Владимир Ильичев (Сквер) - Из мусорного века – рапортую…

Название:	Из мусорного века – рапортую…
Автор:	Владимир Ильичев (Сквер)
Жанр:	Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "Из мусорного века – рапортую…"

Пробираясь через информационный и физический мусор, отравляющий всё живое, чистое, настоящее – ты поневоле представляешь себя с клюкой равнодушия, если ещё не обзавёлся этим суперсовременным гаджетом. Смотря на официальные снимки планеты Земля – машинально замечаешь следы фоторедактора. Машинально… Ползёшь за батарейками в магазин. Ещё не для себя, а только для игрушек, детям, на Новый год. Веришь ли ты в новогоднее чудо, возможное прямо на выходе из этого магазина фиксированной цены?

Бесплатно читать онлайн Из мусорного века – рапортую…

ISBN 978-5-4498-0638-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Откуда мне знать о фактической форме Земли?..»

Откуда мне знать о фактической форме Земли?

Не верить же данным науки, похожим на картридж —

таких сменных картриджей тонну на склад завезли.

Ворона, молчать! Не поешь, если что-нибудь каркнешь.

Я думаю, формой Земля – как моя голова,

способная мыслить изящно, нейтрально и плоско.

Моя голова не нова, но бывает права.

Ворона, молчать! Не рискуй, сыра нынче – полоска.

Мне, в общем-то, ближе концепция гаммы чудес,

а формы чудес интересны постольку-поскольку,

но в мире цветов наблюдаю сплошной лепестец…

Ворона, молчать! Разрядись, потанцуй с дятлом польку.

Ворона, танцуй не танцуй, но я движусь туда,

откуда никто не вернулся к твоей сыроварне.

А ты ради сырных голов возвела города

с богами, царями, рабами и прочими барби.

Глотай, паразитка, полоску. И можешь базлать

о том, как страдает от внешних врагов производство.

А я перешлю тебе тридцать второго числа

домашнего тофу, лисой, что чудесно и просто!

«Не подливайте мне вина…»

Не подливайте мне вина,

я всё равно не стану пьян —

моя душа была пьяна,

пока я сам хватал стакан.

Не подливайте мне вина

ни в сок, ни в морс, ни в лимонад,

иначе вылью имена,

поддатый тем, что не поддат.

Не подливайте мне вина,

я насмотрелся на себя —

нашлась такая сторона,

с которой смотришь – не тупя.

Не подливайте мне вина,

я слишком долго с вами пил,

узнал, что значит глубина,

успел сравнить с волнами ил.

Не подливайте мне вина:

ночь заменима ясным днём

не потому, что ночь вредна,

а потому, что днём живём!

«Закутываясь в опыт многих зим…»

Закутываясь в опыт многих зим,

ты начал представлять себя с клюкой.

Зашёл за батарейкой в магазин…

А выйдя… встретил школьную любовь.

Поверил – не поверил, что она

такая же, как там, в былой стране,

где, собственно, твоей была страна,

а сложности – твоими не вполне.

Несложно в тайнике своей души,

буквально предназначенном для тайн,

беречь пейзаж заснеженных вершин

из фотоаппарата «Снеготай».

Ну, то есть, было всё в твоей душе,

хотя любовь не знала о любви —

тогда, во времена программы «Джем»,

и далее, в эпоху MTV.

И зря сейчас поведаешь ты ей,

о том, что «был готов – всегда готов»,

но фотоаппараты «Снеговей»

легки на съёмку тающих снегов.

Ты вновь пойдёшь совсем другим путём,

не думая о найденном жалеть.

А дом на фоне гор… мечтанный дом,

обычное альпийское шале.

Кому-то зимовать привычно в нём,

встречая соком новые года.

Давайте, мистер икс, тогда плеснём

ещё… за это самое «тогда»!

«Здесь всё особое. Здесь Тютчева френдзона…»

Здесь всё особое. Здесь Тютчева френдзона.

Здесь чемпион высок без выхода в зенит.

А попроси гребенщиковского гарсона

узнать, в чём соль – пожмёт плечами: «Сам смекни».

Здесь год за годом ремонтируют дороги,

совсем не думая – куда они ведут.

А если делать капитально, то мороки

не оберёшься, и не купишь соли пуд.

Здесь не магнитятся пятёрочки к магнитам,

но – примыкают, голь на выдумку хитра.

А в целом – рай… Жаль, нет Остапа с Ипполитом —

просить и требовать зарплату в номера.

Здесь пацана ведут за кражу шоколадки

во тьму несладкую – закон, мол, есть закон.

А для ведущих пацанов – что, взятки гладки?

Да, это норма. Как песочек взять совком.

Здесь мало места музыкантам и актёрам.

На сцене – хамы, хамы наглостью сильны.

