© Семён Юрьевич Ешурин, 2017
ISBN 978-5-4483-9955-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Этот приморский город возник в Палестине во времена английского мандата. Отцы-основатели, в основном выходцы с просторов антисемитской России собрались в одном из ресторанов соседнего с будущим городом Тель-Авива. Споры о названии нового населённого пункта велись до тех пор, пока пианист ни спел недавно созданный шлягер «Это школа Соломона Кляра, школа бальных танцев, вам говорят». Успех был такой, что новый посёлок тут же назвали «Кирьят-Кляр», то есть «город Кляра». Впоследствии выяснилось, что правильная фамилия киевского парикмахера, подрабатывавшего балетмейстером – «Шкляр», но менять название города не стали.
При англичанах Кирьят-Кляр стал курортным городом, жемчужиной средиземноморья. И даже с гордостью носил неофициальное имя «Маленькая Ницца».
Шло время. Отгремела Вторая мировая война, практически не задев подмандатную Палестину. Затем англичане, утомлённые неугомонными евреями, убрались восвояси на берега туманного Альбиона. (С этим событием перекликается строчка из созданной впоследствии песни Юрия Кукина: «А я еду, а я еду за туманом…»)
Возникло молодое государство Израиль. Коалиция арабских государств попыталась решить еврейский вопрос, но нарвалась… на еврейский ответ! В результате Войны за независимость арабы поняли, кто здесь хозяин, однако до сих пор этот прискорбный для них факт официально не признали.
Схлынули волны недружественных арабов, но нахлынули волны дружественных евреев. Одна из таких волн (так называемая «марокканская алиЯ») накрыла Кирьят-Кляр. «Маленькая Ницца» без особой гордости стала неофициально именоваться «Маленький ТанжЕр».
В конце восьмидесятых годов мэром Кирьят-Кляра стал уроженец «большого» Танжера марокканский еврей ЙосЕф СигАль. Бравый генерал-майор ранее возглавлял израильскую военную разведку АМАН.
Вскоре на многострадальный Израиль нахлынула новая волна алии – из развалившегося Советского Союза. В частности на Кирьят-Кляр обрушился целый девятый вал русских (точнее, русскоговорящих) репатриантов. Через некоторое время «русский» процент населения достиг сорокА – как у столь же русской водки! В этом была немалая заслуга мэра. Если бы не его героические усилия, «водочный» процент стал бы как у чачи – под семьдесят!
Кирьят-Кляр «прославился» максимальной в Израиле арнОной (муниципальный налог) и минимальным количеством русскоговорящих сотрудников в ириЕ (мэрии).
Однажды к мэру пришёл входящий в это минимальное количество референт и положил на стол газету «Вести».
– Тут морально нечистоплотный автор пытается облить Вас словесными помоями! При этом оперирует информацией, не предназначенной для широкой публики. Знать бы, кто информатор?
Мэр углубился в чтение русскоязычной (!) статьи, затем усмехнулся по-русски:
– Заморочки от зама!
После этого вновь перешёл на иврит:
– Кто этот автор?
– Начинающий самоубийца! С ранее возглавляемым Вами АМАНом шутки плохи!
– Наш оппонент возомнил себя Мордехаем! – пошутил мэр.
Суть каламбура состояла в том, что АМАН – ивритская аббревиатура военной разведки, а библейский Аман из книги Эстер – ненавистник евреев, у которого возникли проблемы с евреем Мордехаем.
– Судя по инициалу, «Н. Глезер» – «Наум» или «Николай», – продОлжил Йосеф Сигаль.
– Я предвидел этот вопрос, – ответил референт, – и навёл справки у редактора «Вестей». Сперва тот молчал, как партизан в кино. Пришлось поделиться несколькими хоть и не секретными, но «жареными» фактами, полезными для его лживой газетёнки. И тогда он заговорил, как реальный, а не киношный партизан. Информатор пока не известен… нам. Зато явно известен автору. Только автор сего опуса, как поделился… по секрету (!) редактор – не «Наум-Николай», а «олимовская» активистка…
– … «Наталья Глезер»? – предположил мэр.
– «Надежда Глезер».
Отставной генерал-майор застыл на доли секунды. Референт подал копию теудат-зеута (израильский паспорт) чересчур активной активистки. Мэр как бы небрежно взглянул на документ, затем проговорил:
– А не побеседовать ли мне с этой «стекольщицей» …?!
– А вы разве встречались раньше?! – удивился референт.
– Хорошо бы знать свой почти родной идиш, – усмехнулся Йосеф Сигаль. – «Глезер» означает «стекольщик».
Вскоре собеседник удалился, а хозяин кабинета перечитал копию «паспортины» активистки. Особенно бывшего разведчика заинтересовало наличие отпрыска мужского пола и дата рождения сего молодого человека. Мэр пощёлкал клавишами, и на экране появился теудат-зеут Алекса Глезера.
«Весь в отца! – мысленно воскликнул Сигаль. – … Слава Б-гу, что не в своего!»
Вскоре в квартире «начинающей самоубийцы» раздался звонок. Трубку сняла хозяйка, чуть полноватая не утратившая привлекательности дама с выразительными глазами… и носом!
– Здравствуйте, – услышала она приятный баритон. – Позовите, пожалуйста, Надежду Абрамовну.
– Слушаю. А с кем имею честь?
– Осип Кузнец,…
– Очень приятно. Можно меня звать просто Надей.
– Я референт нашего мэра…
– А вот это – не очень приятно!
– Согласен. Работать с этим солдафоном не очень приятно. Прямо Скалозуб какой-то!
– Рада, что в этой банде есть хоть один порядочный человек! … Так о чём у нас пойдёт речь?
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
