Владимир не успел заметить, откуда взялся этот черный шестисотый прямо перед капотом. Вывернул с примыкающей улочки безлюдной промзоны, пока Владимир отвлёкся на барахлящую магнитолу, а когда поднял глаза – ударил по тормозам, но было поздно. На вставших колом колёсах машина бодро проехалась по намёрзшему за ночь весеннем льду и ткнулась мерседесу в бампер. Столкновение вышло несильным, мерин отъехал пару метров вперед и встал на аварийке.
– Бляяяяяяяяяядь, – простонал Владимир, и в животе неприятно закрутило.
В это время из мерса выкатился архетипичный «новый русский», маленького роста, лысый, со складками на затылке и, как полагается, в отвратительном кричащем малиновом пиджаке. Владимир глубоко вздохнул, затем решительно распахнул скрипящую, как и всё в этой машине, дверь и вышел наружу.
– Это че за тачка? – с ходу спросил «новый русский» и, еще раз оглядев катафалк, присвистнул.
Он вёл себя вроде не агрессивно, но Владимир знал массу историй о том, как такие нувориши с улыбкой и деланной доброжелательностью оставляли людей без машин и без квартир.
– Линкольн, – сухо ответил Владимир.
– Походу одна такая в городе, да? Герман, – вдруг представился коротышка и протянул руку. – Можно просто Гера. Но не нужно.
– Владимир, – ответил Владимир и пожал руку. – Квартиру смотреть не поедем.
– Чего? – не понял Герман.
– Ну в анекдотах в таких ситуациях персонажи как ты обычно говорят: «ну что, поехали квартиру смотреть?».
– Зачем? – удивился Герман. Владимир растерялся и не сразу нашелся что ответить, а Герман, тем временем, подумав, спросил, – а у тебя там есть на что посмотреть?
– Да нет, в смысле забрать квартиру в оплату ремонта машины… – Владимир почувствовал себя максимально глупо и неловко, объясняя новому знакомому фольклорные стереотипы о нём же.
– Ааа, – Герман заржал, а потом махнул рукой на свой шестисотый, – да тут делов на двадцать убитых енотов.
– Енотов?
– Ну долларов. Так, бампер шлифануть да покрасить, мне на СТО-шке знакомые за полцены сделают.
– У меня всё равно таких денег с собой нету, – развел руками Владимир, – Это сколько в рублях?
– Да тыщ сто, – Герман отмахнулся, – отдашь как будут.
Владимир недоверчиво прищурившись смотрел на Германа, который продолжал с восхищением разглядывать хромированную морду Линкольна.
– Ну чего? – спросил тот, заметив взгляд Владимира, – нет, ну хочешь, поехали квартиру посмотрим, только нахрена она мне – у меня своих три, – он обошел машину сзади, – а жрет много?
– Не знаю, – пожал плечами Владимир, – я на ней первый день, да и бензин казённый.
– А ты это, – замялся Герман, – с пассажиром?
Владимир с недоумением посмотрел на Германа, на что тот экспрессивно свесил голову набок и вывалил язык, изображая мертвеца. Получилось достаточно убедительно, только Герман зачем-то начал кряхтеть, имитируя смерть от удушья. Пассажиры Владимира, как правило, звуков не издавали.
– Аааа, – понял Владимир, – Ну да, дедок какой-то.
– Ого, – глаза Германа по-мальчишечьи заблестели, – а это, – он снова замялся, – А посмотреть можно?
– На гроб? – не понял Владимир.
– На деда.
«Неужто на трупов в жизни не насмотрелся?» подумал Владимир, но вдруг понял, что Герман, несмотря на бритый бугристый затылок, сильно младше его. «Да ему и тридцати наверное нет, может и правда не видел никогда». Сам Владимир трупов в своей жизни повидал сильно больше, чем хотелось бы. В основном, конечно, в армии, в Афгане. Но и после дембеля, с началом развала Союза его, как боевого ветерана, часто звали на разные криминальные разборки, которые редко обходились без смертей.
