В субботу, 20 августа, рухнула надежда советского вертолетостроения. Вертолет Ми-28А пилотажной группы «Беркуты» потерпел крушение во время демонстрационного полета на Тушинском авиационном фестивале. В результате катастрофы погиб пилот воздушного судна – 39-летний Олег Фомин – и пассажир, личность которого на данный момент не установлена.
По факту авиаинцидента возбуждено уголовное дело, однако причины падения по-прежнему неясны: представители Военно-воздушных сил СССР винят во всем техническую неисправность машины, хотя испытания модернизированного Ми-28 успешно завершились еще в мае прошлого года. Новая модель опытно-экспериментального вертолета была заявлена в качестве главной технической новинки советского вертолетостроения на авиасалоне «Ле-Бурже» в Париже и на выставке в Ред-Хилл под Лондоном, где вызвала большой интерес посетителей. Вертолет оснащен современным комплексом бортового радиоэлектронного оборудования, не имеющего аналогов в мире.
По оценкам экспертов, катастрофа может негативно сказаться на дальнейших разработках всей серии вертолетов.
«Московские новости», 22 августа 1988 г.
* * *
Поезд набирал скорость. Пассажиры торопились занять места. Иван с тоской наблюдал утреннюю суету вокруг и терпеливо ждал, пока люди освободят проход. Он заранее зарезервировал четыре кресла для всей семьи и поэтому спокойно шел вперед. Дойдя до цели, Иван обнаружил, что места заняты. Он еще раз сверил номера в билетах, с улыбкой посмотрел на пожилую пару и сказал:
– Доброе утро. Готов поспорить, вы едете к родственникам на Рождество?
– Доброе утро, – испуганно ответила бабуля и посмотрела на деда, который в это время боролся с гигантской газетой, так и норовившей его поглотить. – Как вы сказали?
Иван наклонился чуть ниже и произнес размеренным тоном телеведущего:
– Мне очень жаль вас беспокоить, но мне кажется, вы сидите на наших местах.
Старушка начала рыться в сумочке, захлебываясь воздухом. Отыскав билет, протянула его Ивану. Он внимательно изучил проездной документ. Там были указаны те же самые места, что и у него, но в вагоне номер девять, тогда как вроде садились в восьмой. Иван повернулся к жене и детям и спросил, в каком они вагоне.
– Откуда я знаю?! Мы за тобой шли, – ответила Лена натянутыми губами и посмотрела в сторону детей. Те равнодушно пожали плечами.
Вагона номер восемь в поезде не оказалось: после седьмого сразу же следовал девятый. Даже проводник удивился, но ничего не мог сделать, кроме как пожать плечами и извиниться за неудобства. Не просто вагоны перепутали местами, а одного вагона в скором поезде немецких железных дорог не хватало.
– Где же нам теперь сидеть? – спросил Иван у проводника, который уже отвернулся и взял в руки билет следующего пассажира.
– Боюсь, вам придется искать свободные места по всему поезду, – сказал тот и взглянул на Ивана поверх узких очков, одновременно пробив билет.
– Я же говорила, надо было первым классом ехать, – донесся громкий шёпот сзади. Иван развернулся к жене и спокойно ответил:
– Вот и поедешь. – Потом он снова обратился к проводнику, слегка взяв его за локоть, как старинного друга: – Вы очень любезны, я это сразу заметил. Уверен, в первом классе для нас точно найдется четыре свободных места. Большое вам спасибо. И отличных вам праздников.
* * *
Сиденья первого класса были на порядок шире и удобнее. Иван откинул спинку кресла назад до упора и вытянул ноги. Впереди еще оставалось много свободного места, и он начал рисовать правым носком небольшие круги в воздухе. Еле слышный шелест газет и редкие реплики пассажиров убаюкивали его. Он быстро погрузился в сон – неглубокий, чуткий железнодорожный сон. Он все еще слышал голоса, тихий гул поезда и легкое посвистывание то и дело открывающейся автоматической двери. Пахло свежим кофе и глянцевыми журналами, которые один за другим перелистывала его жена.
Глаза были закрыты, но Иван четко представлял себе каждую деталь вокруг. Он будто наблюдал за всем через замочную скважину. Находился вроде бы и там, и здесь. Неожиданно воображаемая дверь в голове Ивана открылась, и он увидел себя подростком, впервые ехавшим по Германии. Тогда это был еще старый поезд, полупустой вагон. Некоторые окна были открыты, и легкие порывы ветра то и дело перебрасывали его длинные волосы с одной стороны на другую. Поезд скрипел и гремел, но Иван не слышал стука колес, к которому он привык, путешествуя по родной стране. Здесь поезд просто катился по бесконечным, непрерывным рельсам, извергая холодный железный звук. Вместо ритмичного постукивания колес Иван слышал тогда громкое биение своего сердца…
Бодрый голос машиниста, приветствовавшего новых пассажиров, разбудил Ивана. Он открыл глаза. По левую руку сидела жена и держала журнал Elle, вставив между страницами средний палец.
– Смотри, – сразу сказала она, раскрыв журнал на странице с фотографиями знаменитостей.
– И что? – Иван потянулся.
– Как тебе вот эти? – указала Лена на выбранную картинку.
– А, ты снова о своем. Я думал, мы уже вчера все обсудили, – без интереса ответил Иван.
– Мы ничего не обсудили. Потому что ты не хочешь, а я хочу. И аргументов за у меня больше!
– Давай только не здесь, – перешел на шепот Иван. – Или ты хочешь, чтоб не только дети, но и все вокруг узнали о твоих интимных рождественских желаниях?
– Идиот, – сухо отозвалась Лена. – Сам потом жалеть будешь. А будет поздно.
– Ничего, переживу, – пробормотал он и встал с кресла.
– Ты куда?
– С поезда пойду выброшусь, – сказал Иван, держась левой рукой за спинку кресла.
* * *
Перед туалетом стояла очередь из пяти человек, поэтому он решил пройти дальше в сторону вагона-ресторана. Иван шел, слегка выгнув спину, и улыбался. На последней остановке село много народу, и все снова бегали по поезду в поисках свободного места. Некоторые сидели прямо в проходе на своих сумках. Девушка с длинными светлыми волосами впереди Ивана волокла огромный чемодан на колесиках, задевая каждого сидящего. Чудом обнаружив свободное место, она бросила на сиденье сумочку и начала поднимать чемодан на верхнюю полку.
– Разрешите вам помочь? – тут же предложил Иван и взялся за край чемодана.
– Не надорвитесь, папаша! – возразила девушка и рывком закинула чемодан наверх.
– Ну ладно, доченька, сама так сама, – с иронией ответил Иван и пошел дальше.
