В Лос-Анджелесе весна, на улице – ласковое тепло, а мой агент Деннис Арфа пригласил меня на бейсбольный матч: лос-анджелесская команда «The Dodgers»[1] поднялась на седьмое место в Национальной лиге бейсбола. Деннис как раз пожирал уже второй хот-дог и выглядел крайне беззаботным, и потому я спросил у него, придав голосу максимально язвительную интонацию: «А почему Mötley Crüe никогда не играла на “Dodger Stadium”?[2]».
Я работал с Деннисом уже много лет, и он знал концертные площадки, на которых выступала наша группа: арена «Nippon Budōkan» в Токио, лондонский стадион «Wembley», амфитеатр «Red Rocks» в Колорадо, знаменитый нью-йоркский зал «Madison Square Garden»… Mötley Crüe открывала концерты The Rolling Stones, и мы стабильно заполняли публикой все открытые площадки, где нам доводилось играть. Выступали в роли хедлайнеров фестивалей на открытом воздухе во всех частях света. В Лос-Анджелесе мы распродавали такие площадки, как «Hollywood Bowl»[3] и «Staples Center»[4], но работать на «Dodger Stadium»? Единственный раз я находился на поле этого стадиона, когда мне доверили церемонию торжественного вбрасывания первого мяча в бейсбольном матче.
– Догадываюсь, почему ты спрашиваешь, – ответил Деннис, – видимо, тебя посетила прекрасная идея, как распустить группу.
Мы оба громко заржали.
– Если, парни, вы передумаете, то просто позвоните мне, – прибавил он.
Спустя несколько часов я разбудил жену со словами: «Если нашей группе будет суждено когда-нибудь собраться вновь, мы сделаем это на “Dodger Stadium”».
Кортни привыкла, что я будил ее за полночь. В большинстве случаев она соглашалась с моими словами, однако тогда сказала: «Но, дорогой, у группы подписан контракт».
Все действительно было так. За несколько лет до того музыканты Mötley Crüe подписали контракт об отказе от выступлений, и Кортни знала, что я – человек, держащий слово. Но я еще и тот, кем управляют его страсти.
– Ладно, что-нибудь придумаю, – ответил я.
В то время шла работа над фильмом «Грязь» по моей книге о Mötley Crüe. Издание оказалось бестселлером, и получавшаяся картина определенно превосходила все наши ожидания. Роль Томми Ли играл рэпер Мэшин Ган Келли, а меня – английский актер Дуглас Бут. Пока он старался изо всех сил, изображая Никки Сиккса на экране, настоящий Никки проводил встречи с представителями промоутеров «Live Nation»[5], интернет-сервисов Apple и Spotify, радиостанций и платформ социальных сетей, занимаясь промоушеном. Я демонстрировал отдельные сцены и фрагменты фильма, делился кое-какими воспоминаниями и исполнял новую песню.
На самом деле, у меня имелось несколько новинок в виде хорошо сформулированных идей – и все они казались мне захватывающими. Я работал с гитаристом Джоном 5, игравшим со всеми, от Кей Ди Лэнг до Мэрилина Мэнсона и Роба Зомби, а также с Сахаджем Тикотином, установившим рекорд по времени удержания ноты среди певцов мужского пола. Мы сделали массу демозаписей, и я поставил их Бобу Року, работавшему с нами в 1989 году над самым успешным альбомом Mötley Crüe “Dr. Feelgood”. Трудно поверить, что с того момента прошло 30 лет… Но когда Боб услышал мои треки, он сказал: «Они звучат как классика Mötley Crüe». Песня, написанная мной для титров фильма, напомнила Бобу нашу “Kickstart My Heart” – это высокая оценка от человека, спродюсировавшего ее.
– У нас есть песни, – сказал я Кортни.
Песни – точнее, музыка – то, с чего все начинается. Без музыки у нас не было бы клубных туров. Не было бы туров по театральным залам. Не было бы туров по аренам. Не было бы тех частных самолетов, что доставляли нас туда. Не было бы денег и платиновых альбомов, украшающих стены нашей студии. Без песен никогда не существовало бы любви и ненависти к Mötley Crüe или всего того бардака, которым была наша жизнь. У нас на четверых – 160 лет, о них стоит вспомнить! Если бы музыкальный телеканал VH1 делал программу о нас, мы бы заявили в унисон: «Это были наши лучшие годы и одновременно – худшие! Но не столь уж о многом мы сожалеем!»
Правда. Будучи мальчишкой, я рисовал рок-группы в школьных тетрадях. Четверо похожих друг на друга персонажей со способностями супергероев – барабанщик, басист, гитарист и вокалист. Они всегда прекрасно выглядели, сочиняли лучшие песни с запоминающимися текстами, играли их как следует. Я создавал монстра в собственной голове.
Все выдуманные группы являлись эмбрионами Mötley Crüe. Мне оставалось перебраться в Лос-Анджелес, научиться играть на бас-гитаре и найти троих музыкантов, чье видение мира совпадало бы с моим. В конце концов, так все и произошло. Конечно, этому предшествовала нелегкая работа – и не только то, что вы можете себе представить. Кроме написания песен, репетиций, создания имиджа группы и ее сценических шоу, а также бесчисленных концертов, к нам предъявлялись постоянные требования. Мы были обязаны, например, присутствовать на пресс-вечеринках. Давать интервью журналистам, хлебавшим нашу выпивку и нюхавшим наши вещества, – а потом менявшим свою точку зрения и поносившим нас на страницах журналов. Потребовались годы групповой терапии, чтобы удержать музыкантов вместе и напомнить о том, почему мы должны продолжать карьеру.
Кроме того, я обзавелся семьей и собирался о ней заботиться. В тот момент Кортни ждала нашу дочь. Руби должна была появиться на свет в июле. Уезжать в турне непросто, когда у тебя дома есть маленькие дети. За годы концертной деятельности я пропустил больше праздников, чем мог бы пересчитать. Я пропускал дни рождения, родительские собрания, на которых хотел бы присутствовать, но невозможно поймать билеты на авиарейс из Японии в США, когда остальные музыканты группы находятся на пути в Австралию.
Я ни в коем случае не мог винить Кортни в том, что она не хотела воссоединения группы. Если бы она попросила меня бросить эту затею, я бы ничего и не делал. Если бы она не попросила меня оставить все как было, я бы удивился. Но теперь, когда я сам заговорил о воссоединении, мы оба знали, что я не отступлю.
– У тебя есть песни… – как бы подтвердила Кортни, прежде чем снова погрузиться в сладкие таинственные сны.
“Live Wire”, “Looks That Kill”, “Shout At The Devil”… Хиты, превратившие нас в успешную группу. Их жаждет и требует публика, а она – важная часть монстра, созданного нами, и как бы команде ни нравилось играть малоизвестные композиции, кавер-версии и только что написанные песни, мы кормим монстра его любимыми хитами.
