Глава 1. Мы познакомились с тобой позапрошлой весной…
Наконец-то я окончила школу и уехала из города, и теперь могу со спокойной душой, не беспокоясь о своем благополучии, рассказать эту историю. Не сказать, конечно, чтобы я была рада открывшейся мне перспективе вначале и даже подумывала над тем, чтобы бросить все это к чертовой матери… Но теперь, когда я нахожусь на достаточно безопасном расстоянии от родного города, когда повзрослела и переосмыслила свои поступки, то начинаю понимать, что история, в которую я по нелепому стечению обстоятельств была втянута, не была столь ужасной, какой казалось мне тогда… Блин. Кого я обманываю? Это. Было. Круто.
Но давайте обо всем по порядку.
Мое имя Елизавета Брагинская. Думаю, не имеет смысла Вам рассказывать, кто я такая на данный момент, ведь речь пойдет о моих школьных годах…
Мне было пятнадцать лет, я с родителями и старшим братом жила в маленькой лесной провинции. У нас был аккуратный симпатичный двухэтажный дом с кучей ненужных комнат и маленьким, но от того не менее ненужным, двориком. Ненужными вышеупомянутые удобства были потому, что наш дом располагался, грубо говоря, в лесу, и большую часть времени я с братом проводила на природе.
Если у Вас это сообщение не вызвало абсолютно никаких эмоций, то мне очень грустно: никакие мегаполисы с кучей аттракционов никогда не смогут заменить прекрасных вечеров здесь. Жители больших городов никогда не узнают, каково это: просто сидеть на крыше дома и бесконечно долго смотреть на мириады звезд, настолько ярких, что под ними можно читать (так и угробила себе зрение). Сидеть так, с кружкой чая и музыкой в ушах, на крыше, долго-долго, пока на небе не покажется огромная луна и тактично не напомнит о позднем времени суток. Когда внезапно совпадает музыка, время и место, и ты начинаешь чувствовать себя неотъемлемой частью жизни. Тихая музыка с горными мотивами и вкраплениями норвежского фольклора одновременно с песнями сверчка и шелестом листвы, что идеально дополняют друг друга, едва уловимый запах свежести, росы и хвои, приятный холодок от спокойного ветра, ласково треплющего волосы, прикосновения холодных пальцев к горячей чашке и я, как неотъемлемая часть всего этого.
Пожалуй, жители маленьких городов имеют гораздо больше, чем больших…
Лично я в свое время не представляла свое существование без таких вот ночных посиделок. Это сейчас я уже стара стала, да немощна. А десять лет тому назад… Мешала мне только мама, которую не устраивало мое времяпровождение, и с наступлением темноты она, угрожая мне продажей лестницы, с помощью которой я забиралась на крышу, загоняла меня домой. Это меня огорчало, но не останавливало. Как большинство подростков своего возраста, вместо здорового сна я предпочитала сидеть ночами за компьютером в поисках какой-нибудь online головоломки уровней так на две тысячи с лишним. Если таковая не находилась или очень некстати заканчивалась посреди ночи, то я просто слушала музыку или шла на кухню пить чай. Правда, там я чаще всего заставала старшего брата Игоря в обнимку с чайником. Вот с братом у меня особая атмосфера: бывалый панк, он запросто шпрехает на четырех языках, жить не может без кислого, имеет острый, как бритва, язык (моя школа) и скверный характер. Лет десять, наверное, он хотел завести себе декоративную крыску только для того, чтобы выбесить меня. Сейчас он ее, конечно, завел (теперь я к нему захожу крайне редко в гости), а в те светлые времена, когда мы жили в одном доме и ежедневно нещадно лупили друг друга сковородками и вениками, его останавливал риск быть изгнанным мною и мамой из дома. Хотя Игорь и без того был довольно часто на грани изгнания за пределы отчего дома. Ибо вышеупомянутый отче страшно не любил, когда Игорь все деньги, которые он ему давал на карманные расходы, проигрывал своим одноклассникам в карты и каждый вечер приходил к нему с просьбой вновь дать денег. Занятно, что отца больше беспокоила судьба картежника сына, чем дочери-хакера. А ведь последнее – уже практически полноценное преступление. Нет, я, конечно, не взламывала какие-нибудь секретные сайты с материалами государственной важности, но все же… Вообще я освоила это весьма специфическое умение только для того, чтобы взламывать себе игры и делать в них все, что захочу. Такое, по мелочи.
«Ух ты, было бы прикольно пообщаться с тобой!» – должно быть, думаете Вы (скорее всего нет, но вдруг…). Но спешу Вас разочаровать: дружить со мной крайне небезопасно. Во-первых, не факт, что мы вообще подружимся – я еще тот социальный аскет, и те немногие люди, какие прорвались в мое близкое окружение, по праву считаются избранными. А во-вторых, я отличаюсь обидчивостью, хорошей памятью и изобретательностью. Улавливаете связь? Рано или поздно я понесу возмездие во имя Луны, и не найдется в мире героя, способного остановить меня…
И понесу я его, похоже, рано, так как Игорь любит бессовестно злоупотреблять моей добротой, неумением сказать «нет» и способностями хакера. Очень часто, когда он в очередной раз проигрывал однокласснику в карты, он с моей помощью заходил на страницу новоиспеченного неприятеля и от его лица писал, мол, ладно, забудь, я тебе прощаю долг. Продолжалось сие великолепие вплоть до того момента, когда он не попал на человека, прекрасно разбирающегося во всех хакерских штучках. Он сразу сообразил, что это взлом, и дал Игорю люлей. А я ему еще и помогла в этом. А потом опробовала себя в роли коллектора, отняла у брата имеющиеся в наличии деньги и отдала их союзнику, ничего не требуя взамен. Коллектор-альтруист… Звучит страшно.
Как у всех братьев и сестер, у нас дня не проходило без какого-нибудь приключения – то кота под пуделя пострижем, то чайник на плите сожжем, то умудримся сломать кухонный нож о… картошку. Весело, одним словом.
Но по-настоящему весело жилось даже не нам, а нашим родителям. И вовсе не потому, что они были вынуждены жить в этом хаосе, а потому что они – ученые, и постоянно отбывали в командировки. Поэтому наши родители всегда думали, что мы спокойные дети. Ведь они не видели и половины наших героических походов, потому как к их возвращению я и Игорь убирали разбитую посуду, покупали новый чайник вместо убитого старого, заменяли порванные шторы, замазывали штукатуркой трещины на стенах и встречали родителей с абсолютно безобидными лицами, невинно хлопая глазками.
