Андрей Богданов, Натан Кротвин - Каменная табличка. Поэтический сборник

Название:	Каменная табличка. Поэтический сборник
Авторы:	Андрей Богданов \| Натан Кротвин
Жанр:	Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "Каменная табличка. Поэтический сборник"

Сборник объединяет философские, духовные и пейзажные произведения двух поэтов. Стихи погружают читателя в размышления о сущности времени, судьбы и человеческих отношений, преломленных через призму веры и внутреннего поиска. Авторские образы, впитавшие архаику и современность, касаются как личных тем – детства, любви, самопознания, – так и вселенских вопросов о жизни и смерти. Богатство метафор и лирических интонаций рождает уникальную атмосферу внутреннего созерцания и поэтической эстетики.

Бесплатно читать онлайн Каменная табличка. Поэтический сборник

Художник Антон Фролов @ByzantineRadar

ISBN 978-5-0064-8812-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Андрей Богданов

Квантовое

Я наблюдаю бытие:

Протона троица не бьется;

Еще одна ступень колодца, —

И дух материальнее,

И свет во тьме. И снова вес

Из новой силы станет словом,

Храня реальности основы,

Которой только Бог – Творец.

Каменная табличка

[перевод с древневосточного]

Окутан суетой. Весь этот добрый мир

Меня великодушно принял.

И на» берег под вечер у костра

Схожу опять согреться и обсохнуть,

Без сил, без памяти, но есть хотя бы лодка,

И логово, и вера, и покой.

Период торжества и середин

Всего того же, но иным путем.

Наследия бездонного гранит

Стоит и чахнет на кону столетий.

Его шероховатости маня’т,

Вершин и крайности изгибы обольщают

На атомы разбившихся людей.

Они все те же – древняя порода.

Куда себя определит навек

Моя эпоха судорог и снов?

Оправданы правители и судьи

В ней будут или сожжены?

И нужно ли себя определять,

Когда всему удел – победа?

О таланте

(Мысли о Мандельштаме)

Способен ли талант развиться без горнила?

Способен ли родиться музыкант,

Художник и поэт – и быть счастливым?

Какая участь – выморочить дух

И выдать всю заложенную прибыль!

Бесчисленнейших переломов мук

Не испытать творцы могли бы?

Младенец века

Мой век – потомок испытаний,

Младенец, пухнущий от знаний,

Неокрыленная душа.

Трусливый верным не бывает;

Он в океане забывает,

Зачем ишу иша1.

Мы – многоправнуки войны,

Как опустившиеся волны;

Мы наиболее свободны

И наиболее пленны.

Имея корпус описаний,

Искушены и чудесами,

И главами всего и вся.

Дерзаем искажать природу

От человека до погоды,

Но только не спасаемся.

Слова

Они рождаются, и я для них

Неизмерим и даже нереален;

Хотя они – мои, – куда уж далее

Податься, чтобы это доказать?

Трилогия от неба до земли —

Такая их пространственная вольность:

Бесценными, рожденными в любви

И муках, избранными став,

Топтать ногами вакуум листа,

И быть со мною всем единородно.

Но этого не могут знать они:

Для этого мне нужно было бы

Уменьшиться до маленького знака,

Пройти меж них, до плоскости упав,

И доказать, что каждому я автор,

Отец, творец и, что, конечно, прав…

Прислушался к бумаге – морю слов,

(Как к эпитафии? О нет – как к торжеству!)

Кричат они, рожденные от мысли:

«На выстрел ты на солнечный сокрыт!»

Но, как и мне, вам в полной мере близки

Генезис, Бытие и Берешит!

Поэт – всего лишь живописец

Поэт – всего лишь живописец.

Его природа жаждет слов,

Как уморенный вол ждёт снов;

Как зверь, вещей он чует смысл.

Он предан волнам. Оттого

Искусства высшего мерило —

Вложить свои дары в кадило,

Как руки в раны и в ребро.

Эксперт

Подача выдает некомпетентность,

Когда подобострастно и дрожа

Слова большие сбрасывают ценность

И облезают кожицей ужа

Ради простого славы поцелуя.

