Молодая португальская герцогиня, полное имя которой Леонора да Силва Авейру Гонзага де Гусман де Терсейра, наведя последние штрихи в своём образе, повесив на тонкую белоснежную шею подаренное славным мужем Диего блистательное ожерелье, на котором красовалось три великолепных алмаза. Её густые, каштановые кудри украшали плавной волной голову девушки; круглые глаза цвета неба серьёзно взирали из-под тёмных, соболиных бровей. Напоследок герцогиня мельком взглянула в крупное овальное зеркало, без особой скромности любуясь на работу служанки, и направилась прочь. Прекрасную даму ожидало невероятное веселье, царившее на балу, устроенном в честь коронации Луиша I.
Поздним вечером выбившаяся из сил дама лежала в покоях, изящно изгибаясь на светлых, нежнейших перинах и перебирая сверкающие на груди каменья.
Однако отдых барышни был прерван внезапным появлением в дверях милого мужа:
– Дорогая, завтра я отправляюсь в нашу Португальскую Западную Африку.
– Что?! – взметнулась с постели донья.
– Новый король удостоил меня честью посетить одну из наших колоний. Нужно наладить добычу минералов. Не знаю, когда вернусь.
– Возьми меня с собой.
– Не думаю, что… – смутился герцог.
– Как это «не думаю»?! – рассердилась супруга, – С каких пор в поездку нельзя брать с собой жену?
– Дело не в этом, – понизив голос, сказал Диего, – Это тебе не путешествие на французскую Ривьеру. Чего только нет в Африке, что может быть опасно для моей драгоценной жёнушки.
– Не беспокойся.
– Но…
– В любом случае, это будет стоить того.
– Что «это»? – поинтересовался мужчина, которому слова Леоноры показались подозрительными.
– Я имею ввиду, что если уж я заболею, то это приключение будет стоить…
– Твоей жизни? – злостно спросил молодой человек, – Что ты говоришь? Ты себя вообще слышишь? Жена, я тебя не узнаю. Что с тобой случилось?
– Ничего, Диего. Не важно, – удручённо промолвила миледи.
– Важно, – сказал герцог и широким шагом приблизился к даме.
Когда дон де Терсейра присел, Леонора начала с более мягкой, нежели ранее, интонацией:
– Пойми, мне тяжело здесь. Душный воздух Лиссабона убивает меня. Я не могу так больше! Слышишь? Не могу!
Герцогиня, прикрыв лицо белыми ласковыми руками, принялась горько плакать, произнося сквозь слёзы:
– Тебя никогда нет рядом… А сейчас ты и вовсе желаешь оставить меня… Наш брак был заключён по расчёту, но так скоро… я полюбила тебя, а ты – меня… Не кажется ли тебе, что мы предназначены друг другу судьбой?.. Я не знаю, сколько ещё протяну без тебя… без твоих лучистых глаз… без твоих губ и сильных рук… Я совсем потеряла счёт дням… Всё смешалось в моей голове… Мне нужно отдохнуть от этой жизни… в золотой клетке…
– Не продолжай, – беря супругу за руку, остановил её Диего, – Решено. Мы поедем вместе. Господь не дал нам детей. Пусть хоть не отбирает нас друг от друга.
Герцогская чета слилась в практически дружеском, успокаивающем поцелуе, дающем обоим надежду на счастье в супружеской жизни.
***
