Дело было в начале «нулевых». Году, этак в 2003—2004. Если вкратце, то в плане финансов ситуация в стране тогда была расслабляюще-благоприятная. Цена на нефть стабильно росла, «бизнес» расцветал, безработица после 1998 года практически сошла на нет. В стране началась форменная эйфория от количества денег, поступающих за продаваемые ресурсы. Казалось, что это – навсегда. В Москву, где финансов, как обычно, было больше всего, со всей страны стекались активные молодые (и не очень) люди в поисках лучшей жизни. Зарплаты, при определенной сноровке её обладателя, росли минимум на 50 процентов в год. Можно было, имея только диплом и красиво оформленное (даже пустое по содержанию) резюме, стучаться в дверь крупных компаний и воротить нос от предложений о работе с компенсацией меньше двух тысяч долларов в месяц. Появился устойчивый круг людей, для которых отпуск должен был проводиться только за рубежом и, ну никак, не менее двух раз в год. И это – не считая выездов на «длинные выходные» в январе и мае. Сотрудник офиса, вернувшийся из отпуска без загара, вызывал удивление у коллег и вопросы за спиной в курилках в стиле: «А что у Иванова случилось?». Убедительным и принимаемым всеми ответом, служила магическая фраза: «У него ипотека».
Спрос на жилье стабильно рос. Еще бы! Коротко перечислим причины. Возможность купить в собственность жилье в рассрочку породила устойчивый спрос со стороны молодого поколения, желающего жить отдельно от родителей. Нехарактерная предшествующему времени, финансовая стабильность сподвигла семьи на более активное деторождение, и соответственно, желание расширить жилую площадь. «Эффективные» офисные экономисты и менеджеры должны были соответствовать ими самими определенному уровню жизни. Поэтому, они, помимо дорогих костюмов и автомобилей, стали арендовать или покупать жилье ближе к Центру. Наплыв иногородних работников подразумевал, что им надо было где-то жить. Возник, т.н. инвестиционный спрос. Желание иметь три, пять, а лучше – десять квартир, сдавать их мимо налогов и безбедно за счет этого жить, стало носить все более массовый характер. Из числа таких инвесторов, уже образовывались целые группы «зимующих» в Тайланде и в других теплых круглый год странах. Не оставались в стороне и неплохо оплачиваемые работники нефтегазодобывающих и иных сырьевых отраслей. Рабочие из Тюменской и других богатыми ресурсами областей покупали квартиры в Москве и в других городах европейской части России, как для себя («на старость»), так и для своих детей – чтобы им было где жить, учась в институте. В завершение списка – спрос подогревался за счет обеспеченных слоев населения (чиновников, бизнесменов и пр.), покупающих жилье себе, своим детям, родителям, бывшим супругам и действующим любовницам.
Т.е. спрос на жилье в то время был. И был очень большим. И на него не мог не среагировать рынок недвижимости. Стоимость аренды квартир рванула вверх, цена покупки тоже. Началось массовое жилищное строительство. Было такое ощущение, что строили и продавали жилье все. Новые фирмы-застройщики и агентства недвижимости появлялись, как грибы после дождя. Исчезали они тоже быстро, а главное – неожиданно для рядового гражданина, уплатившего им деньги. Цены на жилье постоянно росли и на вторичном рынке стоимость самой обычной «двушки», в не самом ближнем Подмосковье, в довольно старом панельном доме превысила 30 тысяч долларов (!). Потом она превысила и 100 тысяч долларов, но это было потом. А тогда банки, чувствуя запах денег, массово предлагали кредитование на покупку жилья. За заемщика даже началась «какая-никакая» борьба. Борьба, например, выражалась в том, что, получив одобрение кредита в одном банке, и, перейдя дорогу, зайти в другой банк, то там можно было попросить ставку по кредиту чуть пониже. Зачастую ставку соглашались понизить.
Конечно, в таком водовороте денег не могли не появиться мошенники! О Законе 214-ФЗ тогда никто не мог и мечтать. Квартиры (одни и те же) продавались по несколько раз. Сбегали с деньгами в неизвестном направлении или банкротились подрядчики, застройщики, риэлтеры. Появились «обманутые дольщики». СМИ активно освещали эти события, подогревая общий градус нервозности среди инвесторов в свое «уютное гнездышко». Покупка квартиры в доме-новостройке, в те времена, в чем-то напоминала «русскую рулетку»: повезет – не повезет.
Вот в такой атмосфере и мы с супругой, сделав резкий вдох-выдох, решились взять кредит и купить квартиру в новостройке (П-44) на этапе «идет монтаж 2-го этажа».
Наш дом был сдан в 2005 году, где-то на полгода позже срока, установленного договором. Ключи от квартир выдавали еще месяца через 2—3. Все это время на форуме в Интернете мы, будущие жильцы, исходили ядом в адрес всех, кого можно было хоть как-то связать со стройкой дома, его приемкой, ресурсоснабжением, да даже просто с близким географическим местоположением. Со временем нервное напряжение нарастало все больше, между собой у дольщиков на форуме начались склоки. Поэтому, когда все закончилось, наш дом сдали и стали выдавать ключи – мы выдохнули. Получив ключи, все жильцы резко добрели, у них, как говорится, отлегало.
В нашем доме выдачу ключей осуществляла представительница ЖЭКа. Назовем её – Валя. Для нас, жильцов этой новостройки, все сложилось хорошо, вокруг, как уже говорилось, была финансовая идиллия; еще и тут никто с деньгами не «кинул»; а самое главное – ключи в кармане. Впереди было оформление прав собственности, ремонт, покупка мебели, долги по ипотеке. Но это было впереди, потом. Это казалось второстепенным. На дворе была ранняя осень, стояли солнечные дни (или так казалось?). Про консьержку тогда вообще не думалось.
Ремонты в подъезде начались сразу после начала выдачи ключей. Дом сотрясался от грохота, в редкие минуты без звука работающего перфоратора казалось, что ты потерял слух. Закона «о тишине» тоже еще не было. Тем не менее, как-то понятийно работы прекращались часов в 9 вечера и редко начинались раньше 8 утра. Жить было можно. В таком ритме основная масса ремонтов была закончена примерно через полгода. Домофон на дверь в подъезд ЖЭК включил сразу. Мусоропровод на время ремонтов был закрыт, контейнеры для строительного мусора стояли на углу дома. Лампочки в подъезде горели и пол на первом этаже иногда мыли. Было ощущение, что никаких вопросов, которые не могла бы решить Валя – не было. Все было хорошо.
Мы, закончив ремонт, тоже постепенно закупали мебель и в начале лета переехали в свою новую квартиру. Подъезд, судя по освещенным вечерами окнам, уже был заселен где-то наполовину. У нас на лестничной площадке из 4 квартир жизнь была только в одной, мы оживили вторую.