Ради короткой значимости муж

Великий разум свой, весьма рискуя,

Кладет на кон из убеждений. Уж

Нет предела тягости от знаний,

Хватило бы лишь только головы

И совести. Исполненных желаний

Короткий век, как кошеной травы.

Забытым неохота быть. Ненужным —

Куда уж хуже. Если где-то был

Замечен или тайнами окружен,

Богатым опытом измеривая пыл,

То быть ему рукопожатным дюже.

Или обиженным на свет немил.

Имеется опасная черта,

Растянутые по полю тенёта:

Смущению подвластна красота

Души. Смущению от слова гнета.

Короткий дух – и вольно унесло

Былое мнение, а самости узлы,

Один, другой, под натиском оценки

Распределились: благи, злы —

Уже неважно – мысли ремесло,

Как ростовщик, под небольшой процент их

В оборот, на прибыль – и по кругу.

И ссуживая так друг другу

Свои сужденья, весом в цент,

Мы соблюдаем губную поруку,

Копя на жернов-ожерелье (sic),

Обманывая малых сих.

Корд

Мне близок драмы нерв,

Как перебора гром,

Как обертон и все его каскады.

Я архимедом вытеснил объем,

Который был водой и стал монадой.

Свобода и талант – по ним видна

Вся химия из опыта и страсти.

Надеюсь, в мире есть еще слова,

Не писаные муками запястий.

Прощения прошу у тех вещей,

Которые не знаю, но забуду.

Коль камень от удара затрещит,

Нам надо, только надо верить в чудо.

Попробовал мудрец о смысле говорить

И сам едва не разодрал одежды.

В величии ли, бедности ли жить —

Пустое всё без веры и надежды.

И говорил мудрец, премного испытав,

О том, что лучше: сила или плаха.

Короткий подытог: всё суета.

Лечиться только памятью и страхом.

Простое дело жизни для икон:

Обожиться дабы не удалиться.

Легко любить того, кого любить легко, —

И как непросто не смотреть на лица.

Так жди же ты меня, победная стезя.

Испытанное вовсе не напрасно.

И нет того, чего совсем нельзя,

Но есть, что неполезно и опасно.

Античная маска

Часть 1

Так вот, чего ты ищешь, человек

(А я не знал. Но чуял, уж поверьте)!

Свободы! От судьбы и смерти.

От неизбежности. Во имя бытия

И сохранения себя.

Как имени, как личности одной,

Всецельной и неповторимой,

А не придатка к форме гробовой

Или случайной выскочки пустынной.

В античной маске выжить тяжело.

Она дает короткую опору.

На миг ты – сам; был даже богом, но

Срывается, и путами фантома

Ты обличен и обезличен. Пуст.

Великая находка бунтаря,

Испытанная тысячами воль, —

Решить: «Свобода в том моя —

На пыль молекул тело истребить.

Я растворюсь и тем освобожусь

От гнета – поневоле быть.

Без хаоса свободы нет. Adi (o?) s!»

Две ночи перед Вайей

Знобит и не уснуть.

На этом этаже

Лишь дух определяет суть.

Я с теми, кто уже

Себя нашел: как путь,

Как вид, как брение. И смерть

В надежде так преодолеть,

Как сон, как нет её,

как времени. И толща бытия

Определяется, – а не наоборот.

Приобретение, успение… Весь род

Пройдёт широким ли

иль узким ли путем, —

Исход и выход есть: уже открыт.

До дон своих сердец как снизойдем,

Так и поднимемся. Покой – царит.

Зной века – суетный анарх.

Прошел озноб. Уснул.

Светало в облаках.

Сущное

Господи, просто я здесь

есть.

В храмину тела войди

Весь.

Сущного определи

взвесь.

Господи, не закосни.

Без

Воли Твоей не испеть

песнь,

Сильного не одолеть,

меч

Не переломит язык,

речь

Чисто не может течь.

Звездный бунт

Буравя потолок отеком Квинке,

Почетно раненый, лежу и не пойму:

Я воевал за чистые ботинки

Или за справедливую страну?

Я не хотел. Такое было время.

Когда волна, ты или на волне,

Или под ней, или в могучей пене.

Волна глуха. Она не для людей.

Она рождалась из Большого Взрыва,

Когда однажды, яркая, одна

Звезда решила, что не угодила

Ей полнота и сила, что дана.

