны врага. Юноша знал – его место там, его место среди битвы. Вооружившись старой веткой яблони из дальнего сада, он что было сил побежал к поломанным воротам деревни. Он не сомневался, что все его родные, сейчас достойно и с честью дают отпор врагу… Но Тоши… Не захватил ли ее враг? Казалось, его никто не замечает, все события проносились вокруг, словно ураган, а он как раненый зверь мечется в дыму, в поисках любимой. «Возможно, ей хватило осторожности, увидев беду, не возвращаться в деревню» – Хироки пытался успокоить себя, но вот, в дали, почти у самого леса, он услышал крик, ее крик. Словно клинок, этот крик ранил сердце, огибая врагов и друзей, через всю деревню, юноша бежал к противоположному краю, к темным деревьям на севере. Ее крик пульсировал в ушах, жар от пепелищ и хрипы раненых, создавали мистическое ощущение разверзшегося ада на земле. Снова крик, еще дальше, там, среди деревьев. Пролетев стрелой через все поле боя, Хироки ринулся в прохладную тень леса. Шум неподалеку, сразу привлек его внимание, трое вражеских солдат смеялись, подобно гиенам, а, между ними привязанная наспех к старому дереву, в центре опушки, плакала Тоши, сорвавшимся голосом умаляя насильников оставить ее в покое. Хироки ворвался так неожиданно, что злодеи просто не успели дотянуться до мечей, орудуя корягой, словно деревянным молотом, он нещадно наносил удар за ударом, выхватив меч у первого поверженного врага, он с еще большей эффективностью сразил его дружков, не ожидавших такого поворота событий. Девушка продолжала плакать, но теперь уже от счастья, Хироки подлетел стараясь как можно быстрее освободить ее от пут, их глаза встретились и он не сдержавшись провел рукой по ее спутавшимся черным волосам, он понял.. что это именно тот момент, которого так долго ждал, то время, когда он впервые коснется ее губ своими, не отрывая влюбленного взгляда юноша потянулся к ее лицу, она была так близко, что казалось, теперь у них одно дыхание на двоих, вдруг, Тоши резко перевела взгляд, охрипший голос едва проговорил «Хироки… там…», но ее руки были еще быстрее голоса, собрав все силы в один импульс, она оттолкнула юношу в сторону от себя и в ту же секунду, едва не задев бок Хироки, копье с пронзительным свистом пронзило тело девушки, намертво пригвоздив ее к дереву. Время, как будто замедлило свой ход. Хироки падая от спасительного толчка любимой, успел увидеть краем глаза пролетевшую между деревьев черную тень всадника, догонять его не было смысла, да и сил тоже не было. Теперь он чувствовал каждую рану от сражения, каждый удар сопротивлявшихся солдат, он видел, как из многочисленных порезов и ран струится кровь, чувствовал, что часть его ребер, все же, явно поломана. Тоши еще была жива, кровь струилась из раны и Хироки немедленно попытался вытащить копье, или хотя бы поломать его, но каждое движение причиняло любимой невероятную боль, впрочем, он знал, что для надежды места уже нет, он мог только обессиленно держать ее руку и плакать, выть, орать из последних сил… Он не хотел, чтобы сердце в его груди билось тогда, когда ее сердце остановится. Вверху кружились дикие птицы, привлеченные сражением и запахом крови, звуки войны затихли, казалось, затихло вообще все. Осталось лишь ее угасающее дыхание и его беспомощные слезы… Внезапно, среди этой боли и тишины Тоши подняла голову, и прошептала, едва слышно, но так, что каждое слово отпечатывалось в памяти Хироки
