Татиана Северинова - Калейдоскоп. Стихи и немного прозы

Калейдоскоп. Стихи и немного прозы
Название: Калейдоскоп. Стихи и немного прозы
Автор:
Жанры: Юмор и сатира | Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Калейдоскоп. Стихи и немного прозы"

Мой «поскрёбышек». В книгу вошли стихи, не вошедшие в ранее изданные сборники. Также здесь Вы найдёте немного прозы. Поэтому и получился калейдоскоп. Иллюстрации выполнены моими детьми, Максимом и Ксюшей.

Бесплатно читать онлайн Калейдоскоп. Стихи и немного прозы


© Татиана Северинова, 2017


Иллюстраторы Максим и Ксюша Крживокольские


ISBN 978-5-4483-6494-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Эта книга – мой «поскрёбышек». Сюда вошли стихи и чуть прозы, которые не попали в ранее изданные мной сборники. Поэтому и получился калейдоскоп. В качестве иллюстраций использовала рисунки моих детей, Максима и Ксюши, разных лет.

Про скопы

Нет, друг… не ты в калейдоскопе,
КадрЫ кадрятся в голове.
И рассыпается в итоге
ТВОЙ мир, подобный мишуре.
Ты рассмотри под микроскопом
С извилины мозгов соскоб,
Послушай-ка фонендоскопом
Стук сердца, а тогда – итог.
Ведь если важное – снаружи,
И всё зависит от «еслИ»,
Кому такое счастье нужно?
Ведь красота и суть – внутри…

Племя Дон Кихотов

Живёт на свете племя Дон Кихотов —
Художников, поэтов, чудаков,
Так неудобных, странных для народа, —
Слывущих средь ущербных дураков.
Вот – мельница, чьи лопасти под воду
Уходят, крылья режут синеву…
А «эти» лезут, не познавши броду,
И видят великанов наяву…
Горят и рукопись, и чудные полотна,
Непониманье в сердце – как копьё…
Как завершил Сервантес «Дон Кихота»?
А выводы? Вот то-то и оно…

Шаги к детству


Шаги к детству

…Если всё-таки стану ребёнком,

Сброшу груз своих прожитых лет,

Рано утром, босой, потихоньку,

Я услышу, как пахнет рассвет…

Наконец-то… Автобус, промороженный, обшарпанный, такой же, каким он был сорок лет назад, открыл двери. Мы стоим перед воротами Свенского монастыря. Время, в течение которого я здесь не появлялась, исчисляется десятилетиями… Нет уже здесь отца Никодима, который, один из первых, благословил меня когда-то на литературную деятельность. Он в иных мирах. Нет и знакомых лиц прихожан… Но это – моя родина… Моя Брянщина…

Так у меня начался 2016 г.

Самые яркие наши переживания связаны с детством. Вначале – с нашим, потом – с детством детей и внуков. «Мои лауреаты» хорошо пополнили в этом году свои портфолио. Попадаются даже дипломы международных художественных конкурсов и всероссийских танцевальных.

Следующий шаг к детству – четыре изданных мною книжки. Лет в десять-двенадцать я лелеяла мечты что-то поведать миру. Казалось, «эти взрослые» многого просто не понимают. И вот, я раздариваю свои мысли, чувства в строчках… Есть ли в этом смысл? Судить не мне.

Лето. Городок в Крыму на берегу моря. Мы все вчетвером едем вело-кортежем по узким улочкам. Я рассказываю детям, какие заборы и где лучше перелазить, какие фруктовые деревья терпели наши с братом набеги, когда мы были в их возрасте. У меня знатный, трёхколёсный велик, о котором я мечтала в детстве. Сюда мы его привезли в багажнике машины. Люди улыбаются нам, махают, кто-то даже фоткает, а гаишники дают «зелёную улицу».

И вот, декабрь. У меня творческая встреча с настоятелем и прихожанами храма преподобного Сергия. Протоиерей Александр Домусчи – потомственный священник и художник. Лет двадцать назад он исполнял обязанности ректора нашей семинарии, где я кончала курсы катехизаторов. И снова шаг к детству… Только к духовному моему детству. Батюшка открывает мой сборник и читает стихотворение, за которое мне порядком доставалось от «братьев и сестер»:

Без юродства, без позёрства,
Говорю вам всем, как есть,
Напишите на надгробье:
«Чмоки всем! Я жду вас здесь!»
Все мы очень разной масти…
Что делили? Жизнь – лишь миг!
Целым пусть же станут части.
«Чмоки всем! Жду в этот мир!»

Отец Александр смеётся: «Краткость – сестра таланта».

