Перенос – термин, употребляемый в фантастике для обозначения внезапного перемещения тела или сознания в другой мир или время. В общем, кому как повезет. Как правило, перенос происходит с героями, когда они одни, или в результате смерти оных в момент катастрофы или аварии. Мне не повезло.
Игра в этот раз происходила в далеком от меня краю – на Урале. С Украины на Урал – двое суток поездом, а уж пехом я и считать не возьмусь – до… много. Поперлась я на эту ролевую Игру из чистой наглости. Мастера специально позаботились, чтобы после прошлогодней я получила письменное уведомление об их нежелании видеть меня. Но я, как последняя стерва, едва услышав, что меня ищет Дракон Запада (в просторечии нашей шальной компашки – ДЗ), шустро подсуетилась и вышла на трассу пораньше, так и не получив заветный свиток в руки. А раз не получила, то мастерам можно (и нужно) сказать, что я его в глаза не видела и не знала, что в нем написано. Дорогу мне, ясное дело, не оплатили. Да и чего оплачивать – билеты я бы все равно не смогла предъявить. Я законченная автостопщица. Вот только доспех приходится брать с собой облегченный – только пластинчатый нагрудник и наплечники из «двойки». Вес четыре килограмма. Нагрудник, благодаря гроверным соединениям, складывается в две узкие полоски: спина и грудь. А наплечники «раковая шейка» удобно трамбуются в боковые карманы. При таком весе и объеме приходится чем-то жертвовать. Я жертвую едой. Никаких консервов и всего остального поменьше. Это когда в горы идешь, надо брать с собой пищи побольше – там не у кого ее взять, а Дорога… в Дороге надо еще уметь остаться голодным. В крайнем случае, можно всегда заработать. Но я это делаю исключительно редко, когда уже совсем припечет, и совсем не тем способом, о котором могут подумать читатели мужской стати. Бывает, что иногда по два дня не жрамши… бывает. А кому легко? «Жрать и спать – свыняче дило» – любимая пословица моего капитана Ворона. По ней и живем.
В этот раз тоже приехала – минимум еды, максимум хамства. Игровые деньги, как правило, покупают за наличные или зарабатывают. Я предпочитаю последнее. Наемники всем нужны. Правда, не все командиры видят в бабе наемника. Приходится браться за меч и в который раз доказывать, что меня надо уважать и вполне можно нанять. К этому пирогу идет приправою неприкрытая ненависть и зависть тех, кого я поваляла в травке, но это уже привычные специи – острота только добавляет пикантности.
Мастера, увидев меня, скривились, как будто я каждому выдала по килограмму лимонов и заставила съесть. Но отправлять назад не решились. Чувствовали, что я только этого и жду, чтобы обвинить их в трусости. Боялись они. Их пятеро, да еще подмастерья в круг взяли. Я ухмыльнулась. Де-юре я должна принять их решение, каким бы оно ни было, а вот де-факто… могла и не согласиться. Или сделать свою игру. Что в прошлый раз и было выполнено с такими отточенными приколами, что весь полигон враз стал полем боя. Хотя изначально это была сугубо мирная Игрушка. Ну не стерва ли я?! Стерва! На том и стоим.
– Хорошо, – наконец поняв, что выжить меня не получится, согласились они. – Но… первое – ты примешь ту роль, которую мы тебе дадим. Второе – ты отдашь нам свой меч!
Вспылить сейчас – это доставить им удовольствие и дать повод для отказа. Не дождетесь!
– Принято! Что еще?
Опешили. Не ожидали такого быстрого согласия. Жалко меч отдавать, но они забыли сказать, чтобы я не брала также никакой другой. Юридическая лазейка. Вот ею мы и воспользуемся. Мечи – дело наживное, когда умеешь ими пользоваться. А не умеешь, так и самый лучший меч палкой станет.
– Жди здесь! Мы выберем для тебя роль.
Нагло сажусь по-турецки. Ждать, значит, ждать. В ногах правды нет. Вот и отдохнем заодно.
Мастера, неодобрительно покосившись, скрылись в палатке. Подмастерья остались. Смотрят на меня, как на какую-то диковинку. У них, бедных, в головах не укладывается, что с Мастерами можно так разговаривать. У меня, кстати, тоже. Своих Мастеров, киевских, я уважаю. Может быть, потому, что у нас все, от новичка до капитана, знают непреклонный закон Полигона – «Мастер-козел! По определению!». И тот, кто примеряет на себя мастерскую мантию, должен сразу понять, как легко и быстро она становится козлиной шкурой, когда за спиной стоит очень недовольная мастерским решением команда. Здесь же Мастера чуть ли не Боги! Вот и опустим их немножко на землю, чтобы нас, грешных, заметили…
Я уже подумывала, а не вытащить ли мне на свет божий вчерашний бублик, затерявшийся в одном из моих брючных карманов, как снова предстала пред светлы очи Мастерской команды.
– Вот твоя вводная: ты лекарка, травница. Ты должна собирать травы и лечить всех, кто об этом попросит. Ты никому не должна отказывать и не можешь брать деньги за лечение. Вместо оплаты «больной» по излечении должен поставить на вот этом листе подпись. Когда соберется десять подписей, ты подходишь к одному из мастеров, и он тебе дает талон на питание.
– То есть если меньше десяти подписей – я голодная?
– Да. Ты должна ходить и предлагать свои услуги.
Вот тут он меня подъел. Как говорится – респект и уважуха. Нашел чем прижучить. Я терпеть не могу лечить и лечиться. В медицине понимаю, как эльфийка в оружии – то есть зеленку от йода отличу, и на этом все. К тому же с моей репутацией у меня «лечение» примет или смертельно больной, или полный идиот. Боюсь, что и тех и других на Полигоне слишком маленький процент, чтобы я могла быть сытой. Да и аптечки у меня нет.
– Лекарства ты будешь менять у Дока, – Мастер махнул рукой в сторону медпалатки. – Он тебе будет давать задание, какие травы ему собирать, и в обмен на это ты будешь получать нужный препарат…
– …пурген, – не удержалась от колкости. Как же они все завернули и продумали! Теперь у меня на свою Игру не останется ни времени, ни возможности. Да и ходить по лагерям… как лох последний, выпрашивая их «полечиться» у меня. Ну, ничего, ребята, вы не представляете, как много лазеек вы мне оставили. Лекари, они ведь разные бывают, они ведь не только лечить способны… Да и одну миску из общего котла всегда раздобыть можно, а не в кабаке питаться. Так что ваши талоны… и ваши вводные… ну, и вы сами – туда же!
Поднимаюсь, оставляя на траве свой клиночек. Жалко, да ничего не попишешь.
– А меч?
– Он ваш… пока.
А ты что, хотел его из рук в руки? Трофеем победным? Ничего, сам поднимешь. Или кто-то из твоей своры в зубах принесет, хвостиком виляя.
– А этот?
– Какой? – делано удивляюсь.
– Вот этот, на ноге!
– А, этот? – Я достаю из набедренных ножен свой походный нож. Восемнадцать сантиметров лезвие с острием «щучкой», уменьшенная копия «полковника Боуи». Полуторная заточка. С обратной стороны рукояти еще одно складное лезвие – для разделки.
