– Ты сошла с ума!
– Возможно. Но ты же не отрицаешь, что это действительно тот шанс заработать деньги, которые оччччень нужны. И не забывай, что некоторые не имеют мужа-бизнесмена, который только и ждет, чтобы отдать определенную сумму своей дражайшей половине только за то, чтоб она не хмурила свое очаровательное личико!
– Знаешь что! Я не виновата, что своего Борьку я подобрала скорее, чем ты все собираешься пойти хоть куда-нибудь! И еще, ты вроде как аспирантка. У тебя защита диссертации на носу, а ты…
– Что я? Возможно, защищать диссертацию можно и с некоторым капиталом в кармане. Тебе так не кажется?
– Вот как? А я? Я что буду делать?
– Нормально. Никогда не думала, что я член твоей семьи. И вообще, я еду только на лето, могу придумать тебе увлекательные занятия с твоим Борюнчиком.
– Давай, валяй.
– Ну… про стирку, глажку я молчу. Большего удивления, написанного на твоем лице при слове «утюг», я не встречала. Тогда хотя бы раз, ради прикола, накорми мужа яичницей собственного приготовления.
– Ты точно сошла с ума. Ты хочешь, чтобы Борис сам закудахтал от изумления? Нет уж. Я берегу его нервы, он мне еще долго понадобится. Еще варианты?
– Ну, как насчет магазинов, солярия, маникюра, фитнес-клуба, шопинга, массажа и прочей канители жен-лентяек?
– Какая же ты скучная. Все, что ты назвала, – это мои серые будни.
– А я с какой стороны здесь? Не хочешь ли ты сказать, что я – праздник твоей жизни?
– Еще какой! Слушай, а можно я поеду с тобой? А? Скажем Борьке, что укатили вместе на море.
– Ага, мало мне будет тебя, еще придется терпеть охранников и всю твою прислугу. Вот удивится коллектив санатория, когда их посетит предполагаемая работница со своей свитой. Лерка, ты же не имеешь педагогического образования, а там – дети. К тому же еще и не совсем здоровые.
– Давай, давай, дави на мои недостатки.
– Ну, тогда поработай над наследством. Подари Боре мини-бориков.
– Я поняла, ты хочешь отделаться от меня, Болонка!
Этот разговор ведется с самого утра. С того времени, как ко мне прикатила моя лучшая подруга. В общем, все по порядку.
Болонка – это я. Только вы не подумайте, что тут находится лохматое чудо природы, которое прекрасно общается и, к тому же, скоро будет защищать диссертацию. Вообще-то меня зовут Лена. Лена Куликова. А Болонка – мое школьное прозвище. Когда-то, по-моему, еще в 7 классе, меня назвали так из-за моей длинной челки. Каждое утро начиналось со слов классной руководительницы:
– Куликова! Как ты добралась до школы, если перед глазами только присутствие густых зарослей? Пеняй на себя, Куликова. Не увидишь препятствие – убьешься. Ты только подумай, как это понизит наши показатели по технике безопасности!
На что Сережка Личенко, мой одноклассник, всегда отвечал:
– Зоя Федоровна! А ей нельзя отрезать челку, ведь как у болонок: отрежут – ослепнет! Болонка – она и есть, болонка.
После этих слов Личенко традиционно получал портфелем по голове или от меня, или от Лерки, и все дружно шли в класс.
Лерка… Моя наилучшая подруга. Мы с ней дружим, начиная с 5 класса, и за это время почти породнились. Мы – совершенно разные, но, в то же время, у нас много общих интересов. Может этот факт так нас и сдружил. Никогда не забуду первое наше знакомство…
4 класс. Мои родители еле-еле договорились с учительницей музыки о занятиях на фортепиано. В то время было очень модно обучать своих детей игре на различных музыкальных инструментах. В музыкальные школы практически невозможно было попасть, родители правдами-неправдами старались договориться с учителями школьных музыкальных студий. Очень многие занимались, как это сказать, нелегально, то есть в списках учеников их не было. Но родители шли и на такие условия, лишь бы их чада овладели такими необходимыми, как им казалось, музыкальными инструментами.
Я была одной из таких «нелегальных» учениц. Моя учительница, Вероника Сергеевна, мне строго-настрого запретила говорить кому-либо, что я занимаюсь у нее. Что я и выполняла, кроме одного случая, после которого я потеряла учительницу, но нашла ее – Лерку.
– Завтра у меня могут быть люди на уроке, – говорила Вера Сергеевна, когда я воодушевленно играла «Полонез» Огинского, – ты постучишься, заглянешь и, если увидишь кроме меня еще каких-то людей, скажешь, что ошиблась, уйдешь. Ты все поняла?
– Угу, – кивнула я, совершенно не соображая, о чем поет моя учительница, так как клавиша на фортепиано постоянно «заедала», что очень меня нервировало.
Назавтра я, как ни в чем не бывало, притрусилась на занятие по музыке. Без стука завалилась в кабинет, увидела там двоих незнакомых мне женщин, очень вежливо с ними поздоровалась и… увидела, что мой круглый стул возле фортепиано занят и занят далеко не мной…
– Девочка, ты кто?
– Я – Лена Куликова.
– И что тебе тут нужно, Лена Куликова?
– Я пришла на занятие по расписанию, а тут сидит непонятная девочка. А, может, я перепутала время, Вероника Сергеевна?
Тут началось. Вероника Сергеевна начала хвататься за сердце, периодически между этим, принимая валидол. Две «взрослые тети» все пытались выяснить у нее, в каком журнале стоит моя фамилия, и сколько у нее еще таких «учеников». И в этом бурном выяснении всех обстоятельств они напрочь забыли о нас с девочкой, которая сидела за фортепиано.
– Вообще-то, я совсем не непонятная, то есть, не совсем понятная. Не, не так. Я совершенно понятная, – обиженно стала шептать мне на ухо моя новая знакомая, – и совершенно необязательно было называть меня непонятной, когда ты совсем меня не знаешь!
Я посмотрела на нее внимательно и обомлела. Такой красивой девчонки я еще не видела! Огромные зеленые глаза с длинными-предлинными ресницами, маленький носик, красивые рельефные губки, но главное – волосы. Какие у нее были волосы! Как я мечтала о чем-то, хоть немного подобном! Золотые, вьющиеся, связанные в хвостик наверху, и очень пышные. Мама дорогая! Неизвестно откуда, но у меня проснулось что-то, вроде зависти, мне так захотелось показать ей язык. Но, пока я усиленно думала, чтобы ей сказать такого обидного, о нас «вспомнили», и с Богом отправили домой.
Я вышла первая, собираясь воспользоваться случаем появившегося свободного времени, и срочно смотаться к однокласснице (у нее был шикарный домик для мини-кукол), но тут…
– Послушай, ты ничего не хочешь мне сказать? – я повернулась и увидела, как она, моя недавняя знакомая, старается меня догнать, впопыхах запихивая ноты в свою нотную сумку.
– Если бы хотела, то сказала.
– А как насчет извини?
– Извини? За что?
– Не я назвала тебя непонятной. И, если говорить честно, ты мне понравилась, почему-то. Я – Валерия.
Не прошло и двадцати минут, как мы сидели у моей одноклассницы, наблюдая за новой квартиркой для куклы, весело разговаривая. Лерка (как вы догадались, это была она) обладала таким характером, что за маленький промежуток времени она стала самой лучшей моей подругой. Тогда же мы узнали многое друг о друге. Мы обе – дочки военнослужащих, у обоих нет родных братьев и сестер, обе, как оказалось, уже три года занимаемся музыкой у одной и той же учительницы, да и живем мы на соседних улицах.