КАРЦЕРОВА СОНАТА
или
Как теленок с дубами бодался
Все описанные события и персонажи вымышлены,
все совпадения случайны. Автор.
Пауль Крамер поехал в суд.
Он ни на минуту не сомневался, что теперь, после победы нацистов, его осудят. На этом процессе никому не будет дела до выяснения истины, до установления фактов. Всё с начала и до конца, несомненно, окажется лишь забавным и трагическим, жалким и грубым фарсом, в котором каждому заранее отведена особая роль – судьям, свидетелям, экспертам, адвокатам…
Лион Фейхтвангер. «Братья Лаутензак»
1942 г., Нью-Йорк
– Позади осталось всё: роскошные круизные лайнеры, золотые пляжи Бразилии и Индонезии, сияющие миллионами огней небоскребы Гонконга и Сингапура, сумасшедший Лас-Вегас, степенные европейские столицы… Позади остались и казавшиеся незыблемыми приятельско-дружеские отношения с сильными мира сего – судьями, прокурорами, министрами, депутатами… Теперь я никто. Лагерная пыль, по меткому выражению Лаврентия Палыча…
Так думал уж не молодой повеса, летя в пыли в «столыпинском вагоне» навстречу хмурым северным лесам… (Во завернул! Да простит меня «первоисточник»! )
Повеса – это ваш покорный слуга. В недавнем прошлом адвокат. Небезызвестный, небезуспешный… Громкие дела, громкие победы…, публикации в прессе и на интернет-сайтах, интервью, статьи, комментарии, награды адвокатского сообщества… Генералы – руководители различных ведомств – приветливо улыбались, здороваясь: «Наслышаны, наслышаны… Поздравляю!», полковники при встрече обнимались, дружески похлопывая по плечу, младший офицерский состав – те просто смотрели снизу-вверх, как на обитателя Олимпа, до которого им еще тянуться и тянуться.
В друзьях-приятелях числились многие министры, депутаты различных уровней, главврачи, главреды и главрежи, начальники всевозможных департаментов и даже директор цирка (!!!). С учетом того, что в молодые годы я, закончив консерваторию по классу музыковедения, много лет отдал сцене и преподавательской кафедре, руководство местной культуры – вообще были моими однокашниками, а то и собутыльниками времен вольного студенчества.
В какой-то период одновременно губернатор, мэр города и глава районной администрации – все были мои друзья юности и соседи по лестничной клетке. Казалось, что, если не бога за бороду, то уж черта за его причиндалы я точно ухватил, и он готов отвезти меня на себе – хоть в Санктъ-Петербургъ за черевичками, хоть в Нью-Йорк на премьеру очередного бродвейского мюзикла!
Всё кончилось внезапно и сразу.
Телефонный звонок не отличался от сотен ему подобных.
– Здрасти, нам вас рекомендовали, мы боимся, нас вызвали, а он ничего не совершал, а его вызывают…, – женский голос трещал, как из пулемета, – брата уже арестовали, теперь вот нас вызвали…
– Стоп, стоп! Кого вызвали, куда, за что? Говорите толком.
– Моего мужа.
– Как фамилия мужа?
– Подлючный. Матвей.
– Так если его еще только вызывают, почему звоните вы, а не он?
– Ну, он у меня… молчун, в общем.
– Понятно. На когда вас вызвали?
– На понедельник, 11 часов.
– Хорошо, тогда в 10 пусть подъезжает ко мне в офис, поговорим, а потом решим, что делать дальше.
– Мы вместе подъедем.
– Это я уже понял…..
В назначенный час в офисе появились – сначала Она. Даже не вся она, а ее грудь. Ну что сказать, природа была щедра! Мадам Грицацуева со своими арбузами! На остальных частях тела, зашедших вслед за грудью, та же природа особо не заморачивалась…
– Это мы вам звонили. Ульяна Подлючная, – представилась она и протянула мне руку.
– Очень приятно, – не слишком искренне ответил я, – а где ж ваш муж?
– Матвей, – позвала она. Мне подумалось, что она сейчас добавит «кс-кс-кс»….
Зашел Матвей. Упитанный, но какой-то рыхлый детина с совершенно лысой оконечностью, отражающей все лампочки моего офиса. Причины его молчаливости были написаны на лице: полное отсутствие осмысленности во взоре (хотя зрачки подозрительно блестели…).
– Здрасте.
– И вам того же. Ну, рассказывайте.
Как я и предполагал, рассказывать стала Ульяна.
Если коротко, брат Подлючного – Антон – брал на реализацию оптовые партии товара, распределял по торговым точкам, а вырученные деньги присваивал. Общая сумма похищенного – 52 миллиона. Недурно…
– Какова роль Матвея?
– Он несколько раз забирал наличку…. Но себе он ничего не оставлял, всё отдавал Антону!!
Матвей молча слушал жену, иногда кивая.
– Как вы думаете, Матвея могут привлечь?
– Ну, судя по вашим рассказам, признаки соучастия в его действиях просматриваются.
– И что, его могут арестовать?
– Могут.
– Этого ни в коем случае нельзя допустить. Поэтому мы приехали к вам. Чтобы вы нас спасли. Там еще вызвали Потапенко Андрея. Потому что хозяин фирмы, у которого украли 52 миллиона, – Калачёв – считает, что похитили деньги братья Подлючные и Потапенко. Мы его ужасно боимся. Он очень богатый. Сказал, что всех сотрет в порошок! Так Андрей нанял адвоката. Аж за 300 тысяч! Трупень Василий Васильевич, знаете такого?
– Нет. То есть, вас с Потапенко вызывают на допрос в качестве свидетелей, а вы берете адвокатов…
– Так мы ж боимся…
– Хорошо. Я скромнее вашего Трупня. Втрое. Более того, если выяснится, что у следствия к Матвею претензий нет, половину верну. Устраивает?
– Да, конечно.
Следователь Андрющенко без обиняков сообщил, что Подлючный в статусе свидетеля пребывает ПОКА, что в данный момент идет проверка на причастность к хищению еще 7—8 человек, и в ближайшее время круг подозреваемых будет значительно расширен.
В процессе допроса в кабинет к Андрющенко заглянул его начальник – подполковник Ящерко Вадим Иванович, мой старый знакомый, еще со времен ношения им лейтенантских погон.
– Приятная встреча, господин адвокат!
– Взаимно, господин подполковник, я зайду к вам?
– Конечно.
В кабинете у Ящерко, кроме нас с ним, не было никого.
– Вадик, раскрой тайну следствия: у вас к моему претензии есть?
– Еще какие! Да и не только к нему. Там целая группа работала. Человек 8.
– Другие меня, как ты понимаешь, интересуют постольку-поскольку. В отношении Матвея Подлючного есть что-то?
– Пока ищем. Работаем. Начальство видит тут «группу лиц».
– Начальство всегда хочет резонанс на уровне убийства Кеннеди. Мой говорит, что не брал-не крал и на шухере не стоял.
– Вы ему верите?! – удивился Ящерко.
– Обязан верить… Вадик, во всяком случае, мне поставлена задача – чтобы он остался в статусе свидетеля по делу.
– Я понял. Посмотрим. Тут еще – не только от нас зависит… Допрашивали потерпевшего – Калачева. Так он так орал! «Пока всех не пересажаю, не успокоюсь!!». Вы ж понимаете: 52 ляма – не мелочь. Он может обжаловать наши постановления. Но я подумаю…
