Вся эта история, довольно неприятная, началась ранним весенним утром. Началась, как обычно и начинаются все неприятные истории, – с громкого стука в дверь. А дверь у нас с тетушкой металлическая – прогромыхало будь здоров!
Электрический звонок непрошеные гости почему-то проигнорировали. Наверное, решили, что постучать – будет куда эффектнее.
Открыла им тетушка Мила, поскольку я была в ванной. А когда, закончив свои утренние процедуры, вышла оттуда, в прихожей меня дожидались двое молодых людей в одинаковых темных костюмах. И в затемненных очках.
«Какие строгие! – подумала я, плотнее запахивая халат. – Вот бы еще ботинки им как следует почистить, и будут, как эти… из фильма „Люди в черном“… Недавно по видику смотрела».
– Вам кого? – нахмурившись, спросила я.
– Охотникова Евгения Максимовна? – заглянув в какую-то бумажку, задал свой вопрос один из молодых людей.
– Она самая. – Я вытащила из кармана халата расческу, но, подумав, что заниматься туалетом на глазах у незнакомых мужчин, пожалуй, не стоит, сунула ее обратно.
– Дмитрий Федорович Толстиков просит вас, Евгения Максимовна, встретиться с ним, – произнес тот, что спрашивал мое имя.
Я удивленно подняла брови, а тетушка, затевавшая на кухне кофе, перестала греметь посудой и, судя по всему, стала прислушиваться. Дело в том, что Дмитрий Федорович Толстиков – мэр этого приволжского города, где вот уже года два я живу вместе со своей тетушкой Милой.
Неужели слава о моих достижениях в своей, так сказать, профессиональной деятельности дошла уже и до верхушки местной администрации?
– И когда же Дмитрий Федорович готов со мной увидеться?
– Сейчас, – ответил тот же молодой человек.
– Через двадцать минут, – уточнил второй.
– Подождите пока, – секунду подумав, я решила: – Или на кухню вон пройдите, тетя вас кофе угостит. А я пока оденусь, накраситься еще надо… Через полчасика поедем.
Удивление молодых людей не скрыли даже черные очки. Они переглянулись, пару секунд помолчали, но потом безропотно стали снимать обувь.
Вот так. Видать, Дмитрий Федорович просветил их насчет моей персоны – спорить они не стали. Собраться-то, конечно, – одеться и навести марафет – я могла и за несколько минут, но… в общении с высокопоставленными особами всегда лучше сразу заставить себя уважать. Если у Толстикова ко мне дело (а дело, конечно, важное, иначе не стал бы он ко мне обращаться), пусть подождет полчаса.
* * *
Мы катили на длинном черном «Ситроене» по главной улице города. Собралась я минут за пятнадцать. Не потому что парнишек пожалела, а просто надоело копаться.
Оделась я, как и подобало при подобных случаях, – по-деловому. Белая кофта, темная блузка. Вот только юбка несколько коротковата, но пусть хоть кто-нибудь скажет, что это плохо – рост у меня около ста восьмидесяти сантиметров, и в свои двадцать восемь лет я выгляжу очень даже ничего. Мужчины, по крайней мере, на улицах оборачиваются даже чаще, чем мне того хотелось бы.
Показалось здание администрации города. Мы подъехали к главному входу. Шоферу – в машине, кроме молодых людей, был еще и шофер, – даже не пришлось сигналить. «Ситроен», лишь немного сбавив скорость, въехал во двор.
Мои «люди в черном» провели меня в здание и по широким коридорам, минуя всякие пропускные пункты, милиционеров, охранников и секретарей, прямиком доставили к кабинету мэра города.
«Вот это да! – подумала я про себя. – Какой мне, однако, почет оказывают! К чему бы это? Ну, надо думать, разговор с мэром все разъяснит».
– Подождите минутку, – попросил меня один из моих молодых людей, – я сейчас, – и юркнул в кабинет.
Даже минутки ждать не пришлось. Он почти сразу же выбежал из кабинета и, оставшись сам снаружи, открыл передо мной дверь:
– Проходите.
Дверь закрылась за мной мягко, но плотно.
Мэр обогнул свой стол и приблизился ко мне. Я с интересом разглядывала его. Здорово! А то я его только по телевизору и видела. Пожалуй, в жизни выглядит более полным, чем на экране телевизора. Расплывшийся такой мужик, хотя и не старый еще – пятидесяти нет, наверное.
– Здравствуйте, – произнес он, в свою очередь внимательно посмотрев на меня, и сказал, как будто в этом была необходимость: – Позвольте представиться – Дмитрий Федорович Толстиков.
Голос у него был хорошо поставленный – администратор все-таки. И тон хорошо поставлен – настоящий начальственный, покровительственный такой. Будто с малым дитем разговаривает.
– Очень приятно, – вежливо ответила я. – Охотникова Евгения Максимовна.
Толстиков с абсолютно ленинской простотой пожал мне руку. Потом внезапно посерьезнел. Пригласил сесть в кресло, сам угнездился за своим столом. Понятно, знакомство закончено, переходим к, так сказать, официальной части. Ну что ж, вот сейчас и выяснится, зачем меня сюда пригласили-то.
– Так. – Толстиков сосредоточенно почесал кончик носа. – Как мне стало известно из… проверенных источников, вы – очень хороший телохранитель. Вроде как даже где-то этому специально обучались? Так?
Я кивнула.
– Какие-то курсы телохранителей в Москве, да?
Я снова кивнула. Басню про московские курсы телохранителей я выдумала специально для моих клиентов – местных предпринимателей-толстосумов. Московские курсы телохранителей – полная ерунда, но на слух звучит очень даже внушительно.
* * *
На самом же деле моя подготовка была куда более серьезной, чем какие-то там курсы. Пять лет обучения в специальном военном институте, где заказчиками кадров были военная разведка и КГБ, – вот мои курсы. Три года службы в спецотряде «Сигма» – три года непрерывной войны в Афганистане, арабских странах и других «горячих» и не очень «горячих точках» мира – вот мои курсы.
Помнится, когда я еще только начинала учиться в институте, один мой знакомый, смеясь, сказал, что после обучения мы все станем Штирлицами да Джеймсами Бондами. Через много лет я поняла, что он был не совсем прав – Штирлицы и Джеймсы Бонды – просто искусственные литературные герои. А мы стали…
Впрочем, черт его знает, что из нас получилось – кто-то погиб, устанавливая мир или разжигая войну в этих самых «горячих точках», – смотря что приказывало в тот момент правительство. Очень многие, отслужив несколько лет в «Сигме», пошли на повышение – в секретные спецслужбы.
А я вот переехала в этот волжский город к тетушке Миле. На жизнь себе зарабатывала переводами с иностранных языков. Да еще иногда нанималась телохранителем к местным нуворишам. Вернее, они меня нанимали. За работу я брала дорого, но… это стоило того.
За все время подобной практики я несколько раз выручала попавших, так сказать, в беду бизнесменов – то бандиты кого прищучат, то конкуренты зажмут…
Теперь вот мэр города мною заинтересовался. Да еще как заинтересовался – вон какое мне внимание оказывается!
