Пришёл клиент к часовому мастеру. Тот развинтил его часы, а из них выпал дохлый таракан. Мастер говорит:
– Тю, браток, так у тебя же машинист помер!
Таракан Ёж не на шутку разозлился. В доме опять появился чужак. Что же это за напасть-то такая – всё время присылают врагов! Этот враг был ещё к тому же и умный: он не бросился в драку сразу, нет. Он решил сначала оторвать от Ежа всех его друзей и слуг. Беседы стал с ними вести, рассказывать, как будет хорошо, если все тараканы отвернутся от Ежа и станут плясать под его, Даллесовскую дудку.
Старые опытные тараканы послушали этого Аллена, плюнули и вернулись к Ежу, а вот часть молодёжи стала крутиться вокруг новенького. Ёж решил и сам послушать, чего же такого мог сказать этот недомерок его тараканам, что те стали задирать нос на своего вождя. «Эта квартира лежит в развалинах. По подсчётам экономистов, хозяевам потребуется от тридцати до пятидесяти лет, чтобы восстановить тут всё, расставить мебель, разбросать крошки, да и вообще всю квартиру в целом обставить. …Тридцать, пятьдесят – оба этих срока нас не устраивают. Надо, чтобы хозяева потратили на восстановление хозяйства в три раза больше времени!»
Ёж задумался. Чем же хороша разруха? Есть место, где прятаться, это да – но за аккуратно расставленной мебелью места тоже хватает. Нет в разрухе ничего хорошего. У бедных не бывает вкусных крошек от печенек и вафель. Мутный тип этот Даллес.
Потом новенький совсем разошёлся.
«Тараканья натура такова, что в беде всегда ищет какую-нибудь отдушину: одни цепляются за религию, другие заливают горе вином, третьи ищут забытья в разгуле. Русским тараканам сейчас приходится туго. Вдова, потерявшая на фронте свою половину… молодая тараканиха, которую бросил любимый… юный таракан, сразу не нашедший себе места в жизни… Натолкнём их на мысль, что они должны уповать на бога, завлечём их в секту, а если таковой не имеется – организуем сами!.. Местные тараканы любят попеть за рюмкой водки. Напомним им, как отлично они чувствовали себя, попробовав пролившееся вино. Пьяному море по колено, говорят местные. Давайте найдём такое море, и пьяный таракан побредёт туда, куда нам нужно.»
Нет! С этим Алленом нужно кончать. Как-то после праздника Ёж подкараулил его, когда тот пробегал мимо небольшой лужицы пролившейся водки, и, схватив всеми шестью лапами, подтащил к ней. А потом сунул туда его треугольную говорливую головку и держал, пока Даллес не перестал сучить своими короткими ножками, покрытыми рыжими волосками.
Отбросив труп очередного засланца, Ёж посмотрел на потолок и пробурчал:
– В следующий раз пришлите кого поумнее. Моих тараканов водкой не испугаешь.
– Хорошо, – сказал потолок – и прислал её.
Да-а-а! Не поскупились. Хороша. Звали новую тараканиху – Мерлин.
– Это рыба, кажется, так называется? – попытался напрячь свои уменьшившиеся мозги Ёж.
– Глупенький! Рыба называется не Мерлин, а марлин, – хохотнула засланка.
– Да без разницы! Иди сюда, рыбка моя! Сейчас будем делать маленьких марлинчиков…
Штирлиц стоял весь в медалях на развалинах Рейхстага. Мимо ехали мрачные гестаповцы на мотоциклах.
«Металлист», – подумали гестаповцы.
«Байкеры», – подумал Штирлиц.
Кадри Лехтла ворочалась на скрипучей панцирной кровати и не могла уснуть. Так всегда бывало при переезде – первую ночь не шёл сон, и всё тут. Хоть что предпринимай. Даже как-то выпросила у санинструктора таблетку димедрола. Ещё хуже стало – голова как ватой набита, глаза слипаются, мысли еле ворочаются, а сон, будь он проклят, так и не идёт. Паршивое состояние.
Где-то услышала, что надо наесться до икоты, и тогда заснёшь без проблем. Попробовала. Почти получилось: глаза стали слипаться, мысли путаться. В таком состоянии промучилась несколько минут – и спишь, и не спишь. Потом прошло, опять всю ночь провертелась, только ещё и с полным животом.
Ещё про тёплое молоко подруги нашептали. Два стакана выдула – а дело зимой было, и туалет не в казарме, а на улице. Несколько раз пришлось по морозу бегать. Чуть не простыла тогда. Какой уж тут сон после пробежки с голыми ногами в тридцатиградусный мороз.
Смирилась. Завтра отоспится – а сегодня придётся повертеться. Их с Дальнего Востока опять перебросили в Восточный Казахстан. Вспомнила вечерний инструктаж. Китайцы не успокоились, тактику сменили.
В районе казахского посёлка Дулаты проходила чабанская тропа. По ней китайцы регулярно прогоняли свои отары, а за передвижением этих отар и стад следили советские пограничники. После конфликта на острове Даманском в ожидании новых военных провокаций к посёлку были выдвинуты усиленные мобильные группы, включавшие бронетранспортёры с пулемётами.
2 мая 1969 года под видом пастухов к посёлку Дулаты проникли военнослужащие НОАК. Надеялись на ослабление внимания пограничников из-за праздника. Они умело маскировались и прятали оружие под куртками. Прогон отар в этот день оказался неожиданным для советских погранцов: «пастухов» оказалось больше обычного, не менее сотни.
Вторжение началось в 8 часов утра на правом фланге заставы Дулаты Бахтинского Краснознамённого погранотряда. Агрессоры смогли вклиниться на советскую территорию на глубину до трёх километров, заняв оборону на фронте в 8 километров.
В ответ на это с советской стороны к месту конфликта отправились мобильные группы. Собрали до трёх десятков бронетехники и до 500 солдат и офицеров, группой командовал майор Иван Бутылкин. В небе появилась советская штурмовая авиация.
Открывать огонь по нарушителям приказа пока не поступало, и китайцы воспользовались этим. Они усиливали свою группировку все дни вплоть до 4 мая. К рассвету 5-го числа в районе атакованной китайцами советской территории уже собрался целый стрелковый полк НОАК. На высоты выдвинулись два батальона, их поддерживали остальные части, которые дислоцировались на китайской земле. Прикрывали стрелков артиллерийские батареи. С китайской стороны вовсю работали агитационные установки, которые вели пропаганду и призывали советских солдат не открывать огонь. Репродукторы хрипели на чистом русском языке, что они находятся на своей территории: «Это вам не остров Даманский!». Хроникёры КНР снимали действия солдат НОАК для пропагандистских фильмов.
Обе роты снайперов перебросили к посёлку Дулаты 4 мая. Вечером командиры шестёрок провели рекогносцировку. Выбрали места для лёжек, обозначили ориентиры. Полковник Игнатьев и командиры рот обговорили с начальником 3-й пограничной заставы действия тех в случае открытия артиллерийского огня по позициям снайперов. «Охота» должна начаться в восемь утра 5 мая.
Что-то Игнатьев намудрил. Кадри прильнула к окуляру прицела. Солнце било прямо в глаза. Нужно было действовать как раз вчера вечером, а сейчас ещё и блики от стёкол прицела засекут вражеские наблюдатели и снайпера. Капитан Лехтла отползла с холма и доложила стоящим внизу офицерам свои соображения.
