Всеволод Лисицын уже второй час разговаривает со своей двоюродной сестрой Настей по скайпу. Они почти каждый вечер подолгу общаются, постоянно находя темы для обсуждения, либо требующие срочного решения вопросы. Девушка живёт в одном из небольших городов Центрального Черноземья. Преимуществом городка, также как и его многочисленных собратьев, лишившихся в середине девяностых большей части своих промышленных предприятий, оказалась близость к областному центру. Около половины мужского населения города Липки, в том числе отец Насти, трудится на металлургическом комбинате в областном центре.
Сама Настя, получив специальность дошкольного воспитателя, предпочитает ездить на работу в тот же город, потому что в Липках ей пришлось бы дожидаться рабочего места в течение нескольких лет. После окончания педагогического колледжа Настю приняли на должность воспитателя в учреждение, считающееся одним из лучших в городе. Девушка два года работает в одной из платных групп образовательного комплекса, включающего в себя детский сад и начальную школу. В платных группах начисляют надбавки, благодаря которым девушка зарабатывает на треть больше, чем коллеги в обычных группах. Родители сразу поддержали её, прежде всего, материально. Сдав «Жигули» седьмой модели, по программе утилизации автомобилей, купили дочери «Ладу Гранта», чтобы она без проблем преодолевала тридцать километров от дома до работы. К тому же, когда рабочий день у Насти приходится на первую половину дня, начинаясь с семи часов, они отправляются вместе с отцом, чтобы ему не добираться на рейсовом автобусе. В отличие от папы, который после произошедшей много лет назад аварии так и не решился возобновить права и сесть за руль автомобиля, двадцатидвухлетняя дочь управляет транспортным средством довольно умело.
Районный центр, в котором живёт Настя с родителями, к тому же является крупнейшей железнодорожной развязкой, через которую следует множество поездов. На одном из поездов, направляющихся с Севера, Всеволод вместе со своими родителями почти каждый год ездит к Чёрному морю. Поскольку обитают они в областном центре северного края, потребность в южном отдыхе, после продолжительной, холодной зимы, многократно возрастает.
– Ана-ста-си-я!!! – возглас отца прозвучал с интонацией героя фильма про гардемаринов.
– Папка с работы пришёл, ужинать пора, – тепло улыбнулась на экране ноутбука девушка.
На её нежно-розовом лице особо выделялись светло-карие глаза, обрамлённые длинными ресницами, не требующими туши. Тонкий, прямой, немного расширенный книзу нос, яркие, красивой формы, губы и маленький подбородок, вдобавок ко всему, создавали довольно приятное впечатление от её внешности в целом.
Едва Всеволод собрался передать дяде привет, как он сам, оказавшись за спиной дочери, помахал племяннику ладонью перед камерой монитора.
– Привет, Всева, – приблизил к экрану лицо невысокий, сорокавосьмилетний мужчина, худощавый, широкоплечий, с моложавым, загорелым до смуглости лицом, коротко подстриженными, тёмно-русыми, с сильной проседью, волосами.
– Привет, дядя Паша, – сердечно поприветствовал Настиного отца молодой человек. – Хорошо, что ты летом загораешь до смуглого, – улыбнулся он следом, – а то я мог бы, как обычно, принять тебя за своего папаню.
Отцы Всеволода и Насти близнецы. Они родились в том самом городе, где живёт сейчас Настя с родителями. Павел, закончив железнодорожный техникум, и через несколько лет получив высшее образование по своей специальности, всю жизнь работает на металлургическом комбинате в областном центре. А отцу Всеволода, Петру, после обучения в школе милиции, довелось очутиться в далёком северном городе, в котором он проживает с семьёй по сегодняшний день. Оба брата женаты на своих одноклассницах. Семьи создали рано, едва обоим исполнилось двадцать. Сева оказался единственным ребёнком у родителей. А в семье Насти, спустя десять лет после её рождения, появился брат Миша. Именно он, в трёхлетнем возрасте, назвал Всеволода тем именем, которым обратился к нему сейчас дядя.
– Ну что, племяш, – улыбнулся с экрана Павел, – отпустишь свою подружку поужинать?
– Конечно, дядь Паш, – кивнул Сева. – Приятного вам аппетита! Привет тёте Наташе!
– Спасибо, – откликнулись одновременно отец с дочерью.
– Я быстро, – встряхнула головой Настя, отчего на её щёки упали медно-рыжие пряди слегка волнистых волос, длиной до середины стройной шеи, с густой чёлкой, прикрывающей высокий лоб.
– Не наговорились ещё? – по-доброму улыбнулся отец.
– Там у Мишки проблема с компом, – оборачиваясь к нему, пояснила дочь и, возвращаясь взглядом к монитору, повторила Севе. – Я мигом!
***
Возобновившаяся беседа с сестрой затянулась почти до полуночи. Проблему с компьютером двоюродного брата Всеволод решил буквально за несколько минут. В этом ему, программисту по призванию и образованию, не было равных. Потом Сева с Мишкой поговорили о прочитанном ими обоими одновременно новом романе любимого автора. Роман был фантастическим, с философским уклоном. Находившаяся поблизости Настя, не разделяя их увлечения подобной литературой, тем не менее, внимательно прислушивалась к беседе, больше похожей на дискуссию. Не испытывая интереса к фантастической линии, девушка восхищалась своими братьями, родным и двоюродным, их умением подмечать удивительные моменты в повествовании, большей частью, в философской составляющей. Со стороны казалось, что Мишке всегда удаётся переубедить старшего брата. Однако Настя совершенно точно знала, что умный Всеволод, позволяя двенадцатилетнему мальчику считать, будто тот одерживает верх в споре, исподволь, незаметно для Миши, направлял его в сторону рассуждений и неожиданных, порой даже уникальных, сделанных им выводов. И хотя Насте были прекрасно известны все хитроумные приёмы двоюродного брата, она каждый раз изумлялась, как легко у Севы получается заставить Мишу мыслить неординарно. К тому же, их горячие диспуты и следующие затем выводы были необычайно интересны ей самой.
– Всева, – воскликнула она в завершении разговора братьев, – тебе надо было идти в педагоги, чтобы сеять разумное, доброе, вечное. У тебя классно получается.
– Слыхал? – снисходительно усмехнулся в сторону сестры Мишка. – Каков каламбурчик? Всева сеет разумное, доброе, вечное!
– Это уже поговорка, – захохотал по другую сторону экрана брат.
– Не умничай, – по-доброму улыбнулась Настя, оттесняя Мишку от экрана, – тебя, кажется, папа зовёт.
– Папа, к твоему сведению, давно спит, – повернулся к ней Мишка. – Так что, можешь не обманывать. Я же знаю, что ты хочешь Всеве про фильм рассказать, который вчера скачала.
