Если вам от восемнадцати до двадцати пяти, то вы упорно верите в то, что в сорок секс отваливается, как ненужный рудимент. Хочется сидеть в кресле-качалке и тихо дремать за вязанием.Удивлю молодежь и обрадую тех, кто только приближается к этой замечательной дате: в сорок все только начинается!Я счастливая обладательница четверых сыновей и самого замечательного мужа. Смотрю на все свое хозяйство и млею от счастья, а про мужа даже иногда думаю: « Мне его дали в награду за доброе сердце и не всегда адекватное поведение, а вот за какие его проступки ему досталась я, это еще вопрос.
Шучу конечно, на самом деле, прожив вместе пятнадцать лет, мы не растеряли той искры, которая заставляет млеть даже от простого присутствия друг друга. Но, иногда у нас возникают серьезные разногласия в вопросе кто главный и кто сегодня готовит. Победителей нет, но зато процесс примирения у нас всегда впечатляющий.В этот раз что-то пошло не так…Мы были уже неделю в ссоре и никто не хотел идти на встречу другому первым. Ситуация накалилась до того, что даже разговаривать перестали. Дети, чувствуя грозу, были тихими и странно послушными, подбадривали нас, каждого по отдельности словами любви и благодарности. Подозреваю, что и дополнительные плюшки в виде карманных денег получали в двойном размере.Соответственно и секса в нашей семье не было, как в СССР. Я все больше злилась и начала понемногу срываться на окружающих. Как сказала моя подруга: «Женщина, у которой не болит голова - страшная женщина».Я никогда не скрывала, что близкие отношения для меня первоочередны, нежели чем вся бытовуха или подарочные акции. В период девяностых и начала двухтысячных, говорить на такие темы считалось не совсем удобным и многие мои подружки закатывали глаза и с придыханием говорили: « Ой, как надоел, ходит за мной, а я вся такая и ничего не хочу. Ну уж ладно, сделаю одолжение, долг все-таки…». Это прям была мода такая и я выделялась средь них как, белая ворона, потому что всегда открыто признавала, что люблю секс, а те кто говорят иначе просто врут, ну или дуры.
И так, все глобально затянулось и выход с каждым днем отдалялся от нас, как горизонт. Не знаю кто, но кто-то вызвал на помощь тяжелую артиллерию: бабушку, а точнее мою маму. К слову нужно сказать она была рьяной приверженицей патриархата, но в нашу семью со своим уставом не лезла, придерживаясь золотого правила: можешь - помоги, не можешь, не суй жало, за что была бесконечно любима зятем.По отношении к моему папе она всегда была практически идеальной женой и даже ее твердая уверенность, что при начинающейся женской истерике мужчина должен отойти на безопасное расстояние и бросить в нее кошелек, совершенно не портила их отношения.Подрулив на своем красном седане к нашему дому, она бодрым шагом вошла и с воплем: « Где мои любимые внуки? Быстро собирайтесь, мы едем к нам на выходные» - подмигнула мне. Все четверо как по мановению волшебной палочки, через пять минут стояли с вещами на выход. Наверно бабульку вызвали все же они и сидели тихо в засаде, ожидая ее приезда.На робкий вопрос мужа, не пообедает ли она с нами или хотя бы попьет чаю, мама ответила:- Чай не водка, много не выпьешь. Мы уже опаздываем – и, повернувшись к детям, скомандовала – Что стоим? Кого ждем? Бегом в машину, пока я не передумала и не забрала соседских, они порасторопнее будут.Через пять минут наш дом опустел, и мы остались вдвоем.Муж сдержал улыбку и одними глазами показал в сторону спальни. Я решила не выпендриваться и легкой походкой продефилировала в заданном направлении.Конец ознакомительного фрагментаОзнакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна - то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.
Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.