И опять скоро Новый год. Дети говорят, что на днях они мне покажут место. где можно здорово всем вместе покататься с горы…

Зооцирк

Зооцирк шатрообразный раннемартовской весной
Разрисованно-прекрасный балаган раскинул свой.
Там велосипедно-шустрый мишко-байкер мото-асс,
Рыжий клоун смехо-грустный, акробаты – высший класс!
Львицы там жуткоопасный вытворяют чудо-трюк,
Там макак паукообразный – страшно-хитрый мамелюк,
Но смехоподобный впрочем… А собако-котовод
Научить питомцев хочет изучить письмо и счёт.
Шпагоглоты с голым торсом… Куро-петушиный гвалт…
И индюк сопливоносый… Разноцветный птиц – фазан.
Там слонёнок, мамо-папин… В первый раз стал выступать…
Серо-крылами ушами пробовал от полетать…
Жду теперь я сновиденье… Где вы? Мишка, клоун, слон?
Эх… Не скоро День Рожденья… В чудо-цирк хочу я вновь…
Сам я котоукротитель и чуть-чуть мышиновод.
Может быть, циркодиректор в труппу и меня возьмёт?

Если стану ребёнком

Януш Корчак:

«Вы говорите:

– Дети нас утомляют. Вы правы. Вы поясняете:

– Надо опускаться до их понятий.

Опускаться, наклоняться, сгибаться, сжиматься.

Ошибаетесь!

Не от этого мы устаем. А оттого, что надо подниматься до их чувств.

Подниматься, становиться на цыпочки, тянуться.

Чтобы не обидеть.»

Если стану я снова ребёнком,
Я отдам для бомжей старый дом.
Соберу свои книжки в котомку,
И не стану жалеть ни о чём.
Перестану ругать своих деток
За полы, за бардак, за урок…
Ведь хватает для Божьих птиц веток,
И у Бога сочтён волосок.
Если стану я снова ребёнком,
Мандарины начну раздавать,
Словно солнышки, всем ребятёнкам.
Взрослым людям начну доверять.
Хлеб растительным маслом намажу,
Сахарочка за щёку кусок…
Мне ни голод, ни холод не страшен,
А про смерть мне совсем невдомёк…
Если стану я снова ребёнком…
Нет, не снова… А стану «когда»…
От рождения, с самых пелёнок,
Мы «растём»… Как-то все в «никуда».
Если всё-таки стану ребёнком,
Сброшу груз своих прожитых лет,
Рано утром, босой, потихоньку,
Я услышу, как пахнет рассвет…

Надо кем-то быть

Глупо казаться кем-то,
лучше уж кем-то быть…
Галстук, костюм, рубашки
в старом шкафу забыть.
Сала поджарить ломтик,
прутик паля огнём,
Маме испечь картошки
прячась за гаражом.
Бухнутся мокрым в травы,
выбравшись из реки,
Кислый жуя потожжик*,
первые петь стихи.
Птиц собирать подбитых,
ставить их на крыло,
В банках держать тритонов,
бегать «за так» в кино.
Глупо казаться мудрым
в шесть с половиной лет,
Можно в трамвае утром
съесть счастливый билет…
Пройден уже экватор,
счётчик не обнулить,
Всё же казаться глупо,
надо уж кем-то БЫТЬ.

*потожжик – стебелёк конского щавеля.

Простая радость

Простая человеческая радость…
Простой рецепт… Но нам не достаёт
Ингредиентов. А порой усталость,
Непонимание, или иная малость
По почве под ногами так и бьёт…
И валит с ног холодный встречный ветер,
И крУжит нас событий хоровод,
И мы проходим мимо главной Встречи,
И время окончательно «залечит»,
Больную душу, что ещё живёт…
Так лучше уж «болеть»… немного детством,
Пускай чуть-чуть «не дружит» голова…
И с чудом жить в обнимку, по соседству,
И доверять не разуму, а сердцу,
И всем дарить хорошие слова…

День рождения

Жил-был клоун. Только не настоящий, а игрушечный. Жил он у мальчика Пети. Только подарили Пете велосипед, и стал мальчик больше любить кататься, чем играть со старым другом. Однажды посадил Петя клоуна на багажник, да и поехал… Зацепилась игрушка за веточку, упала с багажника, да так и оказалась в кустах. А Петя даже не заметил. По дорожке шёл Миша, у него был День рожденья. Но у Миши было много братьев и сестричек, на дорогие подарки у папы с мамой не было денег, они подарили ему большой красный воздушный шар. Дунул ветер и вырвал у Миши шар из рук. Миша огорчился и побежал следом. И надо такому случиться, шарик удержала та же веточка, что ссадила клоуна с Петиного велосипеда. Миша нашёл и свой шарик, и клоуна. А клоун нашёл своего нового друга Мишу. И ещё много друзей, ведь у Миши была большая семья. Вечером дома у Миши состоялось целое представление. Клоун кувыркался, прыгал, падал, летал на верёвочке… И все-все смеялись.