А после рюмки под пельмешек с хренодёром —

жлобы на гениев похожи со спины.

Здесь все воюют друг за друга, в перспективе,

в ретроспективе – могут даже повторить.

А что друг друга топят в подлости и в пиве,

так это ж с Киевского только гопари.

Здесь раскомандовался маршал без погонов,

раздухарился, типа «Плохо – уезжай!»

А мне о том и этом шепчет здесь погода.

Братан, уеду. В край родной. Как Джон Джандай.

«Надоели кагалища грешниц…»

Надоели кагалища грешниц…

Дайте праведниц, что ли, чуть-чуть.

Чтобы – руки у них, а не клешни.

Чтобы смыслом прикрытая суть.

Чтобы души у них, а не сумки

изо льда крокодиловых слёз.

Чтобы всё как на детском рисунке.

Чтобы чувства – не пена, а плёс.

Да не тот, где на омуте омут,

где не принято славить зарю.

Дайте праведниц, дайте не к дому,

просто дайте, я сам рассмотрю.

Что же грешнице делать, коль скоро

vip-клиент перестал ей башлять?

На пейзажи смотри с косогора,

вспоминая, как выглядит Мать!

И пускай упыри-сутенёры

навтирали паскудства Земле —

постепенно очистятся поры,

лишь бы дальше нам жить не во зле.

Уж

Кому-то когда-то в стихах не понравился… уж,

с кивка началась на безвредного гада охота.

В газетах раскаркались утки, что уж неуклюж —

себя почитая богами богов отчего-то.

А уж, между тем, был всегда расторопен и скор,

в любой непроглядной строке находил чем заняться.

Но боги решили: способность подобная – вздор.

Приказы пошли – осмеять, мол – ни кожи, ни мяса.

Не стало ужа с той поры в безупречной Москве —

ему (если б только ему) перекрыли там воздух.

Не стало ужа в кристаллически чистой Неве.

Швырнули его в неизвестность галактик промозглых.

Но крякнула экосистема, сегмент потеряв,

стал мир неуклюжим – от места до времени суток.

Одумались люди, кого-то в сердцах матеря.

Вернули ужа. И открыли охоту на уток.

Прощение уток случилось намного поздней,

поскольку они разучились не каркать в газетах,

лишая нормальных людей и ужа новостей…

Уж даже не помню, спроста ли прощается это.

«Мы все сдаём экзамен…»

Мы все сдаём экзамен

по дисциплине «Жизнь»,

под круглыми часами,

в космической тиши…

Здесь препод разрешает

подсказки разных форм,

но в темах нужно шарить,

иначе – выйдешь вон.

А в темах – ложь и правда,

их надо понимать,

местами – знать, кто автор,

а кто трактатный тать.

Мы понимаем в стиле,

в основах – послабей,

поскольку запустили

историю людей.

Но если ты хотя бы

сравнишь любовь и кровь —

тебе зачтутся лабы

второго курса, бро.

Всегда ли так и будет —

бро, помнил бы я сам…

Экзамен всё же труден,

пока не в радость нам.

Я не припомню даже,

какой здесь институт.

Слегка обескуражен,

что тоже числюсь тут.

Совсем обеспокоен,

что мне тянуть билет.

Но – чудо-то какое! —

тяну, и страха нет.

Ведь я могу толково

сравнить любовь и кровь,

употребляя слово

старинное «изновь»!

И может показаться,

что я – пересдаю.

Ну да, опять к абзацам

шпаргалки достаю.

Мы все сдаём экзамен

по дисциплине «Жизнь»,

под многими часами,

под «вечностью», кажись.

Под Небосем

Русским утром, рано-рано,

пробудисся… в кошельке… —

сразу эхо: «фсё намана» —

на олбанском языке.

Не нужна заря-зарядка —

тайский гаджет заряжён.

Чай – с пакетом, для порядка.

Хлеб, сосиска. Данке шён!

И попрыгал до работы

на запасном кошельке,

через дружные народы,

через пробки… налегке!

На работе ненавидишь

сам себя и всё вокруг.

«Может, мне уехать в Китеж?» —

снова думается вдруг.

На работе ненавидишь

всё вокруг и сам себя.

Налетав как эйрвейз бритиш —

уползаешь, как змея.

Следующая страница

С этой книгой читают

Капслог

Владимир Ильичев (Сквер)

Caps Lock – клавиша для смены регистра букв со строчных на прописные, лог – журнал событий или широкий овраг, высокий слог – то же, что и возвышенный стиль. «Капслог» не претендует на роль гидры определений. Но эта небольшая книга сродни большой надежде на людей, здесь, на Земле, где ещё можно жить и надеяться.

Читать

Я иду по временам!

