Часть 1
Каждое утро в монастыре похоже одно на другое. В пять тридцать подъем, в шесть первая служба. В семь монахини готорят завтрак, в восемь садятся за стол, а после убирают посуду , протирают столы и начинается новый день.
Сестра Агнеса любила утро. Оно давало ей бодрость, заряжало энергией и, как бы потом не сложился день, девушка была в хорошем расположении духа до самого вечернего омовения.
Это была молодая монахиня двадцати лет, которая находилась в монастыре Святого Петра уже четыре года.
Из монастыря она выходила неохотно и за эти годы всего пару раз. Все необходимые дела вне монастыря выполняли другие монахини – они закупали продукты, заказывали ткани , краски для росписи по ним, нитки для вышивания и стёжки, а также обсуждали и готовили с местной сельской церковью совместные служения по святым дням. Агнеса же проводила много времени в монастырском садике, молясь или наблюдая за неспешной сменой сезонов в природе. Как весной появляются первые молодые листочки на деревьях и кустах, как они наливаются силой и шелестять на ветках, как бы разговаривая друг с другом. Иногда Агнесе казалось, что она может понимать, о чем они перешептываются.
Осенью сад погружался сначала в легкий, а затем во все более тяжелый и глубокий сон. Зимой Агнеса предпочитала не ходить в сад, а больше оставалась у себя в келии или монастырской библиотеке. Благо матушка Феодора каждый год пополняла библиотеку новыми изданиями. Конечно, это были преимущественно религиозные тексты: описания святых, псаломники в красивых кожаных переплетах, но не только. Книги по истории, искусству, живописи, различные атласы, эциклопедии и каталоги также постепенно заполняли полки их библиотеки.
Всю зиму Агнеса, сидя в удобном кожаном кресле у камина, поглощала все то новое, что было закуплено в течении года. Обитательницы монастыря практически не беспокоили ее, потому что не интересовались «мирскими книгами», как ими интерсовалась Агнеса. Только иногда забежит то одна, то другая, возьмет молитвослов или псаломник и удалится в свою келью для изучения и молитвы.
Агнесе было интересно все, особенно история средневековых орденов, закрытых религиозных общин, древних костелов и храмов. Она знала все известные гербы, символы, свастики и тайные знаки многих тайных и открытых обществ, начиная с начала первого тысячелетия новой эры.
Изучая историю церкви и всех ее ответвлений, течений, отростков и псевдоучений, она часто задавалась вопросом, где сейчас находится все их наследие. Сотни древних церквей, тысячи общин и разных религиозных обществ не могли исчезнуть бесследно. Их наследие: тайные скрипты, предметы для ритуалов, для исполнения обрядов, иконы и алтари – где это всё? Все то, что люди могут наблюдать в различных музеях Европы, Азии и Америки, это только малая часть того, чем владели адепты тайных обществ, служители небольших сельских церквей разных веков и сторонники псевдорелигий. Вопрос оставался открытым.
В дверь постучали. И светлое веснушчатое лицо сестры Оливии показалось ей одновременно встревоженным и загадочным:
– Вас, сестра, зовет к себе матушка-настоятельница. Сказала, чтобы вы поторопились.
Когда монашка ушла, Агнеса накинула теплую шаль поверх подрясника, причесалась и пошла наверх, где находился кабинет настоятельницы монастыря.
– Сестра Агнеса,– начала настоятельница, высокая выцвевшая «гербера» лет шестидесяти,– вы должны сходить в церковь к отцу Вениамину. Он хочет показать вам одну вещь и узнать, что вы о ней думаете. После завтрака можете взять мой велосипед и отправляйтесь в деревню, отец Вениамин будет ждать вас в это время.
– Но матушка, я лучше бы осталась здесь. Можете вы послать кого-нибудь другого?
– Об этом не может быть и речи, он ждет только вас! – отрезала иегуменья.
Агнеса не могла ослушаться просьбы матушки Феодоры, она очень уважала и почитала ее, как живую святую. Феодора была добра к обитательницам монастыря и делала много хорошего для жителей близлежащих деревень. Её уважали и ценили, как человека умного, доброго и благодетельного.
Агнеса в накидке с капюшоном на голове вывела велосипед из хозяйственной пристройки и, ведя его рядом с собой, пошла в деревню. Она не умела ездить на нем, но всё же взяла с собой, чтобы положить в корзинку, прикрепленную сзади, небольшую сумку с необходимыми вещами: молитвенником, носовыми салфетками, флягой с водой и мобильным телефоном, которым практически не пользовалась и брала только, когда покидала стены монастыря.
Через полчаса она вошла в церковь, стоявшую на невысоком холме на центральной улице довольно большой и ухоженной деревни. Внутри никого не было или ей так показалось. Когда глаза привыкли к полумраку, она увидела сидевшего у алтаря отца Вениамина, это был старик лет шестидесяти пяти с редкой полуседой бородкой и густыми еще темными бровями.
– А, сестра Агнеса! Хорошо, что вы пришли. Я вас ожидал.
Агнеса была знакома с настоятелем церкви с того момента, как попала в монастырь. После смерти ее батюшки отец Вениамин был первым человеком, который относился к ней тепло, почти по-отечески. Ее родной отец был очень занят и часто отсутствовал, уделял детям мало внимания. Будь у нее такой папа, как отец Вениамин, вздыхала она украдкой, возможно ее судьба сложилась бы не так трагически, хотя ей не хочется жаловаться на свою судьбу, жаловаться – Бога гневить. А Богу она за все благодарна, даже за своего отсутствующего неделями и месяцами отца и даже за те невзгоды, которые обрушились на ее семью в последнее время.
– Здравствуйте, отче! Право, я не знаю, зачем я вам понадобилась, но сделаю все, что в моих силах, чтобы угодить вам.
– Знаю, что так и будет, – вы человек ответственный, начитанный, образованный. Такой мне сейчас и пригодится. А дело вот в чем, нашему храму принесли в дар икону. На вид старинная и недавно была отреставрирована. Владелец умер и завещал нашему приходу, вот ее и принесли. Я знаю от матушки-настоятельницы, что вы, сестра, разбираетесь в иконной живописи. Могли бы вы картину посмотреть и дать ей свою оценку. Мне нужно внести ее в инвентарный реестр нашей церкви, а я ни год, ни век ее создания не знаю. Вы присядьте здесь и подождите, а я вам ее сейчас принесу.
Священник вернулся минут через пять и перед Агнесой предстала картина – довольно большое полотно, на котором были изображены апостолы Петр и Павел. Над каждым из них была надпись латиницей Petr и Pavl. Павел держал указательный палец вверх, как бы в назидание потомкам. Агнеса начала рассматривать полотно в узкой, ничем не примечательной раме. Задняя часть полотна была темной от времени с небольшими разводами, которые остаются, когда пыль въедается в холст. Рама была не такой старой, но все же потемневшей от времени.
