Ветер, залетавший в открытую форточку автобуса, развивал короткие локоны Бьянки. Они упрямо лезли в глаза смеющейся девушки, но она не сердилась. Ее мечта сбылась! Она, наконец, едет в историческую Полтаву, город, который служил ей научным вдохновением последние два года!
– Ну что, панянки та панове, вы готовы ехать в гостинну Украину? – весело обратился к польским студентам водитель.
– Так, – хором закричали молодые люди.
– Ну, тогда поехали! – крикнул водитель и включил на полную громкость свою любимую группу «Селфи»:
– Вишиваночка-вишиваночка,
Подивись, яка файна панночка,
Я тобі своє серце лишила.
Вишиваночку тобі вишила…
– Ну что, понимаете? – обернулся водитель.
– Да, – зашумели поляки и стали подпевать.
– От и добре!
Бьянка Сенсато приложила немало сил, чтобы оказаться сейчас в этом автобусе. В каком-то смысле, ею двигал не только научный интерес, но и поиск возможных корней своего рода. Двадцать пять лет назад мать девушки – урожденная Катаржина Камински, вышла замуж за итальянца Маурицио Сенсато. И с тех пор семья жила то в Люблине, то – в Риме. Но мама рассказывала, что у нее одна из прабабушек была украинкой и жила в Полтавской губернии. Даже само название «Полтава» очаровало Бьянку еще в детстве. Она тогда все гадала, как же выглядит сейчас этот город.
Сначала они жили в Люблине, но когда дочь была в старших классах, отцу предложили работу в родном Риме, и семья вернулась в Италию. Тут же Бьянка и поступила в Университет Ла Сапиенца на исторический факультет.
Девушка очень любила исторические рассказы о Польше и украинской Полтаве. И, в конце концов, так заинтересовалась полтавской тематикой, что ее руководитель Антонио Моретти порекомендовал ей пообщаться с доктором Гжегожем Новаком из Люблянского университета, который долгие годы занимался исследованием украино-польских взаимоотношений. Бьянка пришла в совершенный восторг от одной мысли, что у нее есть теперь новый повод съездить в родной Люблин. Поэтому, во время предыдущих каникул она не стала тратить время зря, а сразу отправилась к пану Новаку.
Оказалось, что еще с советских времен, Люблин был городом-побратимом ее любимой Полтавы. Поэтому, в университете Марии Кюри-Склодовской были давно налажены тесные культурные и научные связи с городом-побратимом.
Бьянка была вообще восторженной личностью, поэтому теперь воодушевленно воспринимала знакомство с университетом на родине. Кроме того, что ее родной город был красив старинными постройками, сейчас он славился тем, что стал университетским городом, где регулярно учится около восьмидесяти тысяч студентов.
Это был город молодых! Молодежь была повсюду – не только в учебных корпусах. Хватало студентов и в читалках, и в кафе. И все это становилось местами развлечений и научных диспутов. Вообще, в Люблине жизнь била ключом. Бьянка удивлялась, как она раньше не замечала такое разнообразие жизни. Здесь же, в одном из кафе, она познакомилась с замечательным парнем Дариушем Ожешко. Он тоже был историком, мечтал стать археологом и исследовать Мачу-Пикчу и другие древние памятники Мезоамерики. Тем летом парень работал вместе с командой сотрудников Института археологии, под руководством другого профессора, доктора наук пана Анджея Коковского[1]. Тем самым, которым были найдены сокровища, известные под названием «Клад из Чермена».
Молодые люди взахлеб делились своими новыми открытиями истории.
Ее новый руководитель рассказывал ей много фактов и легенд об интересующем ее городе. Она знала, что до одиннадцатого-двенадцатого столетия поселение называлось Лтавой, так как располагалось по правому притоку большой реки, называемому Лтавой. Но с 1174 года город уже упоминался современным названием.
Интересную легенду и о названии самой реки рассказал ей пан Анджей. Когда Петр первый находился в городе и стоял на холме, на берегу реки, готовясь к бою со шведским королем Карлом, у него из подзорной трубы выпало стекло и упало в воду. И тогда, по преданию, Петр в сердцах воскликнул:
– Ах ты, вор скла!
С тех пор речку так и стали называть Ворсклой.
Легенда была красивой, но Бьянка не очень верила в нее, потому что знала, что прежде на этой территории проживали скифы и сарматы. А они упоминали о большой реке под названием «Белая вода», что и переводилось, как «ворскла». В общем, у нее было, над чем-то интересным ломать голову.
