Три дня жизни в лесу тянулись бесконечно долго. Хотя я до сих пор не могла поверить, что нам удалось выпорхнуть из-под банки. Еще недавно это казалось невозможным. Сколько раз я думала, что Чейз просто сходит с ума и никакого выхода из Ристалища не было? Сотни. Возможно, гораздо больше.
Не представляете какого было мое удивление, что за пределами Ристалища оказалось не выжженое поле, которое я видела через купол Синта. Когда защита пала, мы просто продолжили ехать по лесу. Из него мы так и не вышли. Находимся где-то недалеко от купола, который снова вернулся на место и продолжает свою тюремную задачу – удерживать внутри преступников. Не знаю, что произошло вокруг Синта, что природа погибла, но так оказалось не везде. Порой мне и вовсе казалось, что мы еще на Ристалище и все что произошло три дня назад, было всего лишь сном. Что касается сна, это вообще ад, за эти ночи мне не удалось выспаться ни разу. Последние дни на Ристалище, я каждую ночь приходила в комнату Чейза и засыпала в его объятиях, чувствовала себя под защитой. Но что более важно, это не было у всех на виду. Здесь же, я не могла подойти к нему и улечься рядом, а он не предлагал, был куда более занят проверкой периметра.
Я смогла сбежать из тюрьмы для отверженных, из места, откуда сбежать было невозможно. Счастлива ли я? Скорее всего да. Впервые за свою жизнь я могу пойти куда угодно, вот только идти некуда. Кто же знал, что на свободе так скучно.
Хруст ветки за спиной вырвал меня из мыслей, и я обернулась. Джек шел в мою сторону, немного прихрамывая на правую ногу. Видя раны других, я тут же вспоминала о Женевре, тело которой мы бросили на Ристалище. В тот день всем досталось, у каждого из нашей компании беглецов были ранения или ушибы, одна я осталась невредимой. В кои-то веки мне повезло. Хотя везением это было тяжело назвать, Джек и Чейз прикрывали меня, когда я неслась к Шанти. Если бы не они, то мы обе уже были бы мертвы.
– Прячешься? – спросил Джек, опускаясь рядом.
– Нет, – ответила я, откидывая мелкую веточку, которую неосознанно крутила в руках.
– Как ты?
На мгновение я задумалась, как лучше ответить, но не нашла что сказать. Повернувшись к Джеку, спросила:
– Тебе не кажется, что это самый нелепый вопрос? В основном люди отвечают на него на автомате, даже не задумываясь. Выходит, он бесполезен.
Джек приподнял брови, пару раз хлопнул веками и выдал:
– Ты бываешь такой душной.
Я улыбнулась и снова устремила взгляд вперед.
– Знаешь, что меня сейчас волнует? – спросила я.
– Конечно знаю, то же что и меня. Твоя подруга совершенно неуправляема. Ты ведь тоже думаешь о том, что нам с ней делать?
Трое суток я слушала их препирательства. И если со стороны Джека почти все фразы были с подтекстом, то со стороны Шанти только злость и издевательства. Не думаю, что Джеку там что-нибудь светит, у подруги на него явная аллергия.
– Нет. Шанти – золото. Я о том, что у нас ведь и плана, по сути, нет. Сидим тут, ждем кого-то. А если этот кто-то не придет, что тогда?
Я могла бы расслабиться и перевести дух перед следующей схваткой, которая обязательно будет, но я не могла. Незнание будущего меня напрягало. Отчасти, даже злило.
– Тогда мы будем добираться до Столицы своими силами. Но она придет, или пришлет кого-нибудь.
– Кто – она?
– Моя сестра, – сказал Джек и тут же поправил сам себя. – Наша с Чейзом сестра. Ты видела ее в Синте. Такая белобрысая, орала на меня. Мы ведь с тобой и живы благодаря ей, она вытащила наши шеи из петли.
Я моментально вспомнила эффектную светловолосую девушку, которая отчитывала Джека. Она его сестра, в тот момент эта мысль не пришла бы мне в голову. Они совершенно не похожи, это раз. А два, казалось невозможным, что кого-то из Семьи Основателей захотят повесить в Синте.
– Это она помогла Чейзу? Прислала Женевру? – спросила я.
– Да. У нас в принципе огромная семья, я даже имен всех не знаю.
– Кто бы мог подумать, что я буду бегать по лесу с детьми Семьи Основателей.
Джек молчал пару минут, я уже и позабыла, о чем мы говорили и снова погрузилась в мысли о том, что же ожидает меня впереди.
– Нас никогда не считали за детей Семьи Основателей.
Я перевела на Джека взгляд, его лицо было задумчивым, между бровей залегли складки. Казалось, что для него это стало открытием буквально минуту назад.
– Почему? – спросила я.
– Семья Основателей слишком ценит свою кровь. Их браки всегда продиктованы политической выгодой или родственной связью. Если подходящего кандидата из политической среды не находится, то родственников женят между собой, и их дети становятся светочем, ведь кровь не была смешана – она осталась священной.
– Братьев женят на сестрах? Какая мерзость.
Я тут же вспомнила Ника и меня практически стошнило.
– Не совсем близких, ведь из-за этого могут родиться уроды, а уродов в Столице не жалуют. Но суть ты уловила правильно. Из-за того, что мужчины из нашей семьи не могут выбрать себе в жены кого-то желанного, то они постоянно ходят на сторону, и в следствие этих походов появляемся мы – бастарды, без права считаться частью Семьи Основателей. Раньше подобные нам вообще были позором, таких детей усыпляли, но со временем наша Семья стала более дальновидна и решила оставлять побочных детей.
– Зачем?
– Раньше они боялись свержения, ведь история знала многих бастардов, которые свергали даже королей. Сейчас у них слишком много священной родни и влияния. А бастардов стали обучать наукам, военному мастерству, политике, стали давать нам видимость значимости, они делали все, чтобы мы конкурировали между собой и приносили пользу Семье, а они тем временем считали нас не больше слуг. Мы всего лишь предметы, вещи для достижения их целей.
– А у тебя есть родные сестры или братья?
– Нет. Самыми близкими мне всегда были Чейз и Дженна – наследница, та самая, что помогает нам. Остальные всегда были конкурентами и недругами.
– Почему она помогает? Как я понимаю, она наследница Семьи Основателей и в ее венах течет священная кровь.
Джек фыркнул и даже улыбнулся.
– В семье не без урода и она оказалась тем самым уродом, который испытывает к бастардам жалость и любовь. Она не стремится усесться на трон, заполучить власть и стать главой семьи. Только она не заинтересована в троне, а остальные жопу рвут. Даже бастарды, хотя и понимают, что им власти не видать, – с горьким смешком сообщив это, Джек и перевел на меня взгляд. – А у тебя есть семья?
– Была. – Я пожала плечами и отвернулась от Джека. – Не такая большая и влиятельная, как у тебя, но по меркам загибающегося Сектора довольно внушительная.
– Была? Они мертвы?
– Не все, только лучшая ее часть. А может, и все, я не знаю.
