Сын крестьянина - середняка из села Незнаново Рязанской губернии решил отправиться в Санкт – Петербург. Отец Василий напутствовал Дмитрия, так звали молодого парня:
– Приедешь, найди Акимова Николая. Он наш земляк и дальним родственником нам приходится. Говорят, разбогател.
Добравшись до Санкт – Петербурга, Дмитрий по указанному адресу на рабочей окраине нашёл большой дом купца Акимова. На вызов вышел невысокий плотный человек с окладистой, чёрной бородой. По описанию отца молодой человек узнал в нём хозяина. Родственник встретил приветливо:
– Дмитрий? Заходи. Какой красавец вымахал! Я, ведь видел тебя, когда ты ещё под стол пешком ходил. Располагайся. Жить будешь с моим сыном – Илюшкой.
Илья – ровесник Дмитрия, и между ними оказалось такое внешнее сходство, что все знакомые стали принимать их за братьев. В отличие от темноволосого отца, сын почти во всём схож с Дмитрием: русоволосый, с серыми красивыми глазами, а большеватые, с горбинкой носы ещё больше красили и роднили их. Илья по своей округе был предводителем местной молодёжи. Известен среди сверстников под кличкой «Аким». С друзьями иногда устраивали драчливые набеги в соседние районы города баловства ради: показать молодецкую удаль и право своей группы на верховенство в отдельных местах, парках, клубах. Группы состояли из десятка, иногда более ребят, проживающих на одной или нескольких соседних улицах. Названия происходили от сокращённых фамилий, имён или кличек лидеров: Некрасовская – Некрас (Некрасов), Масловская–Масло (Маслов), Зауровская–Заур. Одной из самых задиристых во всём Петербурге признавалась Акимовская группировка. При первом же выходе этой группы, в который Илья взял с собой Дмитрия, один из участников где-то раздобыл и переоделся в морскую форму, форму моряка Балтфлота. Расположились на оживлённой улице и стали искусно имитировать нападение на него не менее чем десятком своих же ребят из группы. Случайно проходившие мимо два матроса – балтийца немедленно врезались в толпу, встали спиной к спине, отстегнули ремни с металлическими пряжками и приготовились защищать «матроса». Ребята из Акимовской группы увидели, как поступают русские моряки, объяснили им, что это был розыгрыш, посмеялись, пожали друг другу руки и разошлись. В своих, почти ежедневных сборах, группы старались не доходить до серьёзных баталий между собой, призывали «к порядку» вновь появляющихся претендентов на лидерство. Дмитрий невольно стал участвовать в этих похождениях. Хулиганистый, но добрый Илья был готов за Дмитрия в огонь и воду, а Дмитрий души не чаял в Илье. Во всех вечерних разборках он находился под надёжной защитой «Акима» – Ильи, которого знали и побаивались во всех группах. После одной из встреч Илья со своим другом, предводителем другой группы, мирно беседуя, брели по плохо освещённой улице. Метрах в пятидесяти позади, в задумчивости, шёл Дмитрий. Неожиданно, из ворот между домами, вышли человек шесть крепких молодых ребят, один из которых под поощрительные выкрики остальных, направился к Дмитрию. Увидев занесённую для удара руку и поднятое колено ноги, Дмитрий, на ходу нанёс удар, от которого нападавший свалился как подкошенный. Пятеро остальных мгновенно подняли его и молча потащили во двор. Они увидели возвращающихся двоих, принявших боевые стойки лидеров, которых хорошо знали, но не поняли, что Дмитрий шёл вместе с ними. Товарищ Ильи, не без юмора, высоко оценил такой удар, никогда ранее не дравшегося Дмитрия. Последней вылазкой, в которой после очередной посиделки с друзьями в парке, приняли участие и Илья с Дмитрием, было ночное «посещение с дружеским визитом» архиерейского сада при монастыре. Едва перелезли в незнакомый сад, почти в полной темноте со всех сторон раздались свистки, друзья кинулись врассыпную. Перемахнувший, уже из сада, через высокий монастырский забор Дмитрий оказался в чьих-то руках, но ловко выкрутился, как только пожилой жандарм занял одну руку свистком, чтобы позвать на помощь. Дойдя окольными путями до дома, стал ждать. И только теперь, в спокойной обстановке, Дмитрия охватил ужас: всё это время в кармане у него находился, завёрнутый в тряпицу, довольно длинный нож. Ещё до посещения монастырского сада, этот нож вручил Илье один из лидеров соседней группы ребят, попросил удалить пятна от появляющейся ржавчины. Он знал, что у отца Ильи, Николая Фёдоровича в доме есть инструмент, оставшийся у него после работы на Путиловском заводе. И только у Дмитрия оказался большой карман, куда легко помещался длинный нож. По законам, известным только этим ребятам, Дмитрий не смог отказать Илье, а Илья товарищу. Что, если бы жандарм оказался моложе и сильнее? В жандармерии хорошо знали об этих группах, и какая судьба ждала бы деревенского, крестьянского парня? Появившийся на рассвете Илья, рассказал, как отсиживался в каком-то сарае, пока в саду и вокруг него всё успокоилось. Дома отсутствие ребят ночью не заметили. Позже узнали, что двоих друзей задержали и доставили в жандармерию, но по «законам» дружбы, они никого не выдали. Илья очень привязался к Дмитрию. Отец Ильи, Николай Фёдорович оказался мудрым человеком. Он знал, что похождения сына со сверстниками ни к чему хорошему не приведут. Предостерегал ребят:
– Вы собираетесь толпой, силу девать некуда,
а у толпы разума нет.
Многие ребята из таких хулиганствующих группировок рано или поздно оказывались за решёткой. Поэтому он стал делать всё возможное, чтобы ещё больше подружить Илью со спокойным, застенчивым крестьянским парнем. Очень скоро встречи на улице прекратились, чему несказанно обрадовался Николай Фёдорович. Он привёл Дмитрия в одну из своих купеческих лавок, которой не очень успешно управлял Илья:
