– И понесло же тебя, Иван-Царевич, за этим клубочком, – тихо, чтоб их не услышали неспешно удаляющиеся от них крестьяне, сказал Серый Волк. – Катился себе, вот и пущай катился бы. Недаром люди говорят: «не твоё – не трогай».
– Да хватит уже, Серый, – отмахнулся Иван, вертя в руках сорванный с доски в селении кусок бумаги. – Сколько можно корить меня? Ты мне лучше вот что скажи: можешь прочитать что тут написано?
И он сунул бумажку прямо под нос большому серому волку, на котором без проблем могли бы ехать верхом два человека.
– Нашел грамотея, Иван, – Волк с досадой отвернул морду от клочка бумаги, на котором виднелись неровные ряды каких-то угловатых букв. – Тут явно что-то на заморском написано. А я только по-русски читать умею. Да и то только потому, что меня когда-то один кот научил, пока я отдыхал возле большого дуба с золотой цепью.
– И я, – Иван засунул помятый обрывок в широкий карман королевского кафтана. – Но уж больно похоже на объявления про поиски вора, которые мой папаша Берендей заставил всех дворян развешивать во время того случая с Жар-Птицей. Эх, как же давно это было…
– Да, золотые деньки, – согласно закивал Волк, хитро покосившись на Ивана, с которым они время от времени катались по полям и лесам Тридесятого (или всё-таки Тридевятого?..) Царства. – Жар-Птица, златогривый конь, Елена Прекрасная и два твоих ушлых братца, которые едва не оставили тебя с носом.
– Да-да, я прекрасно помню, кому я обязан своим спасением и своей ненаглядной Еленой, – Иван без проблем угадал, что кроется за намеками его давнего приятеля. – Мог бы и не напоминать это при каждом удобном случае… Гляди, Серый! Вон же этот клубок!
Действительно, совсем недалеко от них у подножия кривоватой осины лежал в траве крошечный клубок ниток, за которым Иван столь опрометчиво бросился в погоню во время одной из их лесных прогулок.
– Он самый, – согласился волк, который совсем не выглядел особо обрадованным находкой. – Лежит себе спокойненько, не шевелится. Почему же тогда, в лесу, он катился что колесо от кареты? Да ещё и так быстро!
Пожав плечами, Иван подобрал порядком испачкавшийся клубок и подбросил его в ладони.
– Волшебный, наверное. Иначе и быть не может.
– Замечательно, – довольно оскалился волк. – Моток ниток нашли. А теперь вопрос на миллион золотых монет: он поможет нам домой вернуться?
– Ох, какой же скандал меня дома ждёт, – сразу же приуныл Иван. – Елена, поди, серчает пуще папаши во время того самого случая с Жар-Птицей…
– Конечно, серчает, – согласился волк. – Ведь она тебе сразу сказала, что нечего бегать за катающимися клубками ниток. А ты её не послушал, рванулся в погоню так, словно это не клубок, а молодильное яблоко.
– А что ж ты её не послушал, раз такой умный? – огрызнулся Иван.
– Я-то как раз послушал, – не обратил внимания на тон приятеля Серый. – Это ведь она попросился меня, чтобы я тебя догнал. Вот я и догнал. А как только я хотел тебе сказать, чтобы ты бросал глупую беготню и возвращался к жене, так сразу как вспыхнет! Как грохнет!
– И мы оба оказались непонятно где, – закончил за него Иван, невесело оглядывая испачканные дорожной грязью сапоги. – Тут всё такое странное! Люди какие-то дерганые, дороги – одно название, а в лесу словно нечистая сила обитает! Мне тут совсем не нравится! Как мы вернемся домой, Серый?
– Опять ты пригорюнился, Иван, – волк по-дружески толкнул царского сына мордой в бок. – Не кручинься, всё будет…
В этот момент клубок, который Иван всё это время подкидывал в воздухе, во время очередного броска не плюхнулся в ладонь, а, описав затейливую петлю, упал в траву и резво покатился в сторону того самого мрачного леса.
