Я буду до предела откровенным. Высшая степень откровенности называется откровением. Я дам вам откровение. Я откровенен с самим собой, поэтому могу говорить откровенно, говорить языком откровений. Я буду звучать, как первый гром последнего откровения.
Эхо моего голоса обрушит лавину.
Мой вкрадчивый шепот заставит расцвести синие розы.
Моим призывом наполнятся сердца ваши и расширятся зрачки ваши.
– Как противостоять злу?
– Назвать его единственным именем, сохранив за собой тысячу имен.
– Как открыть для себя мир?
– Открыть себя миру.
– Как собрать воинство?
– Начертать контур наступления и пригласить художников к стратегическому полотну.
– Как вдохновить воинов на победу?
– Объявить, что победа уже свершилась.
– Как запечатлеть истину на клочке бумаги?
– Убрать слова. Оставить смысл.
– Как стать подобным Творцу?
– Практиковаться в актах творения.
Я начинаю книгу клинка, оглушенный канонадой артиллерии. Это бьет по нашим позиции мракобесие. Это обстреливают нас враги разума. Это ущербные люди приписывают нам свои пороки, свои язвы и свои преступления.
Я начинаю книгу клинка не об идеалах, не о идеях, не о мечтах, не о мирной жизни, не о планах, не о проектах. Моя книга о битве, о великой войне, о новых крестовых походах, о победах разума над серостью, о триумфе воли, о трудах праведных, о разящем клинке.
Я начинаю книгу клинка, чтобы выковать оружие судьбы, прогресса, истории.
Приступая к работе, устремляю взор в будущее. Я вижу борьбу разума с дикостью, человека со зверем, огня с гнилью, холодной стали с прокаженной плотью. Туманны контуры грядущего и ужасна битва, но вижу я великую победу сил прогресса.
Приступая к работе, устремляю слух в будущее. Я слышу, как сверхчеловек торжествует, ниспровергая толпу, добивая слабейших, изгоняя бездарных. Сверхчеловек слагает гимн о победе разума, о гибели ложного равенства, о строительстве нового порядка. Сверхчеловек громко возглашает: честь и свобода! Так рождается кредо нашего воинства.
Приступая к работе, устремляю разум в будущее. Я прогнозирую рождение воинов во множестве. И вижу вас в своем воинстве. Вы примите огненный клинок из рук красного ангела и погибните в преображающем огне прогресса. И тут же возродитесь в новом качестве, в сверхличности воина. Вам суждены великие победы и необычайные открытия. Вы взойдете на пьедестал венца природы. Клинок воли вспыхнет в ваших руках. Ваша воля исходит не из сердца, но из разума, и поэтому ее невозможно преломить. Ваша воля совпадает с мировой волей.
Мир есть моя воля. Да будет мир. Да будет воля моя.
Обостренная воля подобна клинку. Безоружным нечего делать на поле боя. Тотальная война обрушилась на нас. Враг мечтает уничтожить сверхчеловека в зародыше и подменить драгоценный плод симулякром. Тот, кто хочет стать сверхчеловеком, должен победить в родовых схватках.
Укрепим свою волю. Вооружимся клинками воли.
Ритмикой звуков закаляется сталь, словами затачивается лезвие. До всякого дела должно прозвучать слово. И отчеканю я слова с высокой трибуны. И услышит меня красный ангел. И вскинутся в едином салюте руки, сжимающие клинки. И обратимся мы лицом к солнцу. И наших врагов накроет лавина лучей, стрел и пламени. И обратятся враги наши в белый пепел. И украсит белый пепел наши виски.
Каждая книга, написанная в триединстве воли, разума и труда, угодна прогрессу. Что есть прогресс? Движение простого к сложному, низшего к высшему, преходящего к вечному, веры к знанию.
Знание человеческое подобно сокровищнице. Первейшая миссия наша: хранить и умножать богатства мудрости. Но главным сокровищем будет клинок, разящий врагов.
Прогресс, не способный агрессивно защищать свои сокровища от толпы, – хуже регресса. Безоружный прогресс оставляет после себя трофеи для толпы.
И толпа, вчера радостно закидывающая камнями изобретателей, сегодня праздно использует их изобретения. И не просто использует, а облегчает себе жизнь и освобождает время для закидывания камнями уже новых изобретателей.
Добро должно быть с огненным клинком.
Прогресс должен утверждаться любыми способами. Словом и делом. Огнем и клинком. Лично и массово.
Воин прогресса отличается не только разумом и трудолюбием. Третье необходимое качество воина – воля, закаленная в боях за прогресс. Воля воплощается в клинке огненном.
В книге клинка вы не найдете ни праздности, ни повседневности; ни радости, ни скорби. Лишь выверенные тайные знания, заостряющие до предела разум, успех и волю. Уподобимся в наших стремлениях лезвию клинка, рассекающего время.
Стихия тотальной войны напрягает все струны мира. Арфа истории настроена и готова к решающему концерту. Мы принесли с собой ноты гимна сверхчеловеку. Мы утверждаем новый мировой порядок из хаоса.
Наш тернистый путь к звездам усеян черепами наших врагов.
Не цветут синие розы в железных теплицах. Не растет дух в тюрьме общественного мнения. Не живет разум там, где торжествует толпа. Не рождаются сильные там, где за слабость платят пособия. Не течет капитал туда, где поборы, бумаги и доносы.
Лишь пустота.
Говорят, что в толпе включается коллективный разум. Я говорю: в толпе отключается всякий разум. Тьма мчится верхом на толпе. Пустота в головах порождает пустоту в карманах, в законах, в храмах науки, в книгах. Лишь клозеты полны доверху, и захлебывается страна в их содержимом.
Много ли навоюет пустое воинство?
Пустые здания разрушаются первыми.
Пустота властвовала над нами долгие века. Все революции, волнения, распады – лишь победа одной пустоты над другой. Для распада пустой страны достаточно одного отражения. Пусть толпа посмотрит в закопченное зеркало истории. Ужас перед пустым прошлым и пустым будущим. Ужас беспомощности, взаимной ненависти и взаимной зависимости. Ужас собственной немощи. Но толпа не признается никому в собственном ужасе! Толпа будет храбриться. Будет поливать грязью всякого, кто имеет доступ к зеркалу истории.
Толпа жаждет разбить зеркало истории.
Толпа называет палачей героями. И в этом толпа права. Потому что нет большего героизма, чем принести толпу в жертву прогрессу. К сожалению, палачи, устраивая казнь, забывают о прогрессе среди кровавого пиршества. Массовое заклание не есть преступление само по себе. Потакание массам – вот преступление. Когда масса сама выбирает для себя палача – двойное преступление. Палач не преступник. Преступник – всегда – толпа. Толпа заслуживает палача. Дав толпе искупление, палач превращается в героя. Но герой он лишь для толпы и внутри толпы. Мир не замыкается на толпах, иначе нас давно окружала бы лишь пустота.
