Закончился мой обычный рабочий день. Хотя… не такой уж и обычный. На этой работе он был последний. Я уволилась в добровольно-принудительном порядке. Пришла домой, закинулась пельмешками, постояла под горячим душем и нырнула рыбкой в кровать, на свежие простынки. Пульт от телека лёг в руку как родной. Я нехотя посмотрела новости и плавно уснула в процессе просмотра очередного фильма, а-ля «Армагеддон».
Я – это обычная российская женщина пред-пенсионного возраста, к сожалению, с несостоявшимися планами на материнство и развалившимся браком в анамнезе. Зовут меня Таисия. Живу я в небольшом городке нашей родины, работала в единственной на весь город коммерческой женской консультации. Кроме неё в городе была ещё государственная больница, но там была такая зарплата, что смеялись даже наши уборщицы. А уволили меня из-за того, что дочка нашего главы района хотела не совсем законно провернуть аферу, но требовалось моё участие, как зав отделения. Но я не стала ввязываться в эту кабалу, а предпочла уйти.
***
Открыла глаза я от того, что мне стало холодно. Очень холодно. Я лежала в своей милой пижаме с зайчиком в какой-то берлоге. В этой берлоге жил кто-то большой и жутко вонючий. И в данный момент этот большой и вонючий пытался залезть в свою берлогу, выковырнув предварительно оттуда меня. Большая лапа с изогнутыми, как сабли, когтями подцепила мою пижаму и осторожно стала тянуть её к выходу. Может, если бы я не была довольно тяжёлой, он бы меня и вытянул, но я весила почти сто килограмм, поэтому из пещеры он вытянул только разодранную пижаму. А я сама не стала ждать второй серии и рванула за ней. Первое, что я увидела вне пещеры, это густой лес грибов. Точнее, лес из грибов… огромных таких белых грибов на толстых ножках. Их прямых родственников в наших лесах считают королём всех грибов. А большой-и-вонючий, показался мне ежом-переростком. Он был чуть выше меня в холке плюс иголки. Только вот ёж не обрадовался мне, а зашипел, прогоняя от своей норы. Я по быстрей ретировалась и подумала, что с такими запасами еды, как в этом лесу, тут будет весьма неплохо жить. Осмотрелась и увидела, что небо едва видно за огромными массивами голубой и синей растительности, и оно непривычного розового оттенка. У нас такое небо становится на горизонте в летние тёплые вечера на закате.
Я решила найти способ согреться и что-нибудь поесть, поэтому пошла по протоптанной «ежом» тропе в сторону огромного дерева, напоминающего мне клён, но с синим стволом и голубыми листьями. Дойдя до подножия дерева, я увидела едва заметную лесенку на стволе, похожую на работу короеда. Решила подняться. Пока я дошла до нижней ветки, несколько раз встречала ответвления у лестницы, и пару раз показалось, что вижу двери, но постучать не решилась. На нижней ветке я решила отдохнуть, так как сильно устала и уж очень хотела есть. Решила разведать, может есть что-то съедобное прямо на месте. Листья оказались полной гадостью, и я, измученная, легла в трещину коры на ветке, укрылась листом, завернувшись в него словно в кокон, и уснула.
Разбудили меня голоса. Один звонкий детский, что-то лопочущий на неизвестном языке, а второй был мужской, видимо, родитель того ребёнка. Я вылезла из-под листа, завернулась в него, так как от верха пижамы не осталось почти ничего благодаря «ежу». Они заметили меня и сразу насторожились. Ребёнок спрятался за мужчину, а тот вынул из-за пояса нож и что-то сказал, обращаясь ко мне. Я конечно же ничего не поняла, о чём ему и сообщила.
– Уважаемый, я вас не понимаю, но надеюсь вы мне поможете и скажете, где я.
– Ту эн кода? * – ответил он мне.
– И очень кушать хочется. А я вас не понимаю, – огорчилась я.
