Сколько она себя помнила, Лариса всегда была в него влюблена. Ещё будучи маленькой девочкой, она отдала своё сердце мальчишке-разбойнику, который всегда её защищал. Детское обожание и привязанность со временем трансформировались в далеко недетские чувства. Безответные чувства. Лариса Новикова с ума сходила по Андрею Климову. Его красивая улыбка, озорные ямочки на щечках, непослушные волосы цвета пшеницы, великолепное мужское тело — всё это делало Лару зависимой. Она прекрасно понимала, что не одна такая, и даже хорошие дружеские отношения не заставят Андрея посмотреть на неё, как на потенциальную девушку. Климов был слишком красив и сводил с ума многих девчонок. Обычная серая мышка никогда не смогла бы привлечь его. Поэтому Лара уже многие годы скрывала свои чувства, пыталась их побороть. Даже жениха себе нашла.
Тем не менее, девушка снова сидела ночью на кухне и выслушивала его душевные излияния. Опять тонула в его глазах. Они имели необычный тёмно-зелёный оттенок и напоминали изумруды, часто меняли свой оттенок в зависимости от настроения владельца. Сейчас насыщенный зелёный цвет был разбавлен коричневыми вкраплениями, отражая всю боль и печаль, царившие в душе Андрея. Лариса отчаянно хотела прогнать загнанное выражение с его лица. Привыкла видеть его весёлым и независимым. Климов пытался пережить очередной разрыв со своей девушкой Олесей. Их отношения напоминали американские горки. Лара уже со счёта сбилась, сколько раз они разбегались, но Андрей снова и снова возвращался к ней. Приворожила она его что ли?
— Ну, почему Леся так поступила? — в который раз Андрей спросил и залпом осушил рюмку коньяка.
Он страдал. Из-за другой. Так было всегда. Он уходил с другими. Любил, бросал, страдал. Но всегда была одна константа. Лариса никогда не являлась объектом его чувств, не могла находиться рядом с ним, как женщина, и просто любить. Лара довольствовалась ролью подруги. Или, как сейчас, жилетки и добровольного слушателя. Как ни прискорбно, но она являлась для него сестрой. Младшей сестрой. Хотя это было не совсем так. Десять лет назад Лариса потеряла обоих родителей в нелепой автокатастрофе. Тогда её приютила крестная, лучшая подруга мамы — Ольга Климова. С тех пор Андрей и воспринимал её только как сестру. Прошло время, и она смирилась. Нашла себе хорошего и доброго парня, но всё как прежде Ларисе причиняла мысль боль, что Андрей принадлежал другой. Ревность — чувство неконтролируемое и иррациональное. Неправильное. Разрушающее.
— Это только к лучшему, — успокаивающе прошептала Новикова, — если она не ценит, что имеет, то это ее проблемы. Не твои.
Новикова положила свою маленькую ручку на его крупную ладонь и чуть сжала, поддерживая. Андрей медленно поднял голову и внимательно посмотрел Ларе в глаза, она ему мягко улыбнулась. Что-то промелькнуло в его глазах. Растерянное. Удивлённое. Заставляющее нервничать.
— А ты выросла, — хрипло прошептал он, будто удивившись.
Лариса хрипло рассмеялась, хотя внутренне подобралась. Что-то изменилось в нём, хотя она не могла уловить, что именно.
— Конечно. Мне уже двадцать, если ты не запомнил, — она попыталась сохранить спокойный тон. — Хотя, учитывая вечеринку-сюрприз, устроенную тобой в прошлом месяце, мог бы и запомнить!
Климов ничего не ответил. Лишь рассматривал её, будто не видел все эти годы. Будто, наконец, увидел женщину, а не друга. Лара потрясла головой, вытряхивая опасные мысли из головы. Что за новости? Она через два месяца выходит замуж и девичья любовь сейчас ей ни к чему!
Повисшая между ними напрягала. Новикова передёрнула плечами, стараясь сбросить странное оцепенение.
— Ладно, пошли! Я уложу тебя спать! — через чур бодро заявила она, подымаясь со своего места.
Андрей тоже неуклюже встал из-за стола и пошатнулся. Слишком много выпил. Почти бутылку коньяка, не закусывая. Она сомневалась, что он ел сегодня. Покачав головой, Лариса подставила Климову плечо, и он тяжело облокотился на нее. Хрупкая девушка буквально протащила крупное мужское тело на себе до его спальни. Когда она попыталась аккуратно его устроить на кровати, Андрей завалился набок, полетел вниз. В итоге они вместе упали на кровать. Каким-то образом Лариса оказалась под ним. Климов придавил её собой, не давая пошевелиться. Девушка попыталась отпихнуть его, но он крепко сжал её в объятиях. Дрожь предвкушения прошлась по её телу. Она никогда не была так близко к нему…
— Ты что? — Ларе хотелось, чтобы голос не подвёл и прозвучал твёрдо, но она лишь надрывно прошептала. Новикова находилась в шаге от исполнения своей заветной мечты. Ей пришлось сжать руки в кулаки, чтобы удержаться от совершения скоропалительных и губительных действий.
— Ты так вкусно пахнешь, — довольно проговорил Андрей, уткнувшись ей в волосы, продолжая соблазнять, — сиренью...
— Это мои обычные духи! Пусти! — ещё раз попыталась вывернуться она, но не тут-то было. То ли Лариса недостаточно старалась, то ли Андрей был слишком сильным, но она осталась лежать на месте.
— Не хочу! – капризно ответил Климов и проникновенно посмотрел девушке в глаза. Глупое сердечко затрепыхалось в груди, призывая Лару поддаться ему. — Ты такая тёплая и мягкая! Нежная. Так вкусно пахнешь…
— Найди себе мягкого медвежонка и спи с ним, — раздражённо прохрипела Новикова, хотя её тело предательски задрожало, отзываясь на его близость. Чёрт! Она никогда столь бурно не реагировала на ласки Лёши, а ведь он её жених!
Лара, испуганная собственной реакцией, попыталась оттолкнуть Климова, но это только ухудшило положение, потому что ему удалось перехватить её руки. Девушка лягалась и брыкалась, но Андрей только сильнее наваливался на неё. Новикова раздражённо шипела и вертелась, но добилась лишь того, что оказалась сильнее прижата к могучему телу. Она тяжело дышала, стараясь абстрагироваться от ситуации, но получалось это откровенно плохо. Лару буквально трясло от возбуждения. Когда в бедро упёрлось твёрдое доказательство того, что сестрой Андрей её вовсе не считает, Лариса тяжело сглотнула и чуть слышно пролепетала:
— Андрей, не надо!
Она уже знала, что сдастся. Не устоит перед искушением. Жёсткие губы накрыли её рот в требовательном, подчиняющем поцелуе. Лара лишь беспомощно приоткрыла губы, впуская его язык в себя. Неспособная противостоять Андрею, девушка наслаждалась минутами близости ранее ей недоступными. Наслаждалась его ненасытными ласками. Климов терзал её губы властно и непреодолимо, как человек, имеющий на это полное право. Как человек имеющий право на неё, на её тело. Подобная авторитарность заводила, распаляла и без того отзывчивое тело. Лариса всегда хотела принадлежать ему. Только ему.