– Ты чего, жмуров не видел? У тебя, небось, в багажнике свой пассажир.
– Ты б поменьше этих своих анекдотов читал, – обиделся Герман, – ну нет так нет.
– Да ладно, покажу, – сказал Владимир. «От деда не убудет, да может отвяжется поскорее, мне уже ехать надо».
Он обошел катафалк, распахнул заднюю дверцу, залез внутрь и стал откручивать барашки крышки гроба. Герман с неподдельным любопытством заглядывал в проём.
– Залазь, поможешь, – сказал Владимир
– Ага, – торопливо ответил Герман, протиснулся внутрь и стал откручивать барашки со своей стороны. Затем они в четыре руки приподняли крышку и положили её рядом, прислонив к стенке. В нос ударил запах формалина и дезинфектанта.
Деда Владимир уже видел, когда забирал тело. Насколько он мог судить, в облике трупа ничего не изменилось. Дед выглядел достойно, насколько это вообще возможно, когда ты умер.
– Ух ты, – глаза Германа жадно осматривали деда, – а он чего, министр какой, на такой тачке в последний путь?
– Да вроде нет, – Владимир потёр переносицу, – у нас цены это, демократичные. Да и ты знаешь пенсионеров, они ж всю жизнь на похороны откладывают.
– Ну да, – пробормотал Герман не отрывая взора от умиротворённого лица старика. – а потрогать можно?
«Детский сад», подумал Владимир и ответил:
– Не стоит, ещё пятна останутся.
– Окееей, – разочарованно протянул Герман.
– Ну ладно, мне ехать пора, – сказал Владимир спустя пару минут молчаливого созерцания.
Они закрыли крышку, закрутили болты и выкарабкались через заднюю дверь. Герман был в восторге.
– От души, Вован, – проговорил он. – Кстати номер свой дай, я наберу позже, насчет денег. Щас, подожди, – с прытью, не вяжущейся с его комплекцией, он метнулся в свою машину, и вышел с огромной черной бандурой. Из бандуры торчала антенна. «Сотовый» – понял Владимир, хотя видел их только в рекламе.
– Сотовый, – подтвердил его мысли Герман и что-то натыкал, глядя в узкий зеленый дисплей, – говори.
Владимир продиктовал свой домашний номер.
– Ты мой тоже запиши. А хотя стой, – Герман похлопал себя по карманам и выудил из пиджака визитку, – Вот, держи. Звони если что.
На визитке были красные вензеля, а посередине лаконично значилось «Герман Аристархович» и телефонный номер.
– А ты чем вообще занимаешься-то? – поинтересовался Владимир.
– Да, по всякому, – уклончиво протянул Герман, – там купил, там продал, там украл, – на последних словах он хитро зыркнул на Владимира, оценивая его реакцию
– Понятно, – Владимир решил что подробностей он знать не желает, – ну, бывай, – попрощался он и протянул руку.
– Давай, Вован, приятно было познакомиться. Ну, учитывая обстоятельства, конечно, – Герман хохотнул, пожал руку, затем втиснулся в своего мерина и, бибикнув на прощание, уехал.
• • •
Владимир подождал, пока Мерседес скроется за поворотом и, наконец, осмотрел повреждения. Всё было лучше, чем он предполагал: хромированный бампер выглядел целым, только номер, висящий на нижней его кромке, погнулся. Владимир присел у решетки радиатора, ухватился обеими руками и выпрямил его. Вернувшись за руль он задумался, стоит ли говорить начальству об инциденте. С одной стороны, происшествие пустяковое, да и последствий кроме помятого номера никаких нет. С деньгами для Германа он разберется сам, сумма-то и правда небольшая. С другой стороны, врать Платону – директору похоронной конторы – Владимиру казалось неправильным. В конце концов, они служили вместе. Именно он нашел Владимира спустя несколько лет после дембеля, на самом социальном дне, на котором тот самозабвенно пребывал после ухода жены. Платон его буквально подобрал, отмыл, одел и дал работу. Владимир чувствовал себя обязанным и по рабочим вопросам старался никогда его не подводить.
