1. Пролог
- Бабушка, а бабушка? – Подскочил ко мне младший правнук, Семён. – А наконец-то – это когда?
- Всё зависит от того, какие слова стоят рядом с этим словом. – Сказала я усталым голосом. Вероника забрала детей у младшего внука, Егора, пока его жена лежит в роддоме с третьим правнуком, и скинула их на меня, умотав на маникюр. – Если ты чего-то очень ждешь, то наконец-то будет очень важным событием, когда его очень долго ждали и вот оно наступило. Например, ты ждешь, когда бабушка, посадит тебя пить чай с малиновым вареньем, и вот она садит. Это наконец-то?
- Да! – Радостно завопил Сёмка, крикнув сестру. – Лидка, иди чай пить!
Я не спеша поднялась и подошла к столу, начав разливать чай по чашкам. Посуда опять немытой осталась с завтрака… Да, убрать в этой квартире совсем некому. Налив свой любимый, ароматный, с бергамотом, разбавила его молоком. Так намного вкуснее получается. Да и детям полезно молоко, благо, соседка привозит через день по паре литров. Как раз успеваем выпить. И если не успеваем – я булочки пеку и блины.
- Бабушка Ника сказала, что, когда ты наконец-то умрешь, я смогу жить в твоей комнате! – Простодушно выпалил правнук, больно ударив мне по сердцу так, что чашка выпала из рук и разбилась.
Четыре года – что с него возьмешь? Не понимает еще, как ранил сейчас словами. Чужими словами, взрослыми. Словами близких и родных людей, что пару лет назад уговаривали меня разрешить им жить в моей трехкомнатной квартире, чтобы отдать свою для проживания Егора с женой и детьми.
- Сиди на месте, я сейчас уберу. – Прокряхтела я, нагнувшись за осколками. – Лида, не заходи на кухню, здесь стекло!
Правнучка, судя по тишине, и не собиралась никуда заходить. Скорее всего, опять сидит в наушниках, пялится в экран телефона. Она с ним и день и ночь не расстается. И младшему сует в руки, лишь бы отстал от неё и не мешал.
В голове что-то резко потемнело. Вокруг словно мушки летать начали. А в груди словно тесновато стало. Нельзя мне было так резко наклоняться! Выпрямилась, и мелкими шажочками пошаркала до туалета за веником и совком. Хорошо хоть Семка послушно сидел, и не порезался, а то долго бы потом выслушивала от невестки и внука, что доверить мне ничего нельзя и старая я стала, глупею на глазах и забываю многое.
Я попыталась вздохнуть, как обычно, но вдох дался мне тяжело, грудь кольнуло. Снова склонилась, только уже медленнее, собирая мелкие осколки в совок. Пришлось делать второй заход, чтобы принести швабру с тряпкой и протереть пол. Лида так и не пришла. Напоила правнука чаем, заглянула в комнату к младшей внучке, что жила с нами, но сейчас была в школе. Правнучка валялась на её кровати, измяв аккуратно заправленное покрывало, и жевала жвачку, пялясь на экран телефона. Из ушей торчали белые кончики беспроводных наушников. Подняв на меня недовольный взгляд, она всё-таки изволила освободить одно ухо, чтобы меня услышать.
- Мы с Семёном чай уже попили, если хочешь, иди тоже пей.
- А чо не позвали? – Нагло посмотрела на меня Лида. Шесть лет, а сразу видно, что в невестку уродилась. Такая же нахалка. – Чай-то хоть налит?
- Налит. Как попьешь – убери варенье и печенье со стола. – Предупредила я её.
Поздновато девку воспитывать, но исправить хоть что-то еще можно было. Отобрать бы эту дьявольскую коробушку, что мозги ей пудрит, да по дому помогать поставить. Глядишь и выросла бы не «наглючкой», живущей на всём готовом. Я в шесть уже и с братом водиться успевала, и к первому классу готова была – и читать и писать, и считать, лишь бы скорее в школу взяли.
Хлопнула входная дверь – в коридоре появилась моя любимейшая невестушка. Та самая, что скинула на меня внуков и так жаждала моей скорейшей кончины. А вот не дождешься!
Я фыркнула, закрыв за собой дверь комнаты. На этом мои полномочия по воспитанию детей закончены. Теперь, как бы не рвался ко мне Сёмка, она не пустит его и будет отвлекать всячески показывая, что моё воспитание нынче не котируется.
Прилегла на кровать и не смогла расслабиться. Грудь давило, а мушки начали летать еще активнее. Дотянулась до телефона и позвонила своему другу.
- Лёня, ты мне очень нужен.
Ему хватило этих слов, чтобы примчаться уже через час, который тянулся, как резина. Вероничка недолюбливала Леонида из-за его профессии – он был нотариусом. Тем самым человеком, что будет объявлять мою последнюю волю после смерти. Как ни бились сын и невестка, а своё право не говорить им о распоряжениях, я отстояла полностью, не без помощи Лёни, конечно.
- Привет, моя дорогая. – Лёня улыбался, открыв дверь в комнату, но вдруг улыбка с его лица начала сползать. – Тебе нездоровится? Давай вызовем скорую?
- Вызови, будь другом. – В груди давило всё сильнее, словно шарик внутри надулся.
Лёня был моим другом с самого детства. Лёгкий в общении, задорный, весёлый, он до сих пор не растерял своего обаяния, кружа голову уже не девушкам, а молодящимся бабушкам. И стоило ему только открыть рот, рассказывая смешной случай из практики, как пропадали его глубокие залысины, пигментные пятна и морщины, оставляя перед глазами вихрастого, рыжеватого, веснушчатого мальчишку, что воровал для меня яблоки в саду у соседа. Лёня сейчас внимательно смотрел на меня тёмно-синими глазами, в которые сложно было не влюбиться.
Вероничка засуетилась, только услышав про скорый приезд врачей. Запричитала, заохала, пытаясь выпроводить друга за дверь, но тут уж я не дала. Чувствовала, что-то не так со мной. Это не обычная слабость.
- Лёнечка, будь другом, включи музыку и присядь ближе. – Попросила я его. Продолжила, когда дверь в комнату плотно закрылась, а музыка на фоне мешала подслушивать. – Я сегодня услышала от Сёмки, как сильно ждут от меня освобождения квартиры. Ты был прав, а я слепа и доверчива. Дура в общем.
- Ты выбираешь второй вариант? – Друг понял меня правильно.
- Да. И пригляди за ней, пожалуйста. Не дай её в обиду. – Я поманила его рукой, и прошептала, когда он наклонился ниже. – Эту квартиру продай как можно скорее, а ей купи в другом районе города, ближе к основной работе, и заплати за учёбу, чтоб не надрывалась так. Первый вариант завещания уничтожь. Не стоят они того…
- Проходите, вот сюда.
Двери раскрылись, и невестка впустила пару в синей униформе – нынче скорая помощь не разъезжает в белых халатах, но оно и к лучшему – отстирай попробуй её потом. Параллельно, она выпроваживала Лёню за дверь, обещая сообщить, как только мне станет лучше.
Опросив меня, старший бригады скорой помощи сказал несколько слов молодому на своем профессиональном сленге, и помощник начал рыться в ящичке с лекарствами.
Переносной кардиограф выдавал ленту, а у меня всё сильнее мутнело в глазах, я дышала мелкими порциями, чувствуя, как с каждым вдохом всё больнее и больнее двигать лёгкими.
