Предисловие
Творчество Александра Золотова-Сейфуллина может оставить самые непростые и кардинально отличающиеся впечатления. Возможно, кто-то восхитится необычностью тем, нетривиальностью слога, глубиной мысли, а кто-то сочтёт его произведения слишком «заумными» и отложит чтение «на потом, под настроение».
Но, скорее всего, трудно отрицать, что оставшихся равнодушными окажется намного меньше, нежели тех, кто будет неожиданно удивлён, а возможно, и поражён многогранностью и неординарностью мышления этого непростого, если не сказать – сложного, для восприятия автора.
Начав писать с юношеских лет, Александр на протяжении своей недолгой жизни достиг поистине необычайных высот в стихосложении, постоянно совершенствуя и оттачивая слог, умножая познания во всех сферах знания: это и история мировых религий (христианство, ислам, буддизм), и западная и восточная философия, и русская и европейская художественная литература, причём самых разных веков, – а также расширяя волновавшие его темы: любви и дружбы, философии и психологии, ценности бытия, целей мироздания – всего и не перечислишь, настолько многосторонне его творчество.
В лирике поэта прослеживаются параллели, перекликающиеся с лучшими образцами поэтов XVIII–XIX веков, со свойственными тому времени лексикой, фонетикой, даже ритмикой. И в ней же мы встречаем массу неологизмов, «неправильные» формы слов, нарочито употреблённые с целью придать особое звучание тому или иному выражению, мысли, посланию.
Но главное в творчестве Александра – это постоянный поиск смысла существования, своего предназначения в нашем непростом, противоречивом мире, устремлённость к духовным началам и непримиримость с низкими проявлениями человеческих сущностей.
В этой книге избранных произведений Александра Золотова-Сейфуллина вы найдёте и утонченные лирические строки, посвящённые женщине, другу, однокласснику, и короткие поэмы с посвящениями, и философские размышления, и поэтические миниатюры, и даже сонеты и сущности. А главное – познакомитесь с неизвестным широкому кругу читателей, но, безусловно, очень талантливым художником слова.
Черникова Елена,
главный редактор издательства «Четыре»
Стихи 1980–1990-х годов
О любви и дружбе
***
Минута долгая прошла меж нами…
Ни словом не обмолвились в тот раз…
И чудились друг другу мы Богами,
И были выше мы земных проказ.
Весна 1980 года
***
О, подари мне локон свой, любя!
Его хранить я буду вечность.
Сей талисман не уничтожат ни года,
Ни человечья злоба, ни беспечность.
Весна 1980 года
***
Мои уста что существо немое,
Мои глаза что пламень без покоя.
В устах моих – блаженный трепет снов,
В глазах моих – любовь без лишних слов.
***
Как лучше, более сказать об этом?
Наверное, здесь надо быть поэтом
И чувствовать эпохи голоса,
Без ложной прелести взирать на Небеса.
***
Обманут ею не был никогда,
Лишь сам её душой владею.
В моей протянутой руке – Звезда,
Подаренная той, которую лелею.
***
Я в этих строчках узнаю
Чудесницу, красавицу свою.
О ней сказать я много мог,
Когда бы не страданий рок.
***
Как вновь увидеть свет твоих очей,
Родных, очаровательных, прекрасных,
Услышать нежный тихий звук твоих речей,
Продолжив время отношений страстных?
О ГЛУПОЙ КРАСАВИЦЕ
О Лермонтов! Все эти строки
Годятся и к моей любви:
Я слышать не могу её речей истоки,
Но обожаю прелесть той реки.
Весна 1980 года
***
Нас могут краешком лучей услышать Звёзды
И тайну нашу разнести Селена…
Тогда любовных мыслей гроздья
Известны будут всей Вселенной.
Весна 1980 года
***
Я жил тобою, друг! Сейчас
Забыто всё, и я спокоен…
Так ветеран, прошедший войны,
Тоски, быть может, гонит час.
***
Набежавший ветер
Передвинет локон,
И краса-девица
Засияет ярче.
