Аркадий Куратёв - Исторические сюжеты и действующие лица. Новеллы

В 1973 году я получил на руки предписание Тульского областного военкомата, распрощался с коллегами по работе на шахте «Сокольническая» и направился к месту службы в качестве лейтенанта-двухгодичника. Больше в горное дело я уже не возвращался, хотя знания, полученные а Горном институте, много раз помогали в жизни. Дорога оказалась не длинной. Электричка с Павелецкого вокзала докатила до станции Михнево, а там уже автобусом за полчаса я доехал до конечной остановки – села Семёновское. И приобщился к полю чудес.

Подмосковные сентябрьские дни хороши и сами по себе, но вид, открывшийся мне по дороге от остановки до КПП, поражал не то, чтобы красотой, а некой сказочностью. Слева возвышался холм с превосходной зеленой травой, увенчанный белокаменной церковью; справа постепенно раскрывался весь комплекс усадебных построек, в основном двухэтажных. Наконец у ворот, потемневшие известняковые колонны которых венчали два грозных льва, сквозь массивную кованую решетку ворот открылся и сам дворец: краснокирпичное, с высокими окнами двухэтажное здание. Посреди двора была устроена круглая клумба, в центре которой соранилась невысокая колонна с вазой, окрашенная в желтый цвет. Забегая вперед, отмечу, что сослуживцы мои, называвшие эту колонну «Чесменской», были не правы – колонны в графские времена не было, да и предпосылок к её установке так же. Словом, это был новодел уже советских времён. Проходя через КПП я понятия не имел, чем мне предстоит заниматься на службе: никто в военкомате об этом не говорил, а самому расспрашивать по тем временам было неуместно: призвали и призвали, на месте объяснят. Совсем скоро выяснилось, что тянуть лямку мне придется в 6 отдельном инженерно-строительном батальоне, сформированном исключительно для постройки большого санаторного комплекса для КГБ СССР. Мне выпала «честь» занять должность начальника квартирно-эксплуатационной части (КЭЧ), попросту армейского «коммунальщика». Эту должность я, по сути дела, два года службы и осваивал, не получив в конечном счете ни восторгов, ни разочарования. Приобретенные навыки выручали в дальнейшей гарнизонной жизни, помогают и теперь. Кроме того, должность позволила мне облазить всю усадьбу сверху до низу. Разумеется, то что от неё сохранилось – а сохранилось достаточно. Всё время я с немалым интересом выслушивал рассказы знающих людей: от местных жителей до приезжих чиновников из Общества охраны памятников старины. Словом – наслушался достаточно былей и небылей об усадьбе «Отрада» и её окрестностях; а вот судить о их достоверности предлагаю вам.

Год постройки усадьбы определялся легко: над левой парадной дверью прекрасно сохранились цифры 1775. К 1973г. остались в целости не только все постройки – сама «Отрада» сохраняла внешний вид и привлекательность. В 1974г. на территории усадьбы снимали эпизоды фильма «Чисто английское убийство». Роман Сирила Хэйра экранизировал Самсон Самсонов, прославившийся до этого постановкой «Оптимистической трагедии». Словом, киноклассик. В кадрах мелькают автомобили – герои минуют открытые ворота со львами и въезжают во двор. Светятся окна дворца сквозь метель – это постаралась местная пожарная команда капитана Шестеркина.

Львам тогда повезло – их выкрасили в роскошный серый цвет, но не надолго – командование части приняло меры к возвращению их прежнего облика, особенно по части гривы – зеленый цвет – и гениталий – разноцветье. Мои попытки отговорить их от этой затеи закончились неудачей.

Итак, в 1973 году усадьба приютила порядка 350 человек: солдат, офицеров, членов семей. И не роптала на судьбу; мне кажется, что старинные усадьбы начинают разрушаться из-за отсутствия людского внимания, проще – от тоски.

С подробной историей «Отрады» я стал знакомиться много позже, главным образом через Интернет.

В судьбе «Отрады» приняли участие блестящие персоны XVIII века: Екатерина II и братья Орловы – Алексей и Владимир. По легенде «Отрада» была высочайше дарована графу Алексею за отличие в Чесменской битве. Первоначально она имела белый цвет, что позволило графу Алексею покапризничать: «Фи, матушка, у всех белого цвета дома; что ж и мне такой? Скучно как-то»! Ну как не потрафить герою Чесмы и покорителю княжны Таракановой? Екатерина распорядилась белую штукатурку ободрать. Работали день и ночь, но к приезду графа управились. Усадьба обрела красно-белый облик, дошедший до нас. И чтобы не возвращаться более к Екатерине, отметим, что благодарные Орловы установили бюст царицы к 100-летней годовщине её смерти. В момент моего приезда от него сохранилась лишь мраморная голова; вскоре и её увезли в Москву.