Лёгкие белые парашютики Одуванчика радостно летели по небу. Они любовались сияющей лазурью, ярким ласковым солнцем, пышными белыми облаками. Но в конце концов всем им, кроме одного – самого пушистого, самого лёгкого парашютика, захотелось обратно на матушку-землю. Они упали кто где: один опустился в кадку с цветами, стоящую на городском балконе, другой стал расти вместе с розой на клумбе, а третий ужился даже с кактусом в цветочном горшке. Четвёртый залетел на пустырь…
А самый пушистый парашютик ухватился за воздушный поток, словно за хвост воздушного змея, и стал подниматься с ним всё выше и выше.
– Лечу! Лечу! – ликовал он.
Солнце тянулось лучами к земле, а наш пушистик – к солнцу. Парашютик стал дергать один лучик, словно маленький мальчик большого дядю за брючину, чтобы привлечь его внимание.
– Лучик, а Лучик! Возьми меня к солнцу, высоко-высоко, – просился он.
– Не могу я взять тебя к солнцу. Твоё место на земле, а не на небе. Да и сгоришь ты там, у солнца, – отвечал Луч.
Не послушался парашютик лучика. Стал подниматься всё выше и выше. Добрался уже до самых белых облаков.
«Ну и ладно! До солнца не долететь, так буду на облаках жить», – решил он.
Подобрал себе облако поуютнее и давай проситься:
– Облако, а Облако! Возьми меня к себе жить!
– Как же ты собираешься на мне жить, если я – водяной пар?
– Ну, я как-нибудь! Я же лёгкий – зацеплюсь за капельку, и будем летать с тобой по небу. Туда-сюда! Здорово же!
– Не дело ты задумал. Где это видано, чтобы парашютики одуванчика на небе жили? – ответило Облако.
– Ещё чего – не дело! Где хочу, там и живу. Я свободен в выборе своей судьбы, – заносчиво сказал парашютик.
– Свободен до определённой степени. У тебя есть предназначение: упасть на землю и вырасти в одуванчик. А вот что ты доброго и хорошего сделаешь, когда вырастешь, – в этом ты действительно свободен.
– Вот ещё! Ты-то летаешь себе по небу и в ус не дуешь. А я почему-то должен на землю падать, – начал возмущаться парашютик.
– И у меня есть предназначение. И я когда-то упаду на землю.
– Как это?
– Ты не знаешь, как рождаются облака? – удивилось Облако.
– Не знаю, – пришлось признаться парашютику.
– Я, как и ты, родом с земли. Лучи солнца касаются своими горячими ладошками рек, озёр, морей, океанов; вода начинает испаряться и подниматься вверх, в небо.
– Как это похоже на жизнь одуванчиков! Нас тоже пробуждают к жизни солнечные лучи.
– Да, некоторое сходство есть, – согласилось Облако. – Ты, наверное, заметил, что чем выше от земли поднимаешься, тем холоднее становится?
– И правда, стало холодновато, – подтвердил парашютик и зябко поёжился.
– Ну так вот, водяной пар поднимается вверх, в небо, и постепенно охлаждается. И рождается облако.
– И ты так родилось?
– И я, – подтвердило Облако.
– Ну и как же ты упадёшь на землю? Летай себе да летай!
– Меня будет напитывать пар, поднимающийся с земли. И я буду расти и расти, пока не превращусь из белого облака в чёрную тучу. И тогда я прольюсь на землю дождём.
– Ну и в чём тут предназначение? Солнечная погода куда лучше!
– Без воды нет жизни. Я напою водою травы, цветы, кустарники и деревья, напитаю обмелевшие реки и озёра, наполню родники и колодцы. Да мало ли где меня ждут! Вода нужна всем.
– И ладно! И пусть! А я буду летать, как птица. Я буду единственным и неповторимым парашютиком, живущим на небе, – продолжал спорить упрямец.
Облако вздохнуло и больше ничего не ответило.
А парашютик попробовал летать самостоятельно. Растопырил волоски своей пушинки, надулся как мог. Но толку от этого мало оказалось. Крыльев-то, как у птицы, у него нет. Не создан он природой для самостоятельного полёта. Он почувствовал, что, несмотря на все его усилия, начинает терять высоту.
Иногда мимо пролетали птицы. Парашютик пытался привлечь их внимание, но у птиц были свои дела. Им было некогда отвлекаться на нечто незначительное вроде пушинки одуванчика.
Правда, одна ворона всё-таки обернулась
– Привет, тетя ворона! – изо всех сил прокричал парашютик пролетающей мимо птице.
Ворона слегка притормозила, стала всматриваться и с трудом разглядела его.
– Кар-ри-вет! – ответила она.
– Падаю! – жалобно проговорил пушистик.
– Карр-шмар! – прокаркала Ворона.
– Помогите! – ещё жалобнее запросил парашютик.
– Кар-раул, как нет вр-р-ремени! – ответила Ворона и энергично замахала крыльями.
Парашютик остался один. Он всё быстрее и быстрее приближался к земле.
Стало темнеть. Дневные птицы, бабочки, мошки устроились на ночлег, а вот ночные – выбрались из своих домов.
Навстречу летел мотылёк. Он был совсем не такой красивый, как Бабочка из прекрасного сада: тельце мохнатое, а усы – словно две еловых ветки, усыпанных хвоинками. Цвет крыльев скромный: коричневый, однотонный, неброский. Да и характер у мотылька, видимо, был совсем другой.
– Разлетались тут! – заворчал он. – Ну каждый, кому не лень, в летающие лезет! Скоро будет ни проехать, ни пройти, ни пролететь! – будто бы сам с собой, но достаточно громко, чтобы его было слышно, проговорил Мотылёк.
