1. Часть 1
Всё началось как невинная шутка. Непристойное, казалось бы, предложение, на которое она согласилась из интереса, и их троих захлестнуло роковой страстью. Кто-то назвал бы это вожделением, кто-то отвернулся бы с отвращением. Для них же это стало кармой. Для всех троих, кто начал всё с невинной шутки, ещё не зная, чем на самом деле она обернётся…
***
- Кажется, Матвей говорил, что у тебя восточные корни?
Светловолосая девушка с голубыми глазами повернулась к мужчине, который уверенно вёл машину по трассе, и посмотрела на него с прищуром.
На «восточного» парня он совсем не походил, даром, что звали его Эмиль. Светловолосый, несколько прядей даже рыжиной отливают. И глаза - то ли стальные с зелёным, то ли ближе к охре, подёрнутой цветом свинцового неба - так сразу и не разберёшь. А для неё восток всегда с чем-то тёмным и жгучим ассоциировался.
- Я бы и с натяжкой это не назвал. Один из пра-пра-каких-то там прадедов был турком. - Эмиль снял руку с руля и небрежно поправил упавшую на лоб прядь волос. Повернулся к ней и подмигнул, и от этого внутри что-то ёкнуло. - А что? Тебе нравятся восточные мужчины?
- Нет! - Она рассмеялась почти сразу от того, с какой скоростью выпалила это слово. - Не подумай, что я расистка или что-то вроде того… Просто ты на того, кто с востока, не похож.
- Да? Турки вообще разные же бывают. И светловолосые тоже. И голубоглазые.
- У тебя глаза не голубые.
- А ты меня уже рассмотреть успела?
Эмиль снова улыбнулся, и она не смогла сдержать ответной улыбки.
- Успела. Но не особо хорошо.
- Ммм. Это упущение, я считаю. А у тебя что за корни? Не в Питере родилась?
- Неа. Не в Питере. В Ленинграде.
Эмиль тихо рассмеялся и, остановившись на светофоре, снова поправил непослушную прядь, сползающую на глаза.
- Люблю этот ответ. Сам грешу тем же, когда спрашивают. Но ты тоже на коренную не похожа. У тебя глаза чуть раскосые. И имя такое. Карма.
- Не индийское, если ты хотел об этом спросить.
- С языка сняла. А какое?
Она отвернулась и фыркнула. То, о чём в детстве говорила с гордостью, а после - спокойно - сейчас вдруг стало вызывать стеснение.
- Ты будешь смеяться.
- Не буду. Говори.
- Ладно. У меня безумная семейка. Маму бросает из крайности в крайность. Слава богу, никаких сект, но изучений брахма-пудры, буддизма и прочего - хоть отбавляй.
- Брахма - что, прости?
С губ Эмиля срывается короткий смешок, а ей и самой хочется смеяться.
- Я могу ошибаться в терминах.
- Так, понял. А папа?
- А папа у меня - патриот до мозга костей.
- Ну, это не так уж и плохо.
- Да. Но имя…
- Не улавливаю, прости. Тебя Кармой папа назвал?
- Скажем так… совместное творчество. Папа хотел назвать Кармией.
- Красиво. А что оно означает?
- Имя? Я же говорила, что ты будешь смеяться.
- А я обещал этого не делать.
Они уже припарковались возле большого дома за простым деревянным забором, куда Эмиль привёз её на день рождения их общего друга Матвея, но покидать машину не торопились. И ей, и ему нравилось общество друг друга и общаться было легко и приятно, хотя познакомились не больше часа назад.
- Это от Красная Армия… представляешь?
Карма и сама не выдержала - расхохоталась звонко и искренне, хотя раньше порой обижалась, когда кто-то высмеивал её имя. А сейчас, когда рядом сидел улыбающийся Эмиль, дуться совсем не хотелось.
- Представляю. И знаешь, это круто.
- Круто стать Кармой вместо Красной армии?
- Нет, что ты не какая-нибудь Маша или Катя. Тебе бы и не подошло быть ими.
- М-м-м. Вообще-то мы приехали.
- Уже минут пять как.
- И? Почему никуда не идём?
- Уже хочешь от меня сбежать?
Эмиль снова улыбнулся и взялся за ручку дверцы, впрочем, открывать её не торопился.
- Не хочу, мне нравится с тобой… болтать. Но на месте твоей девушки я бы уже заревновала.
- Она нормально к этому относится.
- Значит, девушка всё же есть?
- А тебя это расстраивает?
Карма покачала головой. С лица не сходила совершенно дурацкая улыбка. Расстраивало ли её наличие девушки у Эмиля? Однозначно, нет. Было бы странно, если парень двадцати пяти лет, да ещё с такой внешностью, был одинок. Но и почему-то при упоминании о другой что-то царапнуло внутри.
- Почему это должно меня расстраивать?
- Слушай, кажется, я понял. Никакие мы не индусы с турками, а самые настоящие евреи. Сплошные вопросы в ответ на вопрос.
Карма тоже взялась за ручку на дверце и, рассмеявшись, проговорила, прежде чем выйти:
- Идём. А то твоя девушка точно начнёт ревновать.
И покинула машину Эмиля, зная, что он последует за ней.
В доме было шумно. Всюду смех, голоса, среди которых невозможно было различить хоть слово. И атмосфера общего веселья, в которое Карма тут же погрузилась. Лишь обернулась на пороге, встретилась взглядом с Эмилем, который смотрел на неё, и тут же была увлечена в водоворот праздника твёрдой рукой Матвея.
Они познакомились пару лет назад в компании общих друзей. Он сразу расположил к себе - мало того, что дико сексуальный, так ещё и с такой улыбкой, которая способна была любую в нокаут отправить. Между ними ничего не было - так, пара поцелуев, не больше, и в первое время Карму это озадачивало. Она знала, что нравится парням, что многие из тех, кто находился в её окружении, готовы были на многое, чтобы она обратила на них внимание. А вот Матвей словно в стороне держался. Флиртовал с ней, порой так откровенно, что она даже терялась, обменивался двусмысленными шутками, но… никаких более серьёзных намерений не выказывал.
- А я уж думал, что Эмиль тебя в свой гарем уволок, - притянув Карму к себе, шепнул ей на ухо Матвей, обдавая жаром дыхания, приправленного ароматом виски.
- Можно подумать, тебе есть до этого дело, - выдохнула она в ответ, упираясь руками в его грудь и нехотя отстраняясь. - Или скажешь, что ревнуешь?
Она помимо воли скользнула взглядом по гостям, и когда нашла глазами Эмиля, который наливал себе виски, но при этом смотрел на них с Матвеем, едва сдержала победную улыбку.
- А если скажу?
По лицу Матвея было ясно, что он играет во всё это. И в ревность свою, и в вопросы, которые задаёт, и у Кармы тоже желание появилось поиграть. Ведь она получала от этого удовольствия. От того, что нравилась Эмилю, несмотря на наличие у него девушки, от того, что Матвей вдруг повёл себя именно так.
- А ты скажи, тогда и посмотрим.
