Космический грузовой корабль Trabem-17 вышел на вторую космическую скорость и сел на слегка вытянутую орбиту Солнца. Размашистое кольцо корабля радиусом 12 метров, через которое проходил стержень диаметром 4 метра, представляющий собой фюзеляж грузового и приборного отсека, длиною 62 метра, выставляется на курс. На борту 3 человека: капитан корабля Альтман Леманн, бортинженер Михаил Морозов и инженер-биолог Ксу Тао, последний из которых был внепланово включен в экспедицию незадолго после старта станции «Виктория».
– Морозов, что там с грузом? – вопрошает капитан по центральному каналу. – Ты его закрепил?
– Капитан Леманн, груз проверен и обездвижен, – ответил инженер.
– Шустрее. До запуска «прыжка» еще 70 минут, а ты еще не проверил системы и энергоустановки, – коптил капитан.
Капитан был прикован к креслу широкими полимерными ремнями, скрещёнными на груди металлической застежкой. Перед ним располагались шесть мониторов, светящихся данными, указывающими на состояния корабля.
– Морозов, если закончил, разбуди биолога Ксу. Китаянка уснула с непривычки – отсутствие гравитации, наверное, пусть двигается на капитанский мостик, в кресло, – отчеканил капитан.
– Вас понял, капитан, – коротко ответил Михаил.
Капитан перемещал значки на экране из красного поля в желтое. Зеленое поле оставалось пустым. Раздался легкий писк. Система навигации запустила индикатор, указывающий на неверный курс. Хотя запуск колеса еще не был выполнен, отклонение по курсу перед прыжком составляло семь десятых градуса.
– Морозов, Миша, у нас тут курс и направление оси не бьется. Ты бы скорее закончил с проверкой систем, да помог мне тут на мостике.
– Через минут двадцать буду, – ответил Михаил, пролетая от грузового отсека к приборному.
Приборная каюта была небольшого размера. Инженер облетел все панели индикаторов, вспоминая цветовую гамму схем распорядков. Остановился на одном. Блок энергопитания №22 показывал нулевой вольтаж. «Наверное, датчик навернулся», – подумал инженер. Показатели баллонов кислорода, азота и гелия в норме. Сделав быстрые отметки в миниатюрном планшете, инженер поплыл вверх по лестнице через один из четырех тоннелей в кольцо. Выйдя в кольцо, он глянул на покрытие пола, на котором была набросана схема расположения и нумерация кают-комнат и направление. Рывком правой руки он двинулся влево по кольцу. Долетев до каюты №4, он постучал. Спустя несколько секунд тонкую переборку открыла Ксу.
– Время подготовки к прыжку. Капитан ждет Вас на мостике, – сообщил инженер.
– Через 5 минут буду, – ответила полусонная китаянка.
На мостике царила технологическая тишина. Капитан кликал кнопки дисплеев, периодически поднимая тюбик-термос с кофе, и потягивал его через трубочку. Инженер легко подплыл сзади, через сальто вперед уселся в кресло.
– Как там поживает «приборный»? – спросил Леманн.
– Нормально, Капитан. – ответил инженер, пристёгивая ремни, – На 22-ром энергоблоке отсутствует напряжение, думаю, датчик накрылся. Поднял биолога, сказала скоро будет.
– Я вот все не пойму, ты как в эту экспедицию напросился? – капитан косо глянул на инженера.
– Да мне-то что? Всегда не сиделось на одном месте. Психологический тест прошел. Знания техники соответствуют запросам. 5 лет в аэрокосмическом клубе. Короче, подошел, – ответил инженер, двигая индикаторы на экране.
– Эту историю я уже слышал! Морозов, мне помнится, последний раз ты говорил, что кроме грузовых, лунных рейсов, мы тебя больше негде не увидим, – с иронией капитан посмотрел на инженера.
– И я такое говорил? – инженер засмеялся и развел руками, – Это вы выдумываете, капитан!
Позади пилотов показалась доктор Тао. Собранные в короткий хвостик волосы, слегка обтягивающий серый комбинезон, неуклюжие движения выдавали в ней неопытного космонавта, но весьма привлекательного.
– Доктор Тао, мы Вас тут, признаться, заждались, – промолвил капитан, не отворачиваясь от приборов, – думали, Вы, как спящая королева, отрубились.
Морозов наоборот молчал и почти не отрываясь следил за биологом.
– Я еще не привыкла, капитан, – Ксу застегивала ремни, – первый полет знаете ли…
– Уже знаете, куда летим, зачем? – повернулся капитан к доктору-биологу.
– Сказали месяца на три, куда – не важно, – холодно ответил доктор, – главное, чтобы моя деятельность была полезна.
– Ну, тогда добро пожаловать на Trabem-17! Нам предстоит полет на Юпитер.
– Моя любимая планета. В студенчестве часто наблюдала ее в телескоп. А сегодня я лечу к ней, – с трепетом в голосе ответила биолог, – что может быть лучше?
– Ну, вы особо не обольщайтесь, – ответил капитан, который уже бывал на орбите Юпитера, – темная газовая планета. Вы полагаете, она будет вам светить всеми гаммами? Нет же, я говорю вам – тусклый газовый гигант со сравнительно большой первой космической скоростью. Полагаю, «Виктория» там с ума сходит.
– Капитан Леманн, все системы готовы к запуску прыжка, – проговорил бортинженер Михаил. – Я полагаю, нам сейчас нужно затянуть ремни…
– Затяните! Морозов, Тао, перегрузка не будет сильной, но хотелось, чтобы вы остались в креслах, – капитан переносил индикаторы в зеленый сектор.
Система выставила время старта и на среднем экране появился обратный отсчет.
– 15 минут до прыжка, – произнесла система приятным женским голосом. – Конденсаторы полностью заряжены, отклонения в системе питания и контроля курса не обнаружены.
– Мальчики и девочки, мы готовы к переброске в район Юпитера, – капитан отодвинул экран от себя.