Такой величины невыносимой

Был свет ее, самой себе не рад,

Что в мире, столь хорошем и красивом,

Следующая страница

С этой книгой читают

В нужное время в нужном месте

Андрей Богданов

Директор тюрьмы Бонифаций Македонский обладает изумительной способностью всегда оказываться в нужное время в нужном месте.Однажды он решил отдохнуть. Взял профсоюзный отпуск.Но тут, как на грех, застрелилась теща. И стала привидением. На поминках она отозвала любимого зятя в сторонку и слезно попросила срочно спасти Родину. Бонифаций был пьян и поэтому согласился.Но, что еще более удивительно, – ни разу об этом не пожалел.

Читать

Чары Мареллы

Андрей Богданов

Сегодня он – не самый успешный журналист, без перспектив и планов на будущее. Вчера он был ученым, сбежавшим из средневековой Франции в сибирскую глубинку, чтобы обрести здесь счастье. Завтра он станет пациентом клиники, потерявшим память накануне Первой мировой войны. Кто из всех этих людей настоящий? Найти верный ответ способна только искренне любящая женщина. Но что делать, если их две? И каждая из них является той самой единственной, но в раз

Читать

Навстречу Богу. Стихи 1988—2011 гг.

Эдуард-Владимир Вайнштейн

В книге собраны стихи, написанные с 14 до 37 лет. Это память о самых важных, судьбоносных, золотых мгновениях жизни, дающая ключ ко всему остальному прозаическому корпусу творений автора.

Читать

В тиши библиотечной

Анатолий Ольнов

Автор ОЛЬНОВ АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.Год рождения – 1938, 27 февраля. Родина – с. Городище Череповецкого района Вологодской области. Кроме Череповца и Петрозаводска проживал в городах: Сортавала, Витебск, Усть-Каменогорск, Альметьевск.

Читать

Иду на Вы! Время «Ч». Том 2

Александр Хрящевский

Гражданин Советского Союза. Коммунист.Родился 22.12.1956 г.Родители – ветераны Великой Отечественной войны.Окончил ВВМУПП им. Ленинского комсомола в 1981 г.1981—1993 гг. – служил на дизельных подводных лодках 182-й Отдельной Бригады подводных лодок (б. Бечевинская), КВФ.После предательского развала Советского Союза подал рапорт об увольнении из ВС, заявив о несогласии с политикой нового руководства страны, армии и флота.Уволен в запас с должности

Читать

Выход где-то рядом с этой маетой…

Марина Василенко

Мы любим. Если повезет, становимся счастливыми, и со временем у нас появляются прекрасные воспоминания.Если нет, нам остаются грусть и иногда стихи.

Читать

Трезвон колоколов

Вера Сытник

Основная мысль сборника заключается в простых словах: у каждого человека своя дорога к Богу. Кто-то приходит к вере естественно и легко, не испытывая сомнений, кто-то – мучительно долго, преодолевая невзгоды и страдания, а кто-то идёт к ней всю свою жизнь, но так и не приходит. В сборнике собраны рассказы, в которых повествуется о том, как по-разному люди обретают веру в Бога. Наши современники – какие они? Автор вглядывается в их лица, в их души

Читать

Мэри Поппинс и дом по соседству

Памела Трэверс

«Солнце ярко светило в вышине. Листья вишневых деревьев ослепительно сияли тысячами капелек, оставшихся после дождя, прошедшего ночью. Птицы весело щебетали в ветвях, радуясь новому дню, а пара воробьев плескалась в луже, выражая восторг громкими криками.„Как хорошо!“ – подумал Солнечный Луч и, перепрыгнув с одного листка на другой, рассыпался целой радугой разноцветных блесток. Затем скользнул вниз, пробежал по блестящей, будто зеркало, поверхно

Читать

Мы с тобой и море

Клара Рутт

Бросить все и уехать к морю – на такой отчаянный шаг решается Боря во имя своей семьи. Настоящая любовь способна на многое, и герои этой истории сделают все, чтобы быть счастливыми.

Читать

Время – наказание

Артур Дорай

Будущее. Бывший воспитанник интерната отправляется для проверки отбывания срока наказания одного из осужденных…

Читать