Понедельник, 9 апреля – со дня рождения Джейми прошёл 1 день
На мгновение – такое короткое – прекращается действие морфина, и боль возвращается. Она ещё слабая, поэтому я ясно осознаю четыре факта:
Первый – я в больнице.
Второй – меня ударили ножом.
Третий – ты жив.
Четвёртый – Джейми пропал.
Минут пять, навскидку. Минут пять у меня сердце так бьётся, что всё тело дрожит. Пять минут, когда ясно: нужно брать дело в свои руки. У нас ведь сын пропал, а я даже не уверена, известно ли вообще о его исчезновении, ищут ли его. Пять минут, и я снова стану пленницей этой боли, буду чувствовать, будто изнутри живот режут. Мне придётся молчать, стиснув зубы, – вдруг закричу, стану звать тебя и умолять дать мне ещё обезболивающего.
За эти самые пять минут я понимаю, что в палате со мной Шелли. Кожей чувствую её холодное прикосновение – сколько же она просидела на пластиковом стуле у моей больничной койки? Убираю руку, резко открываю глаза, встречаюсь с ней взглядом.
– Тесс, ну ты как? – Шелли немного подаётся вперёд, и я вдыхаю аромат её духов «Шанель». И с этим запахом приходит воспоминание: вот она стоит рядом с Йеном, в руке нож для праздничного торта Джейми. И слышно только, как на пол с ножа капает кровь.
Во рту всё пересохло из-за ватных тампонов. Силюсь произнести что-нибудь – не могу.
– Дать тебе воды, хочешь? – спрашивает Шелли, угадывая мои мысли, как это обычно у неё получается, – и у тебя. Рядом кувшин, она наливает воду в пластиковый стаканчик, подаёт мне, но я качаю головой, отчего синь больничных стен кругом идёт перед глазами.
– Где Джейми? – слова, будто стеклянные осколки в глотке, но я выталкиваю их силой.
Шелли резко поворачивается, украдкой смотрит в сторону сестринского поста по дальнюю сторону палаты.
– Тесс, мне жаль очень. Но ты думай только о том, чтобы скорее поправиться. Здесь ты в полной безопасности.
В безопасности? От чего? От кого? Где Джейми?
На лбу выступает капелька пота, ползёт к сбившимся кудрям – щекотно. В животе просыпается боль, начинает раздирать меня на части. Дышу часто – вдох, выдох, вдох, выдох, – пока боль ползет вверх к грудной клетке.
– Это всё ты, – шепчу. – Ты и Йен.
Шелли качает головой, потряхивая прядями гладких светлых волос.
– Я только хотела тебе помочь.
– Марк приходил. Он всё поправит.
– Марк?
В выражении её лица что-то меняется. На краткий миг: зрачки вдруг расширились, а потом сузились обратно. Испугалась.
– Марк умер, – говорит она, всё медленнее. – Его не стало в январе.
Неправда. Марк приходил. Сидел на том же стуле, что и ты. Гладил меня по руке, я точно помню.
Шелли ничего не отвечает, и я не сразу понимаю, что и сама ничего не сказала.
– Марк, он же, он… – Боль во мне крепнет, как дикий зверь, и вдруг слова не идут, и уверенности нет. Марк, ведь ты же приходил, приходил же?
– Лежи отдыхай. – Шелли подаётся вперёд, крепко стискивает руку. – Отдохнёшь, с доктором поговоришь, и станет лучше.
– Я хочу увидеть Джейми. – Пытаюсь пошевелить рукой, не получается. – Приведи его, ну пожалуйста. – Тон у меня умоляющий, отчаянный, но какая разница.
– Не могу, – отвечает Шелли, снова встряхнув волосами. На лице у неё улыбка, но в красивых зелёных глазах страх. Чего ты испугалась?
– Это мой сын. Ты не имеешь права его у меня забирать.
Шелли стискивает мне руку в последний раз, отходит.
– Зря я пришла, не стоило. Ты прости, Тесс.
Я смотрю, как у поста в дальней стороне палаты она о чём-то заговаривает с медсестрой с крашеными вишнёвыми волосами. Обе оборачиваются, пристально смотрят на меня. И Шелли уходит. Не выпускайте её, хочу я крикнуть. Джейми никуда не пропал, это она его увела. Сама не знаю, что хуже.
Марк, где же ты? Джейми без нас не сможет.
Медсестра спешит ко мне. С одной из коек её зовут.
– Минутку, – отвечает она, а сама подходит ко мне, берёт историю болезни. Делает пометку. О чём? Что ей сказала Шелли? Что она написала? Мне хочется спросить, но так больно, мне кажется, я вот-вот закричу.
Где-то сигналит машина. Любой резкий звук отвёрткой ввинчивается мне в голову.
– Повезло вам с подругой, – говорит медсестра. У неё отчётливый дублинский акцент. Никакая она мне не подруга, никогда ею не была.
– Сын… – Но закончить уже не получается.
– Сейчас я вам ещё обезболивающего дам, – обещает медсестра, кладя историю болезни обратно на место. Как же мне хочется взять и прочитать, что же она там написала. Но нет, не могу, всё болит.
Я чувствую, как по венам распространяется лекарство, погружаясь в тёмные глубины беспамятства, слышу снова голос Шелли:
– Здесь ты в полной безопасности.
В безопасности? А кто мне угрожает? Где мой сын?
Как боль, мысль слабеет. Пытаюсь повторять факты.
Первый – я в больнице.
Что там дальше было, силюсь вспомнить, но не могу.
Как я попала сюда? Как вообще всё это со мной случилось?
Стенограмма опроса. Присутствовали: Эллиот Сэндлер (Э.С.); Тереза Кларк (Т.К.) (пациент Оклендской больницы, отделение Хартфилд)
Вторник, 10.04. 16.45. Сеанс № 1
Э.С. Тесс, доброе утро. Как вы себя чувствуете?
Т.К. Я? Не обо мне – о Джейми надо думать. Я хорошо. А Джейми пропал. Я всем говорю, никто не хочет слушать. Я тому, другому, сказала – полицейскому, молодому такому, с рыжими волосами. Он с утра приходил и брал показания. Шелли похитила. Или Йен. Шелли точно замешана. Никто меня слышать не хочет. Сэндлер, вы же следователь, вы мне скажите, что конкретно делается? Мне нужно знать, где мой Джейми, что с ним.
Э.С. Делается всё возможное, Тесс.
Т.К. Нужно просто разыскать Шелли. Да она сюда, в больницу, ко мне вчера приходила! Она точно знает, где Джейми. Вот только бы выбраться отсюда, сразу бы её нашла.
Э.С. Если вы хотите помочь, быть может, вы могли бы сообщить обстоятельства происшествия двухдневной давности? Это было воскресенье. Вы находились у себя дома.
Т.К. Воскресенье было два дня назад? Джейми уже два дня как пропал? Ох, боже ты мой…
Э.С. Что произошло?
Т.К. Джейми исполнилось восемь. Был его день рождения. Мы отмечали.
Э.С. Кто отмечал с вами вместе? Кто нанёс вам удар ножом?
Т.К. Не… (пауза). Не могу вспомнить.
Э.С. А что помните?
Т.К. Помню, Шелли была. Я-то думала, подруга. Помочь пытается. Она так хорошо с Джейми ладила. Это я во всём виновата. Джейми – смысл моей жизни. Если с ним какая беда случится… (плачет).
Примечание: сеанс приостановлен вследствие тяжёлого эмоционального состояния пациента.
