Ночь. Пустынный берег. Тишина, нарушаемая лишь набегающими волнами. Они ласково, по-женски, как рука матери, ласкает волосы своего засыпающего дитя, а иногда игриво, как маленький котенок, едва открывший глаза, смотрит на новый, еще неизведанный мир, умывают едва остывший песок. Этот песок недавно лежал в объятиях солнца, а теперь отдался на волю морю, незримому морю, поющему свою тихую монотонную мелодию. Песня давно известна нам всем – плавный ритм набегающих и удаляющихся волн. Тонкий слух может уловить в них звук скрипки, такой певучей и молящей. В такт вступает виолончель. Она поет. Сначала едва слышно, потом все сильнее и сильнее. И вы уже прыгнули с вершины головой вниз, погрузившись в море музыки, такой пьянящей и завораживающей. К этому неповторимому дуэту постепенно присоединяются другие зовущие тона, и вы уже слышите целый концерт, в котором каждый играет свою неповторимую мелодию, но в то же время все это воедино слитая музыка.
– Папа, папа, – внезапно, нарушая торжественную тишину, раздается звонкий голосок. Маленькая девочка подбегает к воде и нежно, чуть касаясь, гладит ее маленькой ручкой. На что та, отвечая взаимностью, ласково омывает дитя теплым дыханием воды.
– Папа, посмотри, какое сегодня море!
– Да, девочка моя, – говорит мужской голос, – сегодня прекрасное море.
Мужчина подходит к девочке и рядом садится на песок, задумчиво вглядываясь в бесконечную даль. Легкий ветерок слегка треплет красивые волосы ребенка. Счастливая, она смотрит в глаза отца и в полголоса поет свою грустную песенку.
Неожиданно темная фигура выделяется из полумрака ночи. Заблудившийся путник подходит к этой странной паре, снимает старую шляпу и, пристально всматриваясь в людей, спрашивает тихим, спокойным голосом:
– Здравствуйте, извините меня, пожалуйста. Добрые люди, не подскажите, как пройти в ближайший городок. Я заплутал. Не могу найти дороги. Уже слишком поздно. Боюсь совсем заблудиться.
Мужчина равнодушно смотрит на путника и легким движением руки указывает в сторону крутых скал:
– Там впереди есть ущелье. Если идти вдоль по нему и никуда не сворачивать, то можно выйти на южную окраину маленькой Сэталии.
Одинокий странник говорит спасибо, но не уходит, а садится рядом на теплый песок. Так они сидят долго, ни о чем, не говоря, и только смотрят на тихую гладь воды.
Крик чайки заполняет пустоту побережья, она поднимается в небо и летит. Летит навстречу лунному свету, чтобы потом, где-то там соприкоснувшись с ним, снова вернуться в лоно родного гнезда. Молчаливое понимание, царившее между двумя людьми, сменяется старинной рыбацкой песней. Тихий голос странника сливается с музыкой волн, чарующий мотив подхватывает мужчина, и они уже вместе поют о скитаниях и лишениях мужественных моряков, о подвигах и приключениях, которым нет конца, и о том, как дома их всегда будут ждать любящая жена и мать.
– А вы неплохо поете, – говорит мужчина, поворачиваясь к пришедшему незнакомцу.
– Да и вы не хуже, – отвечает пришелец, краснея от удовольствия, – у вас отличный голос, где вы научились так хорошо петь?
– Это старая история. Еще мальчиком мать заставляла меня ходить в церковную школу.
– Я вижу, уроки пошли вам на пользу.
– Видимо так оно и есть.
Оба мужчины замечают, как чайка садится рядом с девочкой и, недовольно покрикивая, бегает вокруг нее, пытаясь согнать с места. Но девочка только лишь смеется, протягивает ручку и слегка касается сердитой птицы. Удивленная, та подпрыгивает и спешно убегает в темноту.
– Славный у вас ребенок, – говорит путник, – у такой красивой девочки должно быть красивое имя.
– Ее зовут Силлерия.
– Действительно красивое имя. Силлерия, – он окрикивает ее, но та не поворачивается.
– Силлерия, – еще раз повторяет незнакомец и в недоумении смотрит на мужчину.
– О, извините. Я не сказал вам, – успокаивает мужчина озадаченного незнакомца. – Когда умерла ее мать, а это случилось года три назад, моя дочь перестала воспринимать голоса людей. Бедная. Помню, она ходила растерянная, плакала, все время плакала и спрашивала меня, где ее милая мама? А я. А что я? Я не мог ничего ей сказать, потому что и сам не до конца осознавал, что же именно произошло. Никто и не думал, что моя жена может нас так рано покинуть.
– Бедное, бедное дитя, – незнакомец сочувственно смотрит на ребенка, играющего у воды.
Мужчина вздыхает и продолжает свою грустную историю:
– Теперь лишь музыка способна пробуждать в ней хоть какой-то слух. Она слышит только море. Его шепот, дыхание. Море заменило ей какую-то частичку потерянного мира. Каждый вечер мы приходим сюда и смотрим, слушаем, любуемся закатом. Быть может, когда-нибудь именно море и исцелит мою маленькую Силлерию.
Девочка подбегает к двум мужчинам и показывает камешек странной формы с небольшой дырочкой посередине.
– Смотрите, смотрите, что подарила мне чайка, – говорит она, радостно вертя его в руках.
– О, тебе повезло! Это лунный камень, он должен приносить удачу, – незнакомец достает из кармана серебряную цепочку, продевает ее в дырочку и вешает на шею девочке. – Носи на здоровье!
– Спасибо, – счастливая, она показывает подарок отцу и вновь убегает к зовущей воде.
– Что вы, – мужчина смущенно глядит на довольного незнакомца, – такой дорогой подарок!
– Ничего, пустяки, – говорит путник, поднимаясь со своего места, – должен же я хоть что-то сделать для этого невинного дитя.
Еще раз, поблагодарив друг друга, они расстаются. Путник уходит в ночную пустоту. Его силуэт постепенно поглощает полумрак, и ветер заглушает шум удаляющихся шагов. Этот человек еще долго будет вспоминать странную пару, повстречавшуюся ему на пути, мужчину с приятным голосом и девочку, которая умела разговаривать с морем.
