Когда студентов инженерно-экономического факультета распределили для прохождения производственной практики на предприятия города, Светочке Васильевой совсем не повезло, как она считала. Девушка была очень огорчена.
Начальник цеха, мужчина лет пятидесяти, выразил неудовольствие тем, что студентов вообще присылают на производство, отрывают от нормальной работы и создают никому не нужную головную боль.
– Вот и думай, куда вас девать, когда ни места для работы нет, ни желающих этим делом заниматься. Это ж надо свои прямые обязанности отложить в сторону и нянчиться с вами, рассказывая, показывая и отвечая за каждый неверный шаг. С производством их, видите ли, нужно познакомить! А на самом деле – отвлечь от работы людей, которых и так не хватает. Значит так, – заключил он свой нелицеприятный монолог, – поработаешь пока на контроле выпускаемой продукции. Пойдем, пристрою тебя к хорошему мастеру. Прямо со станка будешь получать у него детали и с помощью калибров оценивать их качество.
– Но простите, Виктор Степанович, – подала голос студентка, – я экономист, а не машиностроитель, зачем мне ваши детали? У вас же есть плановый отдел. Посадите меня к ним, к экономистам.
– Там сейчас нет места, да и отчет у них. Не до тебя. А ты, как будущий инженер-экономист, должна знать производственный цикл. В общем, не морочь мне голову, голубушка. Я сказал: «пока». Вот поработаешь пару недель или месяц на рабочем месте в цехе, а затем я тебя к плановикам пристрою. Пошли.
Бедная Светочка поплелась за ним.
Производство на нее произвело самое неприятное впечатление. Шум от работающих станков, пыль, и работники в черных халатах – все это показалось ей страшным сном.
Виктор Степанович подвел ее к какому-то маленькому мужичку, попросив того оторваться от станка, и представил ему практикантку.
– Николай, это Света Васильева, студентка политеха. Она временно заменит Анну Михайловну, будет твоим контролером. Покажи ей ее рабочее место, приборы и расскажи, что она должна делать.
– Виктор Степанович, у меня план горит, а вы мне студентку подсовываете! Нет у меня времени заниматься ерундой. Без зарплаты хотите меня оставить? Меня жена из дома выгонит. Да и Восьмое марта на носу, подарок нужен. Отдайте ее Максимову. Он уже свою норму месячную выполнил, а мне заготовки только вчера привезли.
– Коля, ну я тебя прошу, займись студенткой. Премию на подарок твоей Люсе гарантирую. Ну, не вредничай, свои люди, договоримся.
Рабочий в отчаянии махнул рукой и снова встал к станку. Начальник цеха ушел, а Светочка в полном недоумении, чуть не плача, осталась стоять никому здесь не нужная, совершенно не понимая, как ей поступить: просто уйти или, «как нищей, ждать подаяния».
Соблазн повернуться и гордо покинуть этот ужасный цех был велик, но зачет по практике получить было необходимо. На ее лице застыло выражение невероятной борьбы между гордостью и долгом, и решить эту дилемму было явно непросто. В какой-то момент гордыня явно взяла верх, и девушка повернулась лицом к выходу из цеха. Но именно в эту минуту кто-то взял ее за локоть и сказал:
– Пойдем, горе мое, покажу тебе твой стол и расскажу, что нужно делать.
Светочка посмотрела свысока на своего «работодателя» и обреченно отправилась следом за ним.
Рабочий стол, освещенный большой дополнительной лампой, стоял чуть в стороне от станков.
Возле него расположилось довольно удобное кресло, а внутри стола оказались различные детали, служащие калибрами, измеряющими параметры какой-то совершенно неприглядной штуки.
Николай Колосков, токарь с большим стажем работы, показал девушке, как и что она должна делать, приволок ящик готовых изделий и ушел выполнять свою дневную норму.
Светочка взяла детальку в руки, повертела, покрутила ее и стала примерять к ней калибры, повторяя действия, показанные ей токарем. Кроме того, нужно было тщательно проверять внешний вид изделия, полировку, отсутствие трещин и еще какие-то шероховатости. Проведя такой контроль, она пришла к выводу, что из целого ящика деталей годными и гладкими являются всего несколько штук, а остальное все брак. Этот брак следовало вернуть Николаю на доработку, и она, согнувшись под тяжестью ящика, поволокла его к токарному станку.
Оценив ее работу, Колосков устроил скандал, назвав ее слепой неумехой, и сам пересортировал принесенные ею детали, оставив на доработку всего две штуки, а остальные принес к ее столу и, поставив на них клеймо качества, переложил в корзину готовых изделий для подачи на сборку.
Расстроенная девушка опять принялась за работу, но тут возле ее стола остановился красивый высокий молодой человек, несущий какие-то металлические трубки. Он представился ей Олегом Звонаревым и спросил, как ее зовут. Девушка ответила, и парень застрял у ее стола, рассказывая об особенностях производства и обещая провести экскурсию по всем цехам и помочь ей проследить весь цикл изготовления продукции.
Через несколько минут у ее стола застрял еще один молодой человек. Он оказался инженером-технологом Николаем Щербаковым, проверяющим этапы выполнения работ по разрабатываемой его отделом технологии.
Через полчаса возле ее стола собралось четверо ребят, и все старались помочь студентке постичь тонкости производства выпускаемой заводом продукции.
Детали лежали на столе, не тронутые контролером. Колосков приносил ящик за ящиком, и к обеду перед столом контролера выросла гора ящиков непроверенной продукции.
Николай разогнал всезнающих «бездельников» от ее стола, накричал на девушку и сказал, что пожалуется начальнику цеха на ее легкомысленное поведение.
Светочка расстроилась, убежала в раздевалку и там, усевшись на лавку, горько заплакала. Колосков разыскал ее здесь, вытер своим платком ей слезы, извинился и попросил как можно быстрее проверить его детали, чтобы он мог сдать их учетчику.
Так началась ее практика на производстве.
Прошло две недели. Светочка освоилась, начальник цеха забыл о ее существовании, она так и стояла на контроле, а возле ее стола постоянно крутились молодые люди, и Николай Колосков вел непрекращающиеся бои с ними, чтобы они не отрывали девушку от работы.
Заканчивался февраль, и токарю необходимо было выполнить план. Впереди маячило, как он говорил, 8 Марта, а судьба заработка была в руках практикантки.
Но девушка осознала свою ответственность за мир и согласие в семье Колосковых, и сама просила ребят, постоянно торчащих у ее рабочего места, не мешать ей работать.
В те годы 8 Марта, хоть и считалось женским праздником, но выходным днем не было. И вот эта дата настала, и Светочка, придя на свое рабочее место, обнаружила на столе большой букет цветов. Кто их принес, она не знала и поинтересовалась у Николая, не видел ли он, кто ей сделал такой подарок. Коля не видел. Он что-то сосредоточенно высверливал, полировал, в общем, работал и был не склонен к пустым разговорам.