В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») — идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»
Целоваться начали еще на середине пути…- Да… - я провела рукой по его груди и опустилась ниже, к плоскому животу, отыскала восставшее достоинство и начала нежно ласкать.О почти зарычал и сжал сильнее, почти не давая дышать. Губы впивались и ласкали, а руки неспешно переместились на ягодицы. Крепко сжимая их, он приподнял меня над полом и хрипло выдохнул:- До спальни мы не дойдем.В моем затуманенном сознании проскользнула мысль, что вообще без разницы, и я кивнула. Смахнув что-то, с рядом стоящего кухонного стола, усадил меня на освободившееся место. Внизу живота все налилось тяжестью, и казалось, разорвет от долгого воздержания, грудь налилась, и соски мгновенно затвердели.Пока он стягивал мою тунику, я ловким движением освобождала его от штанов и футболки. Ухватил губами сосок, ласково провел языком. Все, больше не могу. Начала ласкать его член рукой, прибавляя темп и выгибаясь ему на встречу. Он в долгу не остался и нежно прошелся пальцами по мокрым губам, задевая чувствительную горошину. Вскрикиваю и подаюсь всем телом на встречу, стол угрожающе накреняется и слегка поскрипывает, что придает особую пикантность. Почему мы раньше обходили этот предмет интерьера своим вниманием? Муж начинает слетать с катушек и, издавая гортанный рык, опрокидывает меня на стол. Что-то впивается в спину, но уже наплевать. Закидывает ноги на свои бедра и, не отрываясь от груди, резко входит. Все сжимается вокруг его члена, чувство полноты и облегчения. Я пытаюсь двигаться ему на встречу и впиваюсь ногтями в спину. Что-то вскрикиваю. Он дразнит и медленно выходит почти до конца, удерживая мое тело от движения, а потом врезается мощным толчком. Изгибаюсь навстречу, и мозг отключается. Все хаотично, поцелуи перемежаются с дыханием, он до боли сжимает мои бедра и резко проникает вперед, я цепляюсь за него, боль смешивается с экстазом. Легкая дрожь внизу живота, прилив и спазмы… Вот оно долгожданное облегчение. Крепче обвиваю его ногами и выгибаюсь так, чтобы он входил глубже, ощущения не отпускают, все слишком возбужденно и чувствительно. Каждый толчок отдается отголоском оргазма. Замирает, выскальзывает и кончает на живот.Мы потные и одуревшие лежим на огромном кухонном столе. Я начинаю елозить, что-то весьма ощутимо давит под спиной, грозя подпортить мою симпатичную шкурку. Чайная ложка.Я смеюсь и пытаюсь встать, но горячие губы удерживают на месте. Еще немного…Душ мы принимали вместе и наверно первый раз заговорили после того как все от нас съехали.- Мир?- Конечно мир, я устал обниматься с одеялом – он намыливает мою спину и прижимает к себе.Трусь об него грудью и чувствую, как что-то упирается в живот. Продолжение следует…Если и есть на свете баба, которая любит своего мужика и не вы…бывается, то ее никто и никогда не видел.Пройдя по основным пунктам камасутры и почти покачавшись на люстре, приходим в себя.- Я хочу есть!Это ставит меня в тупик, потому что готовить я не в состоянии ни в моральном, ни в физическом. Округляю глаза и отползаю в сторону душа. Мой мачо пытается прорваться следом, но на всякий случай решаю, что лучше уже одна.- Стоп! Давай уже по очереди, детям нужны живые родители.Хитро улыбается.- Уговорила, живи. Только не задерживайся, мы едем ужинать в ресторан.Неплохо, а главное тешит мое самолюбие и поднимает настроение.И вот я вся такая красивая в коротком платье, высоких сапогах и норковой шубке, легко выскальзываю из машины. Отмечаю, что посетителей сегодня много, кто-то курит на улице, а через панорамные окна видно только два свободных столика. Муж немного останавливается и пропускает меня вперед. Я, гордо виляя бедрами, делаю шаг… спотыкаюсь и падаю вытягиваясь на всю длину своего тела.Жесть.Любимый поднимает меня одним рывком и быстро осматривает повреждения. Все отлично, пострадала только моя гордость. Я хохочу и плачу от обиды.- Все отлично, никто не видел – шепчет он.- Стоп! Я сюда не пойду! – отряхиваюсь, поправляю платье и так же величественно, высоко подняв голову, возвращаюсь в машину - мы сегодня едем в другой ресторан.Любимый мужчина – это тот, который вас видел ревущей, пьяной, голой, говорящей и творящей всякую хрень, и как ни странно он до сих пор рядом.