Весна 1980 года
БЛИЗОРУКОСТЬ
На А. Вексельмана – одноклассника
Средь колб стеклянных и пробир –
Он нам ходячая наука
И наш моральный бригадир.
Но вот беда (и что за мука),
Пророчески объемля Мир,
Созданье это – близоруко.
Весна 1980 года
В АЛЬБОМ ДРУГУ (Д. Н.)
Когда вручишь ты наконец
Мне символ нашего союза –
Свободной музыки венец?
И да простит нам наша муза
Мгновенья творческих грехов.
Святые дни, когда желали
Мы добрый скипетр Богов,
Давно ушедших, и витали,
Как Ангелы, во власти снов.
Нам жизнь большое начертала
И жребий гласный указала:
Твори, поэт иль музыкант,
Природный ум, твори умело
И, делая таланно дело,
Сжигай себя, как славный Дант.
Весна1980 года
О СОЛДАТЕ
Посвящаю деду, солдату,
участнику Сталинградской битвы
Единственной своей рукою
Он днём работал. Ночь сидел
И незатейливой строкою
Писал. Порою тихо пел.
И всё оправдывал терпенье
За сочиняемый им сказ,
Но горе века – невезенье
Его ждало и в этот раз.
Вертяся на скрипучем стуле,
Он, одинокий ветеран,
Не бывший у войны в отгуле,
В рассказе чувствовал обман.
И за столом своим горбатым,
Волнуясь, страшно уставал,
Но, засыпая бородатым,
К утру младенцем вновь вставал.
Весна1980 года
НА СТАТУИ ПАВЛОВСКОГО ПАРКА
I.
Стоит печальна Ниобида,
Уста взывают к божеству.
В структуре правильной Евклида
Её весь облик. На траву
Простёрся полог… Естеству
Она подобие… Пятами
Примяла хладную листву
И неподкупными мечтами
Ловит эфир, как сон очами.
II.
Смеётся счастливый Кентавр,
Рука простёрта к Небесам,
На голове роскошный лавр…
Вперёд! К нетронутым лесам,
Где дичь досталась бы стрелам…
Не отступай, стрелец строптивый!
Ворвись в Природы дикой храм!
Пусть будет властен лук игривый
И бег свободный и ретивый.
Лето 1980 года
ВОСПОМИНАНИЯ О ЛИЕПАЕ
Я частью помню годы молодые:
Свободы резвость, без границ морской простор,
Томаса Риги, берега златые
И райский плод, затерянный меж дол.
То были дни… С тех пор уж позабыты
Отдельные черты моих забав,
Когда гранитные седые плиты
Балтийских волн ломали буйный нрав.
Там огни маяка таинственно мерцали
Под сумраком ночи у брежных вод
И Духи ветров мой покой ласкали
Созвучием Природных Од.
Я слушал и внимал: то бури завыванье,
То шумных волн суровую красу.
Молчал и видел их чередованье,
И память их в Душе своей несу.
Стихии голос чувствую доныне,
Он мой кумир и друг блаженных нег.
Его безмолвный, но коварный бег
Воздвигнул тайный щит гордыне.
Зима 1980 года
ЕДИНСТВЕННАЯ
Dilecta!* Сердце освежи,
Утешь поэта ночи,
Терпеньем слову послужи,
Души просветли очи.
К его игривому перу
И вдохновенья неге
Сойди к вечернему двору,
Не думай о ночлеге.
Поведай сладостный обряд,
Воспетый родословной,
Согрей унылый зимний сад
Своим дыханьем ровным.
Рукою белой, как цветок,
Сними вуаль печали,
И резвый звонкий голосок
Пусть очарует дали.
Тогда мой благодарный слог
Твой дивный стан восславит
И плечи, и изгибы ног
И юность позабавит.
––
*Единственная.
Зима 1981 года
АКТЁРУ
В альбом Фельдшерову А. Р.
Тебе, мой друг, сады Шираза!
Ты заслужил тот славный дар
И лавр престижный из алмаза,
Рукоплескания пожар.
Храм Талии – твоя обитель,
