– Юлька, ну, не сердись. Ну, так получилось, – Света мялась, изредка бросая заискивающие взгляды на подругу. – Я и не думала, а тут вчера Виталик говорит, мол, вся родня его приезжает. Нет, я знала, конечно, что они на свадьбу приедут, но не сегодня же… А оказалось, что сегодня. Подумай сама, как я его брошу? И потом встретить, накормить… В общем, в особняк никак. Там на всех не хватит.
– Места не хватит?
Вопрос был из разряда риторических.
Света потупилась. Ответила чуть слышно.
– И места тоже.
Вид у Светы был принуждённо виноватый. То есть она понимала, что вышло неловко и что греха таить, некрасиво даже вышло. Но с другой стороны, не каяться же теперь. Извинилась, объяснилась. И хватит. В конце концов, Юля большая девочка, не пропадёт.
Юля постаралась улыбнуться в ответ. Улыбка получилась не фальшивой, но заметно натянутой и какой-то вымученной.
– Ясно, – произнесла она неопределённо. Подвинула к себе чашечку с дымящимся кофе, прикусила губу, размышляя.
В кафе было малолюдно.
В дальнем, самом тёмном углу нечто бесполое в толстовке, из-под капюшона которой вместо лица виднелись лишь многочисленные дреды, залипало в ноутбуке. За столиком у окна вполголоса, неразборчиво, но очень эмоционально выясняли отношения мужчина и женщина средних лет. Женщина побеждала. Ближе к барной стойке молодая мама с измождённым лицом обречённо наблюдала, как три её малолетних чада молча и жадно поглощают треугольники пиццы. И только у самого выхода чернявый молодой человек довольно приятной наружности давно и безуспешно пытался привлечь их со Светой внимание, призывно улыбаясь.
– Может, варианты какие есть? – спросила Юля, не особо, впрочем, надеясь на положительный ответ, – не в хостел же мне идти…
– Ой, да что ты! – Света всплеснула руками и с облегчением затараторила, – Конечно, есть! Я ж не тварь конченная, подругу в беде бросать. Короче, такой расклад. Барак, старый, чуть не довоенный. Там коммуналка была раньше, пока не расселили. Виталик в ней одну комнату задарма почти прикупил в своё время, а потом оказалось, что халупа эта под программу переселения попадает и вообще получается сильно выгодно в плане бабок…
– Свет, – устало перебила подругу Юля, – давай конкретнее. Переночевать в коммуналке этой можно?
– Само собой, – со знанием дела заверила её Света, – вся ночь твоя.
Потом сдвинулась бровки, чуть откинулась на стуле, снова, будто только что увидела, внимательно оглядела Юлю и осторожно уточнила:
– Тебе ведь хватит ночи?
Юля пожала плечами.
– Надеюсь. А много там осталось?
– Жильцов-то? – презрительно хмыкнула Света, – Да никого. Кто помер, кто уехал, кто комнату продал да и сгинул. Так Виталик сказал. Так что весь дом твой. На всю ночь. Хоть вечеринку устраивай, никто жаловаться не станет. Так как?
Юля поднесла к губам чашку, отхлебнула, поморщилась и отставила. Симпатичная улыбающаяся рожица на пенке исказилась уродливой гримасой.
– Давай, – сказала Юля.
– Чего?
– Ключ, говорю, давай, – повторила Юля, – или там двери не закрываются?
– Точно, – спохватилась Света и принялась копаться в сумочке, – вот, держи.
На простенькой салфетке лежал старый, наполовину изъеденный ржой бородатый явно самодельный ключ.
– Адрес я тебе сейчас скину, – Света быстро простучала длинным ярко-красным ногтем по экрану смартфона. В ответ дважды пиликнуло.
Юля открыла карту, вбила название улицы и номер дома. Молча подняла брови.
– Далековато, знаю, – извиняющимся тоном согласилась Света, – но другого сейчас нет. И потом, Виталик говорит…
– Да нормально всё, – Юля благодарно сжала Светины пальцы, – спасибо. Правда, спасибо. И это, пойду я. Стемнеет скоро, а мне ещё добираться.
Она легко поднялась, изящным жестом перекинула через плечо небольшой аккуратный рюкзачок и чуть более, чем обычно покачивая бёдрами направилась к выходу.
Разумеется, её окликнули.
– Девушка, хотите я ваш рюкзак понесу? Он наверняка тяжёлый, а вы такая хрупкая…
Голос приятный.
Она задумалась на мгновение, потом повернулась к говорившему с наигранным удивлением. И сразу всё поняла.
Молодой человек продолжал сидеть. Даже выражение лица не изменилось. Взгляд его (увы, всё-таки масляный) незаметно, как думалось хозяину, скользнул по стройным обнажённым ногам, задержался в соблазнительной ямке декольте, мазнул по красивым и правильным чертам лица… и встретился с Юлиным. Вполне, кстати, открытым и доброжелательным. Однако парня словно током ударило. Он осёкся, всхлипнув, отпрянул, отвернулся к окну и принялся быстро и неразборчиво бормотать что-то себе под нос.
Юля вздохнула, привычно окинула придирчивым взглядом своё отражение в узком висящем у входа зеркале, пожала плечами и, тряхнув головой, вышла из кафе.
Может, и правда на мне какой-нибудь венец безбрачия, думала Юля, шагая к видневшейся невдалеке автобусной остановке, не везёт с парнями, хоть ты тресни. К бабке какой сходить, что ли? Она живо представила себя в гостях у доморощенной ведуньи и прыснула. С другой стороны, Света вот нашла же своего Виталика. Или это он её нашёл? Хотя какая разница. Там вообще отдельная история. Они, как это говорится? Два сапога ягоды? Нет, не так. Два сапога пара. Точно, пара.
Барак предстал перед Юлиным взором неожиданно, как позабытый отголосок ушедшего времени, как брошенная, опостылевшая игрушка, которой нет места в новом чистом и просторном доме. Очаровательно-замшелый, разлагающийся уют бывшей городской окраины. Позади, похожие на исторгнутые из недр земли молодые горы, остались одинаково безликие в своей типичности многоэтажки нового микрорайона. Впереди – испуганно прячущийся в одичавшем палисаднике неказистый, землистого цвета одноэтажный домишко. Половина окон была заколочена как попало, без усердия и надежды на возвращение. Половина слепо таращилась пыльными мутными стёклами, ловя последние блики уходящего июньского дня.
Наступавшие сумерки осторожно обтекали размытый грязно-жёлтый абажур из света, будто приклеенный к старой лампочке, чудом уцелевшей на покосившемся столбе. Под этим куполом за импровизированным столом из мятом ржавой бочки сидели два мужика бомжеватого вида и пили.
Юля остановилась в нерешительности. Идти мимо угрюмо молчавших бомжей было жутковато. Она потопталась на месте, прикидывая, можно ли выйти к подъезду, избежав встречи с аборигенами, но всяко выходило, что другого пути у неё нет. И ладно, решила Юля, привычно тряхнула головой, расправила плечи и, приняв самый непринуждённый вид, решительно зашагала по направлению к перекошенным от старости дверям. Сердце ожидаемо ускорило ритм, каблуки норовили провалиться сквозь землю, поэтому прозвучавшие за спиной слова Юля разобрала не сразу.