С этой книгой читают
Дорогие мои папы, мамы, бабушки, дедушки, крёстные и, конечно, детки! Примите от меня и моих чадушек, Максима и Ксюши, этот более чем скромный труд. Если хоть пара строчек или какой рисунок коснётся ваших душ светлым лучиком нашего доброго расположения к вам, будем считать, что он, наш труд, был ненапрасным.
Лирика. Религиозная, пейзажная, философская. Живёт в городе Пятигорске один хороший человек, Егор Арамян. Писал он когда-то стихи. И пусть технически они были несовершенны, сквозила душа поэта в его строчках. Я дерзнула немного «причесать» эти строчки. Как получилось – судить вам.
Первая печатная книга авторских стихов-раздумий. Религиозная и философская лирика разных лет. Иллюстрации выполнены детьми автора.
Почему я пишу об инвалидах? Да потому, что мы все инвалиды! Кто инвалид зрения, кто слуха, кто разума, кто сердца, а кто совести… Я пишу о нашем обществе, в котором нелегко понять, где белое, а где чёрное…
ПАМЯРКОТЫ это небольшие смешные, иронические, сатирические рассказы, в стихотворной форме. А с учетом белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (покладистости) я их называю – ПАМЯРКОТЫ. Пожалуй, вы слышали знаменитый, классический анекдот о белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (ПОКЛАДИСТОСТИ): «Во время оккупации, немецкий комендант собрал на городской площади все население и объявил, что завтра вас будут вешать. И чтобы обязательно все явились к 10-00 и без опозданий. И в
ПАМЯРКОТЫ это небольшие смешные, иронические, сатирические рассказы, в стихотворной форме. А с учетом белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (покладистости) я их называю – ПАМЯРКОТЫ. Пожалуй, вы слышали знаменитый, классический анекдот о белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (ПОКЛАДИСТОСТИ): «Во время оккупации, немецкий комендант собрал на городской площади все население и объявил, что завтра вас будут вешать. И чтобы обязательно все явились к 10-00 и без опозданий. И в
ПАМЯРКОТЫ это небольшие смешные, иронические, сатирические рассказы, в стихотворной форме. А с учетом белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (покладистости) я их называю – ПАМЯРКОТЫ. Пожалуй, вы слышали знаменитый, классический анекдот о белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (ПОКЛАДИСТОСТИ): «Во время оккупации, немецкий комендант собрал на городской площади все население и объявил, что завтра вас будут вешать. И чтобы обязательно все явились к 10-00 и без опозданий. И в
ПАМЯРКОТЫ это небольшие смешные, иронические, сатирические рассказы, в стихотворной форме. А с учетом белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (покладистости) я их называю – ПАМЯРКОТЫ. Пожалуй, вы слышали знаменитый, классический анекдот о белорусской ПАМЯРКОВНОСТИ (ПОКЛАДИСТОСТИ): «Во время оккупации, немецкий комендант собрал на городской площади все население и объявил, что завтра вас будут вешать. И чтобы обязательно все явились к 10-00 и без опозданий. И в
Продвинувшаяся в глубокий космос человеческая цивилизация сталкивается там с другими – со стоящими на более низких уровнях научного и материального прогресса. Каждая из них со своей судьбой, не всегда позволяющей достичь очень многого. Развивающиеся и деградирующие цивилизации и проблема участия в их жизни, вставшая перед высокоразвитыми землянами, проблема помощи. Не таятся ли здесь большие и до времени неизвестные нам опасности? Расследование г
Новое стратегическое оружие в арсенале международного терроризма. Цивилизованный мир выкрутился, но заплатил многими жизнями невинных людей. Действие происходит в США и других странах.
«Ныне ваше время и власть тьмы», – эти слова из Евангелия поставил Л. Н. Толстой эпиграфом к одной из своих работ о положении России на рубеже XIX–XX веков. «Мы разогнались к пропасти и не можем остановиться и летим в нее… Управляемы мы несколькими десятками самых безнравственных, хитрых, корыстных людей. Оскорбительно и унизительно повиноваться и подчиняться этим людям, на наших глазах разными подлостями и гадостями вылезшим на высшие места и за
Повесть о скрытых агрессорах, которые живут среди нас, и которые так страшно влияют на судьбы людей. Драмы и переживания – весь спектр чувств.Содержит нецензурную брань.