Марина Дмитриевич – жительница Киева, судебно-медицинский эксперт, преподаватель судебной медицины;
Лаура Дмитриевич – её дочь, студентка дизайнерского колледжа;
Друзья и кафедральные коллеги Марины:
Рита Надточий,
Олег Звонарев,
Вадим Гречка (сосед семьи Ковальчук из Черновцов),
Нина Тесля – патологоанатом;
Соседи Марины:
Анжела – девушка-содержанка;
Пётр Перепелиця – блогер;
Знакомый бариста – Виталий Онищук;
Знакомый Марины и преподавателей кафедры по бюро СМЭ:
Орест – санитар судебно-медицинского морга в Киеве, работник ритуальной фирмы «Покой»,
Толик Мунтяну – уроженец г. Могилева-Подольского, санитар судебно-медицинского морга в Киеве, работник ритуальной фирмы «Покой»;
Родион и Галина Мунтяну – его родители, родственники семейства Толочко;
Другие сотрудники «черной» команды фирмы «Покой»:
Виктор Бурмило – начальник;
Таисия – его жена;
Вика – племянница;
Гаврилыч – водитель;
Василий Мотковский, он же «Шнырь» – носильщик в «Покое», домушник;
«Мастер» Димыч – «наставник» Шныря в воровской компании;
«Тонька – огонь» – подруга Васьки;
Семья Толочко из г. Могилева-Подольского, родственники Толика Мунтяну:
Василий Иванович и Аурика – родители Костика;
Костя Толочко – сын-старшеклассник;
Оля – дочь, школьница;
Мирчо – наркокурьер из Молдовы;
Балабан И.И. – старший оперуполномоченный в г. Могилеве-Подольском;
Игорь Задорожный – любовник Анжелы;
Лина Задорожная – его жена;
Зоя Константиновна – мать;
Заробитчане:
Супруги Ковальчук (соседи Вадима Гречки в Черновцах);
Неля и Юхим – кумовья Тымчив Витольда и Маруси из Мукачево.
Слава Богу, что в этом году шеф принял правильное решение работать на праздники в дежурном режиме. А то новый 2020 год начался неудачно!
Марина, будучи человеком научного склада ума, не верила во всякие народные приметы, типа, как встретишь Новый год, так его и проведешь. Но, все же…
Уже после новогоднего корпоратива, на который она взяла с собой и дочь – «дитя кафедры», Лаура заболела. И Марина думала, что это её обычный фарингит или простое ОРВИ. Высокой температуры не было, поэтому мать, в нарушение своих обычных правил, не надевала маску, думая, что не заразится. Она заметила, что с возрастом болеть даже обычными вирусняками становится все тяжелей.
Марина Дмитриевич гордилась тем, что всегда придерживалась здорового образа жизни, и сейчас не страдала хроническими заболеваниями, как большинство её сверстников. Но вечером 1 января она почувствовала сумасшедшее першение в горле. К тому же, отчаянно чесался левый глаз.
– Похоже, я все-таки от тебя заразилась, – с удивлением констатировала мать, размешивая фурацилин, – хотя, у тебя же нет конъюнктивита?!
Дочь виновато посмотрела на неё.
– Да успокойся, ты-то тут причем? Сама виновата.
Дмитриевич проживали в однокомнатной квартире, поэтому рассредоточиться им было невозможно. Разве что, Марина могла пойти спать на кухню, на узенький диванчик. Поэтому, она обычно и надевала маску. Но в этот раз прохлопала профилактику – придется лечиться.
На следующий день мать почувствовала себя совершенно разбитой. Сил не было оторваться от подушки, температура была небольшая, но горло горело так, будто с него сорвали всю слизистую, голова раскалывалась. А левый глаз тёк безостановочно. К заразе присоединилась и аллергия? На что? Зимой! Вот тебе, врач, и специальное расследование! Как известно, врачу, в собственной семье тяжелей всего правильно выставить диагноз. Потому что знаешь из теории всё, что может быть, и невольно преувеличиваешь. Тут драматизировать нечего! Самый худших вариант – грипп, придется отлежаться, ничего не поделаешь.
Лаура, вроде, легче переносила все это и, слава Богу.
С чувством облегчения, Марина вновь вспомнила, что завтра не нужно будет идти на работу. Такая ситуация складывалась каждый Новый год. У студентов были каникулы, а от преподавателей требовали выходить на работу, заниматься методической работой и наукой. В этот год шеф решил рискнуть, надеясь, что проверки не будет, и вызвался сам подежурить 2-го и 3-го числа. Так что до Рождества можно было спокойно полечиться и выздороветь, и выйти здоровой.
Малой было хорошо – в их колледже им дали каникулы аж до февраля месяца. Будущие же врачи выходили на учебу сразу после Рождества.
Вообще, начало года пошло наперекосяк. Ни старший сын Никита, ни средний – Тимофей, так и не смогли к ним приехать. Поэтому, как смеялись мать и дочь, они на все выходные «девствовали». Друзья семьи тусовались по домам. Да и какое к черту празднование, когда больной?! Марина удивлялась, как быстро встала на ноги Лаура. Ей же с каждым днем становилось всё хуже и хуже. Температура оставалась невысокой, но появился пугающий свист в горле на выдохе, сумасшедший сухой кашель, особенно при перемене положения тела, такой, что даже слезы начинали течь, и одышка. Хотя, слёзы из левого глаза продолжали течь постоянно. Марине стало понятно, что это не может быть какая-то односторонняя аллергия.
Также она поняла, что с ней вообще что-то не так и подключила тяжелую артиллерию, начала систематически принимать парацетамол, антибиотики «от горла», ингаляции, полоскания и т. д. Однако даже к Рождеству её не очень попустило.
Сыновья, обычно наплевательски относясь к своему здоровью, по телефону требовали, чтобы мать обязательно пошла на больничный. Но Марина отвечала, что её некем будет заменить, двое на работе пошли на курсы, у всех были свои группы в две смены.
– Ты понимаешь, что тебе никто орден на грудь не повесит за такую добросовестность? – кричал в трубку Никита.
– Да знаю я, – оправдывалась мать, – но у меня уже и температура упала.
– Так что? Ты же врач! А если будет осложнение?
– Ну, когда будет, тогда и…
– Ты неисправимая!
Марина знала, что дети были правы. Но она не могла повесить ещё и свой груз на коллег. Так случилось, что все её друзья сейчас изнемогали под грузом собственных проблем.
У Риты Надточий отец загремел в больницу со своей диабетической стопой, и она разрывалась между работой на кафедре, в деканате, между поездками с детьми к репетиторам (её старший сын в этом году оканчивал школу), и поездками в больницу.
