Слово «ева́нгелие» (греч. εὐαγγέλιον, «еванге́лион») означает «благая, радостная весть», «доброе известие», или, в более узком смысле, «радостную весть о наступлении Царства Божия[3], Царства Небесного» (Мф. 3, 2).
Пришествие в мир Иисуса Христа, Сына Божия, и устроение Им Царства Небесного на земле исполнило обетование о спасении, которое Бог дал праотцам в Ветхом Завете (Мк. 1, 1; Рим. 1, 9).
Как весть или проповедь о Всеблагом Спасителе, первые четыре книги Нового Завета по справедливости называются Евангелиями. Такое название они получили от самих писателей (Мк. 1, 1), подобно тому как проповедь о Царствии Божием и о Себе Сам Иисус Христос называл Евангелием (Мф. 24, 14; Мк. 16, 15), что и послужило основанием для святых апостолов называть свои писания Евангелием. Для различения Евангельских текстов к слову Евангелие стали прибавлять имя его автора.
Важно отметить, что указание на авторство – от Матфея, от Луки – следует понимать не как то, что данное Евангелие принадлежит лично им, но через них и по их описанию Сам Иисус Христос и Дух Святой сообщают его Церкви. Евангелисты Матфей, Марк, Лука и Иоанн лишь описали дела, учение и проповедь своего Божественного Учителя, насколько каждому из них это было доступно. Слово Божие преломилось в человеческом сознании, получив различное выражение в текстах Евангелий. Поэтому в Евангелиях есть особенности и различия. Каждое из них выражает учение и жизнь Христа в зависимости от их индивидуального восприятия евангелистами.
Первые три Евангелия (от Матфея, Марка и Луки) получили название «синоптических» (от греч. σύνοψις, «си́нопсис» – «общий взгляд», «общий обзор»), поскольку имеют между собой много общего в повествовании о жизни Иисуса Христа. Четвертое Евангелие (от Иоанна) отличается от первых трех как своей структурой, так и характером изложения и называется «духовным» (от греч. πνευματικόν, пневматико́н) Евангелием[4]
Символическое изображение Евангелий, употребляемое с древнейших времен, позволяет судить о характере повествования.
Образ человека-ангела соответствует повествованию Матфея, поскольку он изобразил Христа как человека-Мессию.
Образ льва указывает на божественную силу и власть Христа, Который останавливает ветры и унимает бурю. Он характерен для Евангелия от Марка.
Образ тельца, который связан с повествованием евангелиста Луки, прообразует жертвенное первосвященническое служение Иисуса Христа, Который берет на Себя грехи мира.
Воспаряющая мысль евангелиста Иоанна Богослова, его проникновение в тайны Божии, образный язык сравниваются c орлом.
Остановимся теперь более подробно на каждом из евангельских повествований.
Святой апостол и евангелист Матфей, иначе называвшийся Левием, сыном Алфея[5], до своего избрания в число ближайших учеников Иисуса Христа был мытарем, т. е. сборщиком податей. В глазах евреев он был подобен язычнику и грешнику, так как те из евреев, кто занимал такую должность, был приставлен к ней чужеземными римскими правителями и, как правило, злоупотреблял своей властью, притеснял и грабил еврейское население. Однако Матфей, будучи мытарем, тем не менее отличался даже среди правоверных иудеев высокими нравственными качествами, и Господь провидел в нем Своего истинного последователя.
Благовестие Христово открыло ему истинный путь ко спасению, совершенно отличный от внешней фарисейской праведности. Согласно преданию, святой апостол и евангелист Матфей проповедовал Евангелие среди иудеев в Палестине, а после Вознесения Господня удалился в Эфиопию, где принял мученическую смерть.
Г. Доре. Рождество Господа нашего Иисуса Христа
Святитель Папий, епископ Иерапольский (II век), сообщает о том, что «Матфей записал слова Господни на еврейском языке» и, следовательно, его Евангелие предназначалось для христиан из евреев. Об этом же свидетельствует священномученик Ириней Лионский. Эти свидетельства подтверждает и текст Евангелия, которое начинается с родословия Иисуса Христа. Повествование ставит своей целью показать, что Иисус есть обетованный Мессия, потомок Авраама и Давида. Святой евангелист часто цитирует ветхозаветные пророчества о Мессии-Христе и их исполнение (1, 20–23; 2, 5–6 и другие). Характерны в этом отношении высказывания Спасителя о ветхозаветном законе (главы 5–7) и его истолкователях – книжниках и фарисеях (главы 23–24). Повествование об обычаях и учреждениях еврейства не имеет у святого Матфея дополнительных разъяснений, что мы находим у других евангелистов (Мф. 15, 1 сравни: Мк. 7, 3 и др.). Отсюда следует, что его автор сам был иудеем, начитанным в Священном Писании Ветхого Завета, и что писал он для иудеев же, обратившихся в христианство.