КЕРИДО 5 ПРЕОДОЛЕНИЕ
Глава 1
Владу казалось, что он задыхается. Пробираясь по узкой пещерной утробе, сквозь прелый, сырой воздух, он отчаянно молил о глотке свежести, о том, чтобы достало сил найти их в этом кромешном, давящем пространстве. Найти своих сыновей. Влад боялся окликнуть их, опасаясь возгласом потревожить некие недобрые силы, взметнуть летучих мышей, либо неведомо откуда взявшихся хищников. Словно накликав мыслями, он услышал тигриное рычание, и едва не оступившись на внезапно оборвавшемся каменном полу пещеры, остановился на краю пропасти, зиявшей зловещим, кобальтовым светом.
В глубокой яме, охаживая себя хлёстким хвостом по бокам, лоснился, иссиня-чёрной, золотоносно-рыжей, вздыбленной шерстью, огромный тигр. Задрав вверх усатую, шерханскую морду, зверь алчно скалился, вымеряя прыжок. На противоположном краю обрыва в обнимку притаились малыши – Тёма и Максик. Влад хотел крикнуть, что было силы, отвлечь внимание тигра от сыновей на себя. Но голоса не оказалось. Не было даже хрипа. Только беспомощно вздымалась грудная клетка, распираемая кошмаром и болью в сердце.
«Отвлеки его», – послышался Владу вкрадчивый, отчётливо слышный ему, низкий голос, непонятно, мужской или женский.
Влад растерянно огляделся. Но голос раздавался словно у него внутри, в голове, в напрягшихся, будто для боя, мышцах.
«Тигр голоден. Брось ему ребёнка. И он отстанет от твоих мальчиков», – продолжал звучать настойчивый, бесполый голос.
И тут Влад наконец заметил у своих ног маленький, копошащийся, белый свёрток. Атласный кокон беззвучно шевелился у самой кромки обрыва. Казалось, что он вот-вот свалится прямо на спину остервеневшего от голода чудовища. В мгновение ока Влад наклонился и поднял тёплый комочек.
«Чего же ты ждёшь? Бросай скорее! – вновь ожил коварный голос. – Тигр готов прыгнуть, разорвать твоих сыновей».
Влад теснее прижал младенца. Отступив на два шага назад, зверь замер, готовясь к прыжку.
«Бросай! – надрывался голос. – Бросай или ты их потеряешь!»
«Влад, – в глубине пещеры, за спинами мальчиков внезапно возник туманный, расплывчатый силуэт отца, – остановись. Если ты убьёшь чужого ребёнка, то потеряешь своего».
«Не верь! – фальцетом зазвенел из каждой щели в каменном полу, из покрытых плесенью стен, прежде звучавший низко, призыв. – Потеряешь, если не убьёшь этого! Кому он нужен?! Он ничей! Он чужой! Он чужой! Он чужой!»
«Не делай этого, Влад, – склонился над мальчиками отец, пытаясь то ли уберечь детей от хищника, то ли забрать с собой, в тот сумрак, из которого он возник так неожиданно. – Убьёшь чужого – потеряешь своего».
«Не забирай их!» – попытался крикнуть отцу Влад, но вместо этого, со стоном проснулся рядом с удивлённо смотревшей на него, подёрнутыми дымкой, серо-зелёными глазами, Альбиной.
***
– Что с тобой, милый? – Альбина нежно прикоснулась ладонью к его лицу.
– Чертовщина какая-то привиделась, – хрипло ответил, с трудом восстановивший дыхание Влад.
– У тебя ничего не болит? – встревоженно спросила Альбина, ласково погладив мужа по щеке.
– Нет, моя красавица, не волнуйся, – вернулся в реальность Влад и приподнявшись на локте, огляделся по сторонам. – Я не разбудил мальчишек своим криком?
– Ну что ты, милый? Мальчики крепко спят в спальне напротив.
– Уф, – откинулся на спину Влад, – никак не привыкну, что они не рядом с нами, в кроватках.
– Успокойся, – Альбина легла головой ему на грудь и обняла рукой его обнажённый торс. – Ты не кричал, но так тяжело стонал. Я испугалась, что ты заболел.
– Всё хорошо, – Влад обнял жену, забрав её в кольцо своих мускулистых рук, и поцеловал в макушку.
– Давай ещё подремлем, – сонно проговорила женщина.
– Конечно, моя красавица, – тепло ответил Влад, и потянувшись к прикроватной тумбе, погасил лампу, которую Альбина включила, потревоженная его стоном.
Она уснула почти мгновенно. Не выпуская её из объятий, Влад смотрел сквозь белоснежную органзу на окне в тёмную глубину ночи второй половины августа. Альбина не спросила о том, что приснилось Владу. И он был чрезвычайно этому рад. Ему не хотелось пересказывать содержание сна и придумывать что-либо он тоже не собирался.
«Малыши растут здоровыми, – размышлял Влад, – почти не болеют. Максик спокойный и внимательный ко всему окружающему. Настоящий наблюдатель. Тёмка такой активный, любознательный. За ним глаз, да глаз нужен. Ну что же, я и сам таким рос, – улыбнулся Влад. – Конечно, волнений с мальчиками не избежать. С самой первой секунды, как только я увидел их рождение, каждому из них отдал по частице своего сердца. Так и хочется защитить их, укрыть от любой возможной опасности. Должно быть, от тревоги за мальчишек и сон такой странный приснился».
Определив для себя, в случае расспросов жены, сказать ей, будто он не помнит содержание сна, через некоторое время, Влад крепко уснул рядом с нежно прильнувшей к нему Альбиной.
Утром Альбина осторожно выскользнула из его объятий и взглянула на часы. Они показывали половину восьмого. Влад пошевелился, повернувшись на спину, но глаз не распахнул.
«Скоро проснутся малыши, – подумала Альбина, торопливо заматывая на затылке в узел блестящие, пепельно-русые волосы, – и сразу примчатся к нам в спальню. Уведу-ка я их в кухню. Пусть Влад ещё немного отдохнёт. Сегодня выходной, торопиться ему некуда, так что, пусть подольше поспит».
Собрав на затылке волосы и сколов их заколкой-крабом, Альбина надела шёлковый укороченный халатик, цвета зёрен спелого граната, прямо на ночную рубашку, такого же цвета, на тонких бретелях.
В спальне у сынишек она оказалась вовремя. Артёмка, двух с половиной лет, ещё спал, по привычке, приобретённой с младенчества, раскинув ручки по обеим сторонам от головы, с русым ёжиком волос, как у отца, на которого он был похож, словно две капли воды. А его братишка Максик, год и два месяца от роду, уже выглядывал из кроватки, ухватившись ладошками за высокие борта, обёрнутые мягким покрывалом.
– Мама, – улыбнулся он Альбине.
Максик, как и старший сын, тоже был похож на отца. Только форма и цвет его больших, серо-зелёных глаз в точности повторяли глаза матери.
– Доброе утро, зайчишка, – ласково прошептала Альбина, вытаскивая сынишку из кроватки.
Оправив на нём жёлтую кофточку пижамки и пощупав оказавшиеся сухими синие штанишки, Альбина нежно прижала его к себе и поцеловала в щёчку. Максик обнял её в ответ и положив русую головку к ней на плечо, сонно похлопал глазками. Альбина собралась усадить сынишку на горшок, как вдруг, из кроватки Артёмки раздался возглас:
