Проверяла тетради школьников, параллельно поглядывая на
телевизор, в очередной раз наслаждаясь игрой главных героев сериала «Чисто
английские убийства». Что поделать, в восторге от детективов, тем более на
английском языке. Закончила проверять словарные диктанты школьников, а
конкретнее первого из пяти шестых классов, списавших слова под копирку у
отличницы, притом допустивших одну и ту же ошибку, и отложила в сторону.
Это ведь надо, поленились сделать хотя бы одну ошибку, а в
идеале разные, раз такие дружные. Но нет же… все тридцать тетрадей один в один.
И когда успели?
Точно! Меня же срочно вызвал директор школы на пять минут,
затянувшихся на десять. Вот и дружно списали. Шустрые.
Ну что же… завтра будет устный диктант у доски, раз так
хорошо выучили тему.
Почесала щеку и надула губы.
Не мой сегодня день. Как-то навалилось: дети-хитрюги, голова
жутко болела, да и ссора со старшей по дому. С последней без моего участия, не
нравилась я Вере Александровне, притом конкретно. Но с другой стороны, я и не
подарок, чтобы всем нравится. Хотя… с бабулей она себя сдерживала, а сейчас,
как с цепи сорвалась, только слышен лай на площадке в мою дверь.
«Бабушка…» – вспомнила и в груди кольнуло.
Вчера было сорок дней, как ее больше нет со мной. Оставила
меня… До сих пор не могла принять, слишком тяжело, особенно когда родных больше
никого нет.
В дверь позвонили. Один раз, следом второй и третий. Очень
нетерпеливый кто-то.
Нахмурилась и поднялась с потертого диванчика. Очень
интересно, кто это? Посмотрела на старинные часы с кукушкой, отмечая одиннадцать
вечера, и поспешила к двери.
В тамбуре стоял парень с чемоданом. Хотя нет, переборщила. В
мою дверь долбил кулаком мужчина. Высокий, худощавого телосложения в деловом
костюме с розовым галстуком. И лицо такое наглое, будто сам царь пожаловал. Невольно
появилось желание метнуться в кухню за хлебом и солью, чтобы достойно
встретить. Как бы сказала моя бабуля про этого гостя – «педантишка».
– Кто? – спросила, желая уже быстрее пойти спать. Пора. Утро
обещало быть совсем не добрым. Директор в конце рабочего дня прислала
сообщение, чтобы зашла к ней. Догадывалась, на какую тему, что напрочь отбивало
желание просыпаться.
– Мне нужно переговорить с Юлией, проживающей по этому
адресу, – высокомерно выдал мужчина, задирая подбородок, вытягивая гусиную шею.
Может, и не такая длинная, но через замочную скважину именно так видела.
– И зачем?
– А мы так и будем общаться через дверь?
– А почему нет? Я вас не знаю… – выдала, удивляясь его простодушию.
Открывай тут всем желающим. Еще бы в час ночи явился.
– Я будущий владелец этой квартиры, так что требую впустить!
Нижняя челюсть самопроизвольно отвалилась, застыв в немом
шоке. Это как? То есть «владелец квартиры»?
– Если это все пожелания, то лифт за вами. И желательно двигаться
в темпе, я звоню в полицию.
– Это я вызову, если не откроешь!
Ты посмотри какой! Вызовет он! И кого?!
Может, наркоман? Вроде непохож.
– Вперед и с песней! – выпалила и отошла от двери, когда
раздался телефонный звонок.
Добрая песенка по мамонтенка стояла только на одном человеке
– моей непутевой маман. Ну а как еще сказать? Алла Минина нагуляла меня с
непонятно кем, родила и сразу на выходе из роддома бабуле передала с фразой
«Мне некогда с ней заниматься». Видела ее несколько раз, приезжала к бабуле с
требованием продать квартиру, так как нуждалась в деньгах. Но на моей бабуле,
где залезешь, там и покатишься. Боевая была женщина, а главное – громкая.
Старшей по дому от нее доставалось, а вот теперь решила на мне оторваться.
А не связан ли лощеный мужик с моей матерью? С чего она
позвонить соизволила?!
Схватила телефон, сжимая в руке, и нажала на прием.
– Ты что там себе позволяешь? Почему не даешь Дмитрию войти
в дом?
– А вы кто? – поинтересовалась, желая узнать реакцию. Почему
бы нет, раз впервые разговариваем, обычно меня не замечали. Кто же я для нее?
– Ты… – женщину возмутил мой вопрос, чего она не скрывала.
Алла Минина даже шипеть начала, что живо представила в своем воображении.
Кстати, по профессии актриса, но так как в театре платили не так много, как ей
хотелось, она играла в жизни со всеми и всегда. – Мать не позаботилась о том,
чтобы объяснить, кто я?
– И кто же вы мне?
– Я твоя мама!
– Правда?! А я думала, у меня ее нет. Видите ли, меня с
рождения бабушка воспитывала. Вот как передала ей дочь голодную крикливую
внучку, так до последнего вздоха. Видимо, вы ошиблись номером.
– Вижу, что тебя воспитали хамкой.
– Нормально воспитали, по совести, чего и вам желаю.
– Ты что себе позволяешь?
– Извините, мне некогда препираться. Знаете ли, поздно.
– Стой! Не вздумай бросать трубку или я…
– Или вы? Даже не представляю, что вы можете. Все, что
могли, вы уже не сделали.
– Это моя квартира, и я отдала ее своему пасынку! Поняла? Так
что впусти Дмитрия в его квартиру!
– Это с чего?
– Это с того, что я дочь и имею право…
– А где дочь была сорок дней назад, да и вчера? Заблудилась?
– Вот не нужно меня учить. У меня были затруднения и я…
– Бабушка оставила завещание.
– Что?! Какое еще завещание?
– Это бумага, подписанная дежурным врачом больницы, где
говорится, что она оставляет свою квартиру мне.
– Нет! Этого не может быть! Полнейшая глупость. У нее
склероз?! Я отсужу квартиру. К старости старуха стала совсем полоумной. Я в судебном порядке оспорю факт дееспособности завещателя.
– Вот это дочь! И кто поверит? Вы ведь нас не жаловали
вниманием, откуда вам знать?
– Эта квартира моя! Моя! Всегда была и будет. Если я решила
дать тебе жизнь, то это ничего не значит. Мы с ней еще до твоего рождения все
решили.
– Я не собираюсь с вами разговаривать. В суде увидимся.
– Я продам свою квартиру Дмитрию, как только вступлю в права
собственности.
Договорить ей не удалось, я перебила:
– Я здесь живу.
– Даже если мать оставила квартиру тебе, в любом случае там
моя половина. Но я отсужу все, уж не сомневайся. А пока в моей половине будет
жить Дмитрий со своей невестой. Понятно?
«Значит, Дмитрий
с невестой?! А почему так мало жильцов? Нужно как минимум пять…» –
подумала, удивляясь ситуации.
– Ой, простите, я плохо слышу, – протянула и отключила
телефон, не собираясь больше ругаться. Спать пора, завтра день обещает быть
трудным.
Во мне кипела злость. Это же надо… Мать очнулась. Раньше
знать нас не хотела, а теперь поспешно решила оттяпать квартиру. Если бы хотя
бы навещала, давая знать, что мы ей нужны…
Признаться, мне было обидно не за себя, ведь я не знала
матери, лишь по рассказам, а вот бабушка ее ждала, с любовью смотрела на фотографии
и тоскливо вздыхала.
