1. Глава 1
Эвелина
Пронзительный голос мамы ворвался в уютную спальню, за окном большими хлопьями сыпал снег, хотя все прогнозы погоды обещали весну. Я надела наушники и попыталась сосредоточиться на курсовой работе, но мировые финансовые кризисы никак не поддавались осмыслению из-за доносящегося с кухни визга, который спокойно миновал зал и вонзался в мою голову. Мама усилила натиск на отца, послышался звон разбитой посуды, значит, ссора только набирала обороты. Я натянула поверх майки тёплый свитер с длинным воротником и выскользнула из спальни, прокралась по коридору, всунула ноги в ботинки, подхватила мусорный пакет и вышла из квартиры. Толстая дверь приглушила вопли родителей. Мама, как обычно, обвиняла отца в том, что он мало уделял ей внимания и допоздна пропадал на работе, тот кричал и махал руками, требуя отчёта, куда она спустила половину его зарплаты.
Я много раз порывалась перебраться в общежитие при университете, пытаясь убедить родителей, отпустить меня на свободу. Близко до учёбы, экономия времени, денег на автобус и обеды в кафе, но мама каждый раз устраивала истерику, убедительно доказывая мне и отцу, что я не готова к самостоятельной жизни. Впрочем, ей порой даже и причина не требовалась, дабы учинить скандал на ровном месте. Я спустилась по ступенькам со второго этажа на первый, открыла дверь и вышла на улицу. Два шага, мусорный пакет полетел в контейнер, вспугнув голубей. Я подставила лицо снежинкам и улыбнулась, холодный ветер растрепал мои волосы и обжёг холодом шею. Пришлось вернуться к двери, и здесь вселенная мне отомстила за глупость. Ключи остались в прихожей, а я, дрожа от холода и сжимая голые коленки, прижалась спиной к кирпичной стене. Позвонить по домофону? Навряд ли они сейчас меня услышат. Кто же из соседей сейчас может быть дома?
Незнакомый мужчина, прижимая к груди большой бумажный пакет, приблизился к подъезду, посмотрел на меня, как на умалишённую, а затем открыл дверь. Я потянула край свитера к коленям, чувствуя, как щёки горят от смущения. От незнакомца вкусно пахло парфюмом с нотками бриза и, наверное, полыньи. Солоновато-горький аромат резко контрастировал с белоснежными хлопьями снега.
— И долго будешь на меня пялиться? — голос мужчины прозвучал сухо и ломко, словно жгутом хлестнул по рукам.
— А?! — страх сдавил горло, я втянула голову в плечи, чувствуя, что готова упасть в обморок.
Он не стал больше со мной церемониться, схватил за плечо и втолкнул в подъезд. Очутившись внутри, я ожила, засеменила по ступенькам, продолжая тянуть край свитера, чтобы хоть немного прикрыть свои голые ноги. Незнакомец шёл следом, не торопился и не отставал, мы одновременно оказались на лестничной клетке второго этажа, и мои нервы, натянутые до предела, сдали. Я резко развернулась, готовая дать отпор, бумажный пакет в его руках порвался, и к моим ногам полетели красные яблоки.
Роман
Родной город, в котором я провёл детство и юность, встретил меня снегопадом. Я не взял с собой тёплых вещей, думал, что всё улажу быстро, но непогода и внезапная болезнь нотариуса, который должен был огласить завещание моей тётки, заставили изменить планы. Пришлось позвонить в ресторан и предупредить, что задержусь на несколько дней. Первым делом я купил пальто, когда дома на моей клумбе распустились нарциссы. Ирония судьбы. Запасные ключи от тёткиной квартиры лежали в кармане брюк, я с трудом узнал старую улицу, застроенную новыми зданиями. Но наш дом остался прежним, сталинка с высокими потолками и широкими подъездами. Я зашёл в магазин неподалёку, запасся продуктами и даже успел постоять в очереди.
Снег налипал на туфли, воротник пальто натёр шею, приходилось идти очень медленно, чтобы не поскользнуться. И это неимоверно злило. Я хотел поскорее вернуться к солнцу и оставить этот город позади, вернуться к привычному образу жизни и не думать о тётке, которая даже после смерти пыталась вывести меня из состояния равновесия. И ещё этот чёртов снег! Я подошёл к подъезду, тощая девчонка в длинном, растянутом свитере стояла под козырьком и дрожала. И пока я расстёгивал пальто и тянулся к карману брюк за ключами, конопатое чучело шумно принюхалось ко мне. «Проблемная», — почему-то пришла в голову мысль. Я открыл перед девчонкой дверь, а она продолжала стоять и смотреть на меня, хлопая длинными ресничками. Ну что с ней не так? Я втолкнул барышню в подъезд, она вздрогнула и побежала по ступенькам, тяжело дыша.
Почти ничего не изменилось, стены только перекрасили в унылый зеленоватый цвет, а плитка осталась прежней. Даже плафоны с красными маками не сняли. Я усмехнулся, тётка любила постоянство, наверное, всеми силами мешала сделать нормальный ремонт в подъезде, грозя всем небесными карами. Конопатое чучело вдруг резко обернулось и полоснуло коготками по бумажному пакету, порвав его. Я опешил от наглости барышни, а мои яблоки разлетелись по лестничной клетке. «Не ошибся, — подумал я, наклоняясь за ними. — От таких дурнушек только и жди проблемы».
— Извините, — пролепетала девчонка.
Я подобрал яблоко и взглянул на неё снизу вверх, и снова эти длинные реснички с капельками растаявших снежинок.
— Извините, — повторила девчонка и опустилась на колени, начав собирать яблоки.
2. Глава 2
Эвелина
Пакет был порван, а мне было очень неловко, я опустилась на колени и начала собирать яблоки, складывая их в подол свитера. Незнакомец прошёлся взором по моим ногам, увидел короткие шортики и усмехнулся, видимо, подумал, что я так глупо пытаюсь его соблазнить. «Придурок»! — гнев заставил меня покраснеть. Вот так всегда, злость была, а решимости — ноль, точнее, полный ноль. Другая бы на моём месте дала отпор, или, наоборот, стала бы флиртовать , я же стояла и смотрела на мужчину, словно кролик на удава. Мужчина укоризненно покачал головой, подобрал пакет и открыл ключом дверь соседской квартиры. Серафима Алексеевна, вредная старуха, которая никому не давала спуску, месяц назад умерла в больнице. Я помнила жуткий стук, когда она лупила своей палкой по стене.
— Кто вы? — мой голос прозвучал пискляво, отчего я ещё больше разозлилась на себя.
— Племянник Серафимы, — пояснил мужчина и представился. — Роман.
— Веля, — ответила я, увы, но Эвелиной себя никогда не ощущала.
Роман толкнул дверь и жестом пригласил меня войти. Злость мгновенно сменилась страхом, мне показалось, что я чувствую зловонный аромат духов Серафимы Алексеевны, которая как-то вцепилась своей костлявой рукой в моё плечо и заговорила, обнажив гнилые зубы:
— Я вижу тебя насквозь, паршивая девчонка!
— Призраков боишься? — усмехнулся Роман и первым переступил порог квартиры. — Ну, и вонь!
