У Ватикана, как у любой властной структуры, существующей достаточно долго, немало тайн.
Со временем часть из них становится неактуальной и доступ к материалам получают исследователи, а затем и широкая публика.
Несомненно, есть тайны, которые никогда не будут раскрыты, поскольку могут угрожать самому существованию Церкви. Но есть такие, что подтверждают уже известные сведения и нанести большого ущерба престижу Ватикана не могут, зато их публикация продемонстрирует открытость и непредвзятость.
«Покаяние» Лукреции Борджиа из таких.
Текст производит несколько странное впечатление, это исповедь, но почему-то написанная в форме вольного пересказа, а не озвученная. Только после внимательного изучения текста и сопутствующей ему переписки между Лукрецией Борджиа, дочерью наиболее одиозного из пап Александра VI (Родриго Борджиа), и папой Юлием II, а затем кем-то из кардиналов Ватикана (письма сохранились не полностью и некоторые страницы не читаемы), а также анализа происходивших в то время событий становится ясна подоплека «Покаяния».
Лукреция Борджиа – дочь папы Александра VI (Родриго Борджиа) – ко времени написания «Покаяния» была замужем за наследником, ставшим герцогом Феррары Альфонсо д’Эсте. Это ее третий брак, единственный продлившийся долго.
У Родриго Борджиа, как и у многих других кардиналов и пап, имелись незаконнорожденные дети от разных женщин, но более всего он любил Лукрецию, Джованни (Хуана), Чезаре и Джоффре, рожденных Ваноцци деи Каттанеи. Чезаре и Лукреция Борджиа оставили яркий след в истории. Во всех грехах и преступлениях, совершаемых Родриго Борджиа, обвиняли и Чезаре, а свидетельницей и участницей нередко была Лукреция. Именно потому ее откровения могли стать историческим документом, если бы не были столь пристрастны и необъективны.
Что же заставило уже респектабельную даму, герцогиню Феррары Лукрецию взяться за перо, да еще и с целью покаяния? В набожную и благодетельную любимицу феррарцев она превратилась позже, а поверять бумаге откровения всегда опасно, к тому же исповедоваться можно своему духовнику.
После смерти папы Александра VI в 1503 году совсем ненадолго преемником в Ватикане стал Пий III. Ни для кого не секрет, что на папский престол его привела воля Чезаре Борджиа. Но благодарности Чезаре не дождался: едва пройдя посвящение, новый папа отдал приказ об аресте своего благодетеля. И тут же поплатился – это было очень короткое правление, всего через двадцать семь дней конклав оказался вынужден выбирать нового папу, поскольку Пий III скончался. Ходили слухи о его отравлении, обвиняли, как обычно, Чезаре Борджиа, но доказательств не было, открыто высказать обвинения никто не рискнул.
1 ноября 1503 года на Святой престол под именем Юлия II взошел самый ярый противник Борджиа Джулиано делла Ровере. Племянник неистового Сикста IV многим казался воплощением добродетели, особенно после одиннадцати лет папства Родриго Борджиа.
К власти в Ватикане пришел человек, горевший ненавистью не только к умершему Родриго, но и к его детям, прежде всего Чезаре. Это тем более странно, что ходили слухи об отцовстве Джулиано делла Ровере по отношению к Чезаре, ведь Ваноцци де Каттанеи долго была любовницей делла Ровере, прежде чем стать любовницей Борджиа.
Почему же Чезаре Борджиа, обладавший тогда немалой властью и влиянием на одних кардиналов, богатством, достаточным для подкупа других, умевший настоять на своем, не противился такому выбору конклава?
Секрет раскрыли записи придворного церемониймейстера Ватикана Иоганна Бурхарда:
«Сегодня в Латеранском дворце состоялась тайная встреча кардинала ди Сан-Пьетро (Джулиано делла Ровере. – Здесь и далее прим. пер.) с герцогом Валентинуа (Чезаре Борджиа) и испанскими кардиналами. По заключенному между ними соглашению герцог обеспечит кардиналу ди Сан-Пьетро победу на предстоящих выборах папы. В благодарность за это кардинал дал обещание, заняв Святой престол, утвердить власть герцога над Романьей и сохранить за ним звание и пост главнокомандующего войсками церкви».
Что это, как ни симония – подкуп ради получения сана? Тем удивительней, что Юлий II вошел в историю папства как образец честности и прямодушия. Одним из главных грехов, в которых тогда еще кардинал делла Ровере много лет обвинял папу Александра VI, была именно симония.
Чезаре Борджиа ошибся, полагая, что сможет влиять на папу Юлия II, это его отец за три года до своей смерти сумел вынудить кардинала служить себе, для Чезаре приход на Святой престол старого врага семьи стал роковым.
Сначала Юлий II даже выполнил часть данных на тайной встрече обещаний, но довольно скоро предал того, без чьей помощи получить тиару ни за что не смог бы.
К 1504 году Чезаре был арестован. Он оказался предан всеми, кто мог оказать ему хоть какую-то поддержку, всеми, кроме Лукреции. Сестра пленника забрасывала письмами окружение папы и его самого, умоляя облегчить участь Чезаре.
Вероятно, именно в это время ей и была предложена своеобразная сделка – откровенный рассказ о преступлениях, совершенных отцом и братом, в обмен на свободу Чезаре. Чтобы это не выглядело доносом, рассказ следовало облечь в форму исповеди.
Лукреция с детства жила в мире, где ни единому слову нельзя верить, ни на одно обещание рассчитывать, ни на кого надеяться. Как могла она, знавшая о стольких грязных делах и грехах Ватикана и самого Юлия II, принять предложение? Что ей посулили взамен, если не свободу Чезаре?
Для Лукреции важнейшим было освобождение брата, женщина согласилась написать пространную исповедь.
Насколько рассказ откровенен и правдив?
Лукреция не столь проста, а потому создается впечатление, что она опровергала ходившие о ее семье слухи или сплетни.
В качестве основы для своего странного повествования Лукреция выбрала перечень семи смертных грехов и преступлений против Святого Духа, причем начала с самого «безобидного» – чревоугодия, явно надеясь, что такой способ раскаянья не понравится папе Юлию и последует отказ. Но этого не произошло.
Список семи смертных грехов, на который опиралась Лукреция Борджиа, выглядел следующим образом:
– гордыня;
– зависть;
– гнев;
– уныние (духовная и физическая лень);
– алчность и скупость;
– сладострастие, распутство;
– чревоугодие.
Постепенно Лукреция стала относиться к тому, что писала, серьезней, и если в определении чревоугодия как смертного греха она сомневалась, то зависть и гордыню осудила строго.
Слегка язвительно написаны первые две главы – о чревоугодии и сладострастии. Перейдя к рассказу об алчности, Лукреция вдруг обнаружила талант хозяйственника, недаром отец назначал ее губернатором Сполето. Справлялась с губернаторством дочь Родриго Борджиа прекрасно.
