Самая короткая характеристика этого произведения помещается в одну фразу: резкий диссонанс между правильной формой и неправильным содержанием. На протяжении всего романа читателю будут попадаться не только неожиданные повороты событий, но и меняющаяся стилистика описания сюжетов и героев. А также смешение жанров. Не оригинальности ради. Того требовала необходимость гротескного подчеркивания характерности действующих лиц и контрастности между ними. Своего рода, это авторский «почерк». К тому же такой стиль не заставляет скучать. Книга читается быстро и легко.
С одной стороны- мистический роман о любви, которой не суждено сбыться, с другой – криминальная история из разряда «пай-девочка и хулиган», с социальной подоплекой неразрешимых противоречий, и повлёкшаяся за этим трагедия.
Однако за легким чтивом стоит противостояние навязанному стереотипу восприятия друг друга людей, находящихся по разные стороны социальных сословий. Неистребимому и засевшему в сознание человека как закон природы. Произошла подмена предпочтений, вкусовых пристрастий, продиктованные обществом. И по другому уже нельзя. Закидают камнями. Причём тут любовь, которую неустанно воспевают?! И да, уже и не воспевают.
Собственно, тоска по чистой и непредвзятой любви первозданных мужчины и женщины и подтолкнула к созданию этого произведения. И раз они не вписываются в стандарты современности, то их любовь «не от мира сего» логичнее, чем реальная. И тем более логичен трагический финал. Сложно тут придумать happy end. Иначе будет смахивать на «Сказку о мертвой царевне».
Вторая причина, повлиявшая на написания этой лирической истории, гениальная песня-баллада «Kingdom Of Rust». Шедевр от британской группы The Doves. Название этой песни фигурирует в романе неспроста. По большому счету, содержание текстов этих двух произведений схожи.
Впервые она прозвучала в 2009 году и до сих пор впечатляет и вдохновляет. Лидер группы «Конец фильма» Евгений Феклисов признаётся, что так впечатлился этой песней, что написал русский текст и записал с Шурой Би-2 кавер-версию «Возвращение».
Для тех, у кого возникнет вопрос, почему героине романа отпущены только три дня. Откуда эта цифра? По сюжету Лина – героиня романа, ещё не понимает- почему. Ей это пока не известно. Но, наверняка, читателю будет интересно узнать, что данный период отпущенного времени для героини, обусловлен реально существующим канонам у верующих. Практически во всех религиях первые три дня после смерти- самые важные для души умершего. В иудаизме первые три дня после смерти душа еще парит над телом, потому что оно еще не изменилось и душа стремиться вернуться. Когда через три дня она видит, что лицо меняется, она начинает уходить. (Бэрейшит Рабба, гл.100). У мусульман принято горевать по умершему первых три дня траура. Родня, друзья и знакомые люди выражают семье умершего соболезнования (Тазия). В доме читают Коран, молятся, раздают всем приходящим Садаку (благодарность за поддержку и дань в память усопшего). В православии также значимы для души умершего 3 первых дня. Поэтому для сюжетной линии такая интерпретация блуждающей души погибшей, оказалась как нельзя кстати. По-большому счету, вся основная концепция романа, укладывается в эти три дня.
Не смотря на то, что за основу взята лирическая сторона, однако криминальная подоплека, предала сюжету «перчинку». Подобный сюжет запросто мог произойти в любой из постсоветских республик, восточной Европы и в некоторых депрессивных населенных пунктах Великобритании, Америки. Да и не только… Вот почему в романе ни одно из описанных мест не имеет названий, а имена подобраны как самые распространенные в мире. Что позволяет читателю легко составить свое собственное представлении картины, и легче погрузиться в сюжет.
Приятного прочтения.
Уже было без десяти семь. Расчесав свои каштановые струящиеся волосы, Лина подошла вплотную к зеркалу и стала внимательно рассматривать свое лицо. На какое-то время она замерла, вслушиваясь в песню, которой не переставала упиваться последний год. Из проигрывателя звучала «Kingdom Of Rust», грустно-философский текст которой напоминал о том, как несовершенен мир, как трудно в нем существовать с открытым, бескорыстным сердцем, как уязвима и ранима душа. Собственно, ничего нового – классическая лирика. Но Лина как-то по-особенному относилась именно к этой «истории двух сердец», проживая её так, словно это уже с ней когда-то было.