Владимир Ильичев (Сквер)

Для тех, кто решит, что книга написана эгоистом. Для тех, кто заметит, что человек на обложке перешагивает через «Я». Для тех, кто предположит, что линии этой буквы и солнечные лучи – явления одной природы. Для тех, кто прочитает и поймёт… того, кто просто идёт по временам!

Читать

Засека

Владимир Ильичев (Сквер)

«Засека. Нелишний километр» – продолжение авторской темы-2015, дополнительные зарубки о «перечастности» к дымящему, верящему в гаджеты биологическому виду. На планете Земля разлеглась мадам-систетутка, да так, что перешагнуть через неё непросто. Любое касание входит в прайс коммерческих услуг… Поэт из Халтаксании нелишний раз предлагает читателю посмотреть с шаткого настоящего на пока ещё различимое будущее, сопоставить жизненное значение пристав

Читать

Голы онфлайн

Владимир Ильичев (Сквер)

Жирафёнок Анюта мало знаком с тёзкой из легендарной бардовской песни… Однако саванна свежа и просторна! Благо есть вольный ветер, на любой разгон умелец, который даже без форменных отличий не прочь креативно пасануть или забить, потом приправить сносным перцем блюда на кухне мироздания, а после ужина мирно задремать задутой самодельной свечкой. Но непременно проснуться Маленьким Медведем в кармашке Анегурки! «Что курит автор?» – читайте целый сбо

Читать

Когда тебя зовёт стезя. Сборник стихотворений

Юрий Литвяк

В сборнике представлены мои стихотворения, написанные в разных жанрах. Здесь есть басни, стихи о природе, философская и гражданская лирика. И, конечно, стихи о любви.

Читать

Очерки графомана

Майк Блэк

Каждый из нас хочет чувствовать себя живым. Иногда человеку для этого нужно что-нибудь делать, верно?Если хотя бы одна строчка смогла здесь коснуться твоей души – значит, все это было не зря.M. Black

Читать

Моря колыбель

Татьяна Максименко

Максименко Татьяна Дмитриевна родилась на Кубани в 1952 году. Окончила Литературный институт им. Горького. Автор десяти поэтических книг. Публиковалась в журналах «Смена», «Литературная учёба», «Работница», «Юность», «Поэзия», «Сахар», «Таврия литературная» и др.; альманахах, коллективных сборниках и антологиях: «Строфы века» (под редакцией Е. Евтушенко), «Поэзия. Век XXI» (под редакцией В. Кострова и Г. Красникова) и др. Участник VIII-го Всесоюз

Читать

Розовые тополя

Наталья Чистякова

В книгу стихотворений Натальи Чистяковой вошли новые стихи и произведения из предыдущих сборников. Наталья последовательница русской традиции стихосложения.Таинственное притяжение родной вологодской земли, её живительные родники, их утверждающее начало, поэтическое осмысление истиной ценности жизни сквозь призму любви ко всему прекрасному, искренность и простота позволят Вам насладиться изобразительной и смысловой глубиной стиха.

Читать

Как Антонина Борисовна писала порнографический роман

Гореликова

У популярной писательницы возникает проблема – тиражи ее книг падают. Публике приелись дамские романы. Желая вернуть любовь читателей, романистка решается на эксперимент… А тем, кто дочитает про Антонину Борисовну до конца, полагается бонус – полезные и, главное, бесплатные советы «Как писать дамские детективные романы».

Читать

Моральный кодекс планеты Флейм. Рассказы

Ольга Померанцева Михаил Ветров

Рассказы, объединенные общим названием «Моральный кодекс планеты Флейм» – это попытка рассмотреть возможности моральной и нравственной адаптации человека, в условиях чуждых миров и его способности воспринять нормы и законы иных разумных существ, рассеянных по Вселенной.

Читать

Запретная зона. Любовь за гранью 3

Ульяна Соболева

Тот, кто похитил ее душу – сам дьявол. Зверь в человеческом обличии. Он холоден и жесток, он властен и безжалостен, его сердце покрыто кровавым льдом мрака. Между ними пропасть, и Зверь принесет ей погибель, а она выполняет свою особую миссию на земле. Извечная борьба добра и зла, только не понятно где тонкая грань, отделяющая одно от другого. На что пойдет Ангел, ради любви вампира? Перед ней трудный выбор: или поддаться соблазну и отведат

Читать

Взгляд в бездну. Любовь за гранью 2

Ульяна Соболева

Каждый день с ним – словно по острию ножа, а каждый день без него - словно шаг в бездну. Ведь он – НЕ ЧЕЛОВЕК. Но если его потерять, то жизнь превратится в ад. Любовь приносит невыносимые страдания, сгорая каждый день на медленном огне, она идет вперед уже нет страха смерти. Она уже мертва, ведь его больше нет рядом. Бездна смотрит на нее пустыми черными глазницами, а рядом тот, кому нельзя доверять. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Откровенные сцены

Читать