Коннор
I de Стая Ангелов-Хранителей
Вирджиния Т
Первоначально мир был населен людьми, метаморфами и фателями. Казалось бы, между народами царил мир. Но если бы мы почесать поверхность, то обнаружили бы, что реальность совсем другая. Методично и терпеливо мятежные стаи аниморфов истребляли одного за другим всех фателей. Они заставили их исчезнуть с лица Земли. В конце концов, именно об этом все и думали последние двадцать пять лет.. Меня зовут Коннор, я альфа стаи Ангелов-Хранителей, которому поручено охранять свидетелей от эксцессов мятежных стаи. Однако я никак не ожидал обнаружить, что человек, которого нужно спасти, – не кто иной, как моя долгожданная родственная душа и последняя в своем роде. Я готов на все, чтобы доставить ее в безопасное место на своей территории и заявить о себе.
Первоначально мир был населен людьми, метаморфами и фателями. Казалось бы, между народами царил мир, хотя мы очень мало смешивались, живя рядом друг с другом без реального соприкосновения, и всем им отводилось вполне определенное место. Но если бы мы почесали поверхность, то обнаружили бы, что реальность совсем другая.
Фаталы держали власть десятилетиями. Обычно в их ряды входили пророчицы, телепаты, телекинезисты и прочие существа с незаурядными дарованиями. Они были очень могущественны и служили судьей в случае конфликта, ибо обладали образцовой мудростью. Некоторые кланы метаморфов завидовали этой силе. Они считали себя не менее могущественными и, как хищники, считали, что именно они должны управлять миром. Они хотели быть всесильными вождями, в отличие от фателей, которые правили справедливо и сочувственно. А стаи обладали неоспоримым преимуществом : животные чуяли магию, циркулирующую в крови фателей. Черная стая, между прочим, входила в те кланы, которые стремились к достатку и признанию.
Методично и терпеливо диссидентские кланы истребляли один за другим всех Фаталов, чтобы получить доступ к высшим экономическим и политическим сферам. Первыми пострадали пророчицы. Кланы хотели в первую очередь ликвидировать тех, кто имел возможность предсказать их замысел, а значит, и нападения. Большинство людей не знали об их физической особенности, так как они, очень ценные для своего народа, жили в квазиавтаркии. Но метаморфы знали о них все. Они не обладали никакой наступательной силой, и их глаза предавали их врагам. Им невозможно спрятаться среди людей. Несмотря на свой невероятный дар, они ничего не могли поделать против массированной атаки, охватившей их. Затем других Фаталов выслеживали и убивали один за другим в полутьме, не вызывая при этом никаких вопросов. несчастные случаи, сердечные приступы или нападения « диких животных “в лесу. Ничего подозрительного на вид, хотя со временем это вызвало вопросы среди людей и метаморфов. Мятежники заставили их исчезнуть с лица Земли, и существование фателей быстро кануло в лету. Поскольку никаких конкретных доказательств не указывало виновных, только подозрения, никто не был наказан. Никто не мстил этому истребленному мирному народу за самую их сущность. Настоящий геноцид. Ради нашего спасения мятежные стаи не стали хозяевами мира. Люди и другие стаи поняли, что произошло на их глазах, и ужаснулись собственному бездействию. Все изменилось, эволюционировало, после этой драмы, укрепив связи между людьми и метаморфами, чтобы такая трагедия никогда не могла повториться. Но было уже поздно : зло было совершено, волшебный народ был уничтожен.
Наконец, это то, что все думали в течение последних двадцати пяти лет…
Севана
Я провожу дежурство в больнице Джефферсона пять дней в неделю, два-три раза в день. Мне нравится это место. Я работаю в отделении интенсивной терапии небольшой больницы в центре города, в основном управляемого людьми, частью которых я являюсь. Я знаю, что я здесь полезен, и поэтому я выбрал эту должность шесть лет назад. Я хочу помочь людям, и это идеальное место для этого.
– Здравствуй, Севана. Ты хорошо провелa выходные ?
– Доброе Утро, Эшли. Неплохо, а ты ?
– Супер. Приятно провести выходные в постели с моим новым любовником. У тебя были интересные встречи co cвоей стороне ?
Все тот же вопрос в понедельник утром. Это раздражает и пугает. Я люблю Эшли. Она моя подруга с тех пор, как меня наняли в эту службу, однако я точно знаю, что означает ее приподнятые брови. Моя сентиментальная жизнь, вернее, отсутствие моей сентиментальной жизни, – ее любимая тема для обсуждения, сколько я себя помню. Мне всего двадцать шесть, черт возьми ! Я не чувствую, как трепещут мои биологические часы, которые, кажется, так беспокоят мою подругу. Подумать только, у меня срок годности и скоро истечет ! Не то чтобы меня не интересовали мужчины. У меня уже были отношения. Скажем только, что моя маленькая особенность не во вкусе всех и лишь немногие дали мне достаточно уверенности в себе, чтобы показать им свое истинное "Я". Не говоря уже о моей запредельной способности, которая иногда учит меня тому, что я предпочла бы игнорировать, и которая прерывает мой флирт гораздо раньше, чем я ожидала. В общем, я всего лишь забава перед очередным настоящим приключением господина. Не очень-то хочется оставаться с этим муфлом, который просто хочет хорошо провести время со мной. Я не хочу торопится, кстати. Я лучше этого. Поэтому я заранее знаю, что мои мероприятия в выходные будут не по вкусу Эшли.
– Нет. Я сделала себе воскресное уединение с хорошей книгой и горячей ванной. Настоящий расслабляющий уик-энд.
– Ты безнадежна. Такими темпами ты кончишь старушкой и будешь жить в окружении кошек ! Когда же ты наконец найдешь себе милого человечка, чтобы заботился о тебе ?
Я тяну ее за язык, как ребенка. То, что она может хорошо думать или бояться, проходит у меня в голове. Я уверена, что когда придет время, человек, созданный для меня, войдет в мою жизнь и больше из нее не выйдет.
– Встретимся за едой ?
– Хорошо. Увидимся позже.
Почему я каждый раз соглашаюсь присоединиться к ней за трапезой ? Я прекрасно знаю, как повернется разговор. Она еще попытается устроить мне встречу с одним из этих знакомых. И эти назначенные свидания, за то, что я в конце согласилась, чтобы она оставила меня в покое, все это оказалось катастрофическим. Мужчины из ее окружения склонны воображать, что я думаю только о сексе или что это вообще приготовлено, поскольку, в конце концов, мне повезло, что они уделяют мне немного внимания, и поэтому им не нужно прилагать усилий, чтобы соблазнить меня.
Я вхожу в ближайшую комнату, внутренне моргая от своей слабости перед подругой, я просто не хочу ее обижать, но это стоит мне. Я мысленно встряхиваю себя, чтобы отбросить свои мысли в сторону, и снова принимаю профессиональную позицию.