Отойдя от зеркала, она еще раз полуоборотом посмотрела на себя во весь рост. Впрочем, сегодня ей не требовался безупречный вид. Обычный пятничный выход с друзьями. Кинув взгляд на часы, Лина волевым жестом выключила проигрыватель, торопливо подбежала к дивану и стала забрасывать в сумку помаду, расческу и прочие «крайне необходимые штучки».
– Так телефон… Не забыть бы…
Она протянула руку к телефону и в ту же секунду он зазвонил. Звонила подруга Инга.
– Лина, ты собралась? – спросила она сходу, не поздоровавшись.
– Конечно. Как же иначе? Вот уже буквально одной ногой в такси.
– Не может быть. Не знаешь, почему я тебе не верю?
– Не знаю. Может ты стареешь и стала мнительной? – Лина засмеялась, услышав, как заливается смехом Инга.
– Какая наглость! Слушай… – подавив смех, продолжила Инга, – Дэн предложил сходить в один рок-бар, в районе бывшей общаги. Кто-то там ему нахвалил. Не бар, а чистый декадент. Камерная обстановка и всё такое… Почти клуб. Надо бы глянуть. Давай сходим туда? Этот «Тритон», честно сказать, уже поднадоел. Одни и те же физиономии.
– А что Дэн с нами?
– А куда без него? Пока ты жива – он так и будет следовать за нами как кот за валерианкой.
– Может мне повеситься?
– Не… Живи пока. Он же за нас платит иногда. Думай, что говоришь.
– Не он, а его папочка. Впрочем, ты меня уговорила. Поживу еще. Всё. Я выхожу. До встречи.
– Давай. А… Ещё будет Кети.
– Да ладно! – Лина удивилась.
– Вот. Но зато Киры не будет. Она там со своим укатила в какой-то СПА- курорт на все выходные. Ну всё. Встречаемся у старой общаги. Только не опаздывай.
Не опаздывать она не могла. Это как клептомания. От этого надо было лечить с детства. Так она думала, потому и прощала себе эту «незначительную» слабость. Судя по всему, Инга была хорошо осведомлена об этом «грешке» за Линой и считала своим долгом поторопить при каждом удобном случаи.
C Ингой Лина дружила со студенческих лет. Со стороны казалось, что этих двух, совершенно противоположных девушек, ничего не должно связывать. Лина – обладательница утонченной внешности. В ней была какая-то стать и неспешность. Это проявлялась в повороте или наклоне головы, в изгибе спины, а более всего – в выражении медленно подвижных, больших, серо-карих глаз, всегда устремленных на собеседника так, словно в этот момент кроме него ничего вокруг не существовало. Она была чуть выше среднего роста, и как будто немного нерасторопна или даже неуклюжа. Создавалось впечатление, что ее длинные руки и ноги замедляли ее движения, противодействуя направлению тела. Давольно часто такая физическая характерность свойственно высоким людям со слабой мускульной фактурой. Как раз тоже самое можно сказать и о Лине. Что придавало её образу очаровательную незащищенность. Её красивое лицо имело такой тип красоты, который не раздражал даже соперниц. Безусловная красота, которую невозможно было не признать. При этом она не была заносчива, словно не осознавала всей своей прелести. Как всякая истинная красавица, Лина не задумывалась о своей внешности так, как о ней беспокоятся в большинстве своем девушки. За нее это сделала природа. От того, в силу своей привлекательности и молодости, воспринимала этот мир исключительно со знаком плюс; ни завистливости, ни язвительности, ни злобливости. Такие подруги, как правило, не предают и не плетут интриг. И её бессменная подруга Инга знала и ценила в ней эти редкие для девушек качества. К слову сказать, сама Инга не обладала столь великолепной внешностью, однако имела свои таланты и способности. Некогда спортсменка-легкоатлетка, а ныне ярая поклонница всех косметических салонов города, Инга не растеряла спортивный характер и отличную форму. Инга из тех, про которых говорят: твёрдо стоит на ногах. Она всегда знала, что она хочет и для чего. Своего бойфренда, с которым она состояла в постоянных отношениях на протяжении почти четырех лет, Инга держала в «ежовых рукавицах», чем и привлекала его. Тут, что называется, всё «совпало» на биологическом уровне. Как выражалась Лина, их связывало «реснично-жгутиковое сближение».
