Что движет мыслью бегущего ночью человека под дождем? О чем думает: где спрятаться от хлесткого ливня, или куда податься? Обнаженное тело парится, как круп загнанного коня. Кто заставил его бежать по непогоде босым, слегка обмотанным куском ветхой холщовой материи.
Село уже спит, и только окна одной избы светятся тусклой лампочкой. В ночь с субботы на воскресенье молодой мужчина, лицо которого аккуратно обрамленное русой бородкой, остановился, пытаясь рассмотреть за тюлевой занавеской силуэты. Его синие глаза округлились от увиденного, но занесенная рука не остановилась и человек постучался.
В доме будто притаились, а потом, за воротами послышались неровные шаги. Калитка открылась, скрипнув, и на мужчину уставились любопытные глаза. Хозяин дома из-под сломанного старого зонта разглядывал не то привидение, не то голого сумасшедшего, по длинным волосам которого струйками стекала вода.
– Баба за дверь выставила, или муж любовницы застукал, – попытался пошутить мужчина навеселе лет шестидесяти.
Незнакомец молчал, уставившись на растоптанные кроссовки подвыпившего человека.
– Заходи, коль пришел, в такую погоду как говорится…
Хозяин небольшого деревянного дома, жестом, шатаясь, пригласил молодого парня войти в ограду, дыхнув на того перегаром.
Незнакомец кивнул и шагнул на крыльцо. Отжав русые волосы, он нерешительно затоптался на одном месте.
– Ты немой, что ли? – Меня Василием звать, буркнул хозяин закрывая калитку на засов.
Молодой человек смотрел на свои обрызганные грязью босые ноги.
– Вот что, ступай в теплую еще баню, ополоснись, я тебе тапки принесу и вещи соберу. Благо есть из чего, сестра целый баул тряпок из города подкинула.
Василий указал на дверь напротив.
Незнакомец сорвался с места и скрылся за дверями дворовой постройки.
– Просыпайся, мать! – Ткнул Василий за плечо уснувшую рядом с чашкой квашеной капусты пьяненькую жену, – к нам гость пожаловал.
Женина уставилась стеклянными глазами на парня лет двадцати пяти. В прилипших к телу синем трико и футболке с изображением головы волка, он подпирал макушкой потолок. Из пластиковых сланцев не по размеру, выглядывали указательные пальцы.
Человек низко поклонился:
– Мир дому, хозяюшка! Благодарю за доброе сердце, гой, есте*!
– Пить будешь? – Женщина лет пятидесяти громыхнула из-под стола еще одной табуреткой – Милка я, а ты кто?
– Первуша по батьке, а звать меня Неждан.
Милка захохотала, дрожащей рукой проливая спиртное мимо рюмки.
– Вот, Васька, орешь на меня, мол я дура, а слышь, что парень впаивает.
– Не-ж-да-н, – протянула она, – ну прям, в точку!
Хозяйка стукнула рукой по столу, и грязные чашки подпрыгнули в такт ее кулаку.
Молодой человек от выпивки отказался и за стол не сел, он оглядывался по сторонам, зрачки его сузились от лампочки на потолке.
Василий протянул молодому человеку пластиковый ковш:
– Березовый квас из погреба, отхлебни, не брезгуй.
Неждан обмакнул усы в холодный напиток и поморщился.
– Кисло!
– Тебе не угодишь, голубчик, – Женщина попыталась встать: – а не пошел бы, ты…!
Гость отступил к порогу.
– Куда ему деваться в такую погоду ночью. – Василий заступился за парня. – Я ему в летней кухне постелил, сын все равно на службе, чай ничего не сопрет, утром поговорим.
*
Гостя, прибывшего под дождем в небольшую деревушку разбудил по утру перекрик петухов. Птицы кукарекали, соревнуясь в своем лидерстве.
Неждан вышел на крыльцо и потянулся. После дождя поднимался рассвет, земля парилась, маня ступить на нее босыми ногами.
Свежие березовые чурки в куче еще пахли березовым соком. Парень, мускулистыми руками схватился за колун и начал щелкать их на поленья. К тому моменту, как хозяева проснулись ближе к обеду, гость переколотил их все.
– Молодец, приветствую! – Довольный Василий хлопнул парня по плечу.
Работник прислонил колун к стене избы.
– Доброе топорище!
– Плохого не держим. Кваса?
– Нет, лучше водицы.
Неждан жадно пил прямо из ведра, струйки сбегали ручьями.
– Тебе есть куда податься?
– Есть дом, но далеко.
– Тогда какая нужда тебя загнала в деревню нашу?
– За невестой прибыл.
– Девок у нас хватает, у соседа напротив сразу пять погодок, и все на выданье.
Правда, одна уже брюхатая. На учение в город удачно съездила.
Василий расхохотался.
Парень схватил хозяина за плечи:
– Как невест посмотреть? Скажи их отцу, что князь прибыл, пусть одну за меня отдаст.
Мужчина попятился, и споткнулся о ступеньку крыльца: – ты говори, да не заговаривайся!
– Не бойся, я все тебе поведаю!
И Неждан рассказал историю из разряда фантастики…
*
Гой есте!* – здоровы будьте!
Глава 2. Перешагнуть время
– Места наши, тихие, спокойные, уж почитай как десять лет войны нет.
Отец погиб в сражении с мечом в руке. С тех пор, я за главного, из двух наследников, принял правление людским сходом на себя. Сейчас набегов варваров нет и дань не платим. В том есть правда, посему сила на земле предков великая, и боятся нас, уважают.
Князь торжественно поднял указательный палец к небесам сверкая золотым перстнем.
– Так ты, откуда?
Василию закралась мысль, – а не сбежал ли парень из психушки, и чего от него ждать?
– Поселье наше на земле Русов с незапамятных времен – Березень зовется.
– Пить надо завязывать, – решил Василий и поинтересовался: – ладно сказываешь, своих невест не хватает, что ли?
– Правильно говоришь, дядька, девки есть, да не одной не идти рядом со мной.
– Как ты на моем дворе, князь оказался, даже не знаю как тебя величать?
– Судьба привела за женой.
– У меня дочки нет, сын только в армии, а жена в невесты старовата, а так, отдал бы! Нет мочи больше с ней за компанию пить.
– Выгони!
– Э нет, князь, такими делами не занимаюсь. А коль ты не сумасшедший, не врешь, говори, как время переступил?
Василий, ожидая долгого разговора, почесал затылок и протянул гостю семечки из кармана фуфайки наброшенной на голый торс.
– Упал с неба камень-гора и расколол скалу высокую надвое. Так и повис в расщелине. Содрогнулась земля. Враги разбежались и земель наших с тех пор бояться. Валун почитали все. Мне тогда пятнадцать лет было. Камень к себе подходить не велел. У людей в ушах звон устрашающий, кто приближался. Меня одного принял. Первый год он кипел, потом остывать начал и посыпалась с него крошка. А под камушками оказался огромный колокол, непонятными письменами исписанный. Звоном своим говорил со мной…
– Так я тебе и поверил, – Василий нервно рассмеялся.
– Не брешу! Ведь я здесь, живой, не мертвый. Колокол тот великий отправил меня за суженой в селение твое.