Он пристально посмотрел на меня и, немного подумав, махнул в сторону дерева:
– Але го маре! * – и махнул повторно.
Я догадалась, что он зовёт меня идти с ним, и поднялась на ноги. Его глаза на краткий миг расширились, но он быстро справился с собой и, повернувшись к ребёнку, быстро что-то ему сказал, после чего ребёнок убежал вверх по лестнице. Он провёл меня немного выше, свернул на неприметную тропку в лубе, и, особым образом постучав по дверце, вошёл внутрь.
– Го маре, – сказал он мне.
– Иду, – ответила я.
– Тис эн гато? * – спросил он меня, и указав на себя, продолжил, – Фатияр.
– Поняла, – я указала на себя и ответила, – Таисия, или просто Таис.
– Тайция? – удивился он.
– Таис, – повторила я.
– А у вас есть немного покушать? – спросила я и показала рукой на рот.
– Кама? Лилер? * – стал спрашивать он, показывая, что ест и пьёт.
– Да! – обрадовалась я.
Он улыбнулся и ответил:
– Але, – и стал показывать в сторону соседней комнаты, расположенной вверх по лестнице.
Я прошла туда, и оказалась в уютной круглой кухоньке, из которой также шли две лесенки в другие помещения. Фатияр потянул мне лист, в который я завернулась, и сказал:
– Нами.*
Я попятилась, вцепившись в этот лист и прикрывая руками грудь. Он нахмурился и потянул сильнее, повторяя:
– Нами!
– Не отдам! у меня нет одежды! – ответила я Фатияру.
– Нади торсо катуно*, – сказал он и открыл дверцу в стене, где я увидела сложенные стопочки одежды. Он выбрал наверно из своих вещей тунику, и дал мне.
Я показала ему, чтобы он отвернулся, и скинула свой лист и остатки пижамной сорочки. Надев тунику, я поняла, что не смогу так ходить. Сама туника мне была почти по колено, но и вырез у неё был огромный, так как Фатияр был мужчиной немаленьких габаритов. Туника на моей попе и груди почти трещала по швам, а на талии висела мешком. Грудь у меня большая, почти шестой размер, да и попа не маленькая, и получилось так, что грудь практически вываливалась из выреза (благо она ещё хорошо смотрится, а не рыхлая масса) под мышками прорези до талии почти, и в облипочку на бёдрах. Вот когда я порадовалась, что животик не отрастила, а занималась прессом.
Стоило Фатияру развернуться ко мне, как у него загорелись глаза и, видимо, затряслись ручки, потому что он постарался быстренько их назад убрать. Он заикался пару минут, стараясь что-то мне сказать, потом всё же отвёл глаза и выдавил из себя:
– Але кама Таис.
Я усмехнулась и ответила:
– Але, Фатияр.
Он стрельнул взглядом в мою сторону и пройдясь горящим взглядом по моим груди и попе, и повёл меня за стол.
Как я и думала, основой их рациона были грибы. Я с удовольствием съела блюдо, которое Фатияр назвал «такудо». Для себя я это перевела как грибы тушёные с зелёными побегами дерева Му (аналога молодого бамбука). Попила предложенного сока какого-то фрукта, отдалённо напоминающего по вкусу киви. И по привычке откинулась на спинку стула. За что и поймала тут же блеснувший всполох интереса в глазах Фатияра. От всех перипетий дня я ужасно устала, поэтому еда меня сморила, и я стала зевать. Фатияр уловил это, и проводил меня в отдельную комнату, предложив в ней переночевать. Окно в комнате выходило на небольшую прогалину между листьев гигантов-деревьев, и я в первый раз увидела местное светило. Оно было гигантских размеров, занимая добрую треть неба, и его цвет был необычен. Ярко зелёная планета, вся светящаяся от янтарных борозд с фиолетовыми прожилками вспышек. Я легла в мягкую постель, и уже уплывая в сон подумала:
