Дом охранялся серьезнее, чем логово самого злого злодея в компьютерной «стрелялке». Даже посмотреть на него издалека одним глазком было проблематично. А уж проникнуть внутрь без приглашения не смог бы никто. Разве что в сопровождении нескольких танков.
От шоссе в лес уходила неширокая асфальтированная дорога. Покрытие было крепким, без колдобин и рытвин. Если бы не обдуманно крутой поворот, который эта дорога делала уже через полсотни метров, – можно было гнать на любой скорости. Ну, почти на любой. Для «Формулы-1» лесная трасса была грубоватой, но сравниться с европейской магистралью могла. Строили ее когда-то военные для своих оборонно-стратегических целей. А потом дорогу выкупил Стилет. И дорогу, и несколько акров земли, которые к ней прилегали. Вместе с небольшим военным городком.
Сразу за поворотом дорога сужалась до ширины одной полосы, и проезд перегораживал трактор. Небольшой такой, аккуратный, оранжево-черный, германского производства. С приподнятым скребком, распахнутой дверцей миниатюрной кабины и тарахтящим движком. Несмотря на скромные размеры, столкнуть его на обочину получилось бы не всяким грузовиком. Стоял себе, чадил в синее небо дизельным выхлопом. Ждал тракториста. Который, наверное, к ближайшему дереву по нужде отбежал.
Водитель серого «Опеля-вектры», вскоре после полудня свернувшего с трассы на лесную дорогу, про уловку с трактором знал. Остановился, опустил тонированное стекло своей двери и остался сидеть, не выказывая признаков нетерпения.
Время шло, тракторист не появлялся. Когда истекли пять минут, водитель «Опеля» вздохнул и вышел из машины. Долго разминал сигарету, но прикуривать не стал. Сжал ее в уголке рта, а руки сунул в карманы свободных брюк. Так и стоял до тех пор, пока из-за деревьев не показался бугай в синем комбезе, резиновых сапогах и желтой бейсболке.
– Давно стоишь? – не торопясь, бугай топал к своему трактору, оставляя на чистом асфальте комки мокрой грязи.
Мужчина кивнул. Бросил под ноги незажженную сигарету, открыл дверцу «Опеля».
– А ты уверен, что тебя там ждут? Мужчина снова кивнул. Кивнул и сел за руль, включил двигатель и аккуратно подвел «Вектру» так, что она почти уперлась бампером в блестящий скребок яркого трактора.
Бугай запрыгнул в кабину, тронул рычаги. Лениво рыкнул дизельный движок, и трактор сдал назад, на обочину, освобождая проезд. Освобождая ровно настолько, что протиснуться мимо него можно было только впритирку, с риском ободрать краску или расколоть зеркало.
«Опель» проехал без проблем и начал стремительно набирать скорость.
Бугай вернул трактор на прежнее место. А в тридцати метрах от него, в лесу, невидимый благодаря камуфляжу и удачно выбранной позиции черноволосый парень сказал в микрофон мощной рации:
– Третий – второму. Приехал Стержень. Как понял? Прием…
«Вектра» пролетела по прямой десяток километров, а потом пришлось резко затормозить: асфальт круто горбился от трех «лежачих полицейских», обозначенных белой краской и расположенных в пяти метрах друг от друга.
На обочине, рядом с ними, стоял знак «Проезд запрещен», а чуть дальше блестели зеркальные стекла бывшего армейского КПП, переоборудованного Стилетом в блокпост для своих головорезов. Стержень знал, что их здесь не меньше пяти, но видел сейчас лишь одного, сидевшего за рулем красной «Нивы» с логотипом известного охранного предприятия на двери.
Благополучно поныряв по «полицейским», Стержень прибавил скорость до пятидесяти. Через два километра дорога круто повернула направо, и за поворотом снова пришлось тормозить, чтобы не влететь под тяжеленный красно-желтый шлагбаум.
У шлагбаума несли службу три охранника с помповыми ружьями и пожилой лысый мужчина в черном костюме и белой рубашке без галстука. Он поднырнул под шлагбаум и подошел к остановившейся «Вектре». Стержень опустил стекло. Мужчины внимательно посмотрели друг на друга, потом лысый с невозмутимым видом наклонился и заглянул в салон машины.
– Багажник открыть? – спросил Стержень. Лысый, не отвечая, дал отмашку охранникам в форме, и полосатый ствол шлагбаума медленно поднялся. Проезжая мимо него, Стержень посмотрел направо и заметил за первым рядом деревьев комфортабельную палатку и два мотоцикла. Один – легкий, скоростной, второй – трехколесный, с широченными покрышками – для бездорожья.
Въезд в бывший военный городок перегораживала решетка высотой больше трех метров. При появлении «Опеля» две видеокамеры, расположенные на кирпичном заборе, пришли в движение. Одна нацелилась на машину и сопровождала ее до тех пор, пока Стержень не нажал тормоз перед самой решеткой, вторая отслеживала происходящее за машиной: не попробует ли кто-то непрошеный проскользнуть на территорию вслед за званым гостем.
Загудел электромотор, и решетка уползла в сторону. Одновременно с ней, лязгая и подергиваясь, смоталась похожая на танковую гусеницу лента с шипами. Из сторожевой будки никто не выходил, только мелькнуло бледное лицо за темным стеклом, да клуб сигаретного дыма выполз в приоткрытую форточку. Стержень проехал и сразу повернул вправо, чтобы по песчаной дорожке вдоль ограды добраться до бывшей солдатской столовой, ныне приспособленной для приема гостей, не относящихся к VIP-персонам.
На парковочной площадке перед входом было пусто. Стержень поставил «Вектру» на крайнее место, вышел и запер машину, не включая сигнализацию. Его ждали: стоило приблизиться к крыльцу, как дверь распахнулась. Коротко стриженный парень в костюме, который сидел на нем, как ласты на корове, приветствовал:
– Добрый день!
Стержень молча кивнул. Парень посторонился, давая пройти, и затопал вслед за Стержнем. Миновав два темных коридора, Стержень толкнул легкую дверь и оказался в небольшом баре. Охранник, потоптавшись на пороге, заходить не стал. Проводил Стержня тяжелым взглядом, развернулся и исчез.
За стойкой бара стояли две девушки. Блондинка и черненькая. Различие в цвете волос было единственным. Остальным они походили друг на друга, как близняшки. Наверняка Стилет подобрал их на каком-нибудь местном конкурсе красоты, который сам же и финансировал. До зимы они еще поублажают гостей авторитета, а потом получат расчет. Надо успеть попользоваться. Какую бы выбрать? Пожалуй, обе достойны…
– Апельсиновый сок, – бросил Стержень, присаживаясь за столик.
Сок подали в высоком запотевшем стакане. Принесла его блондинка. Улыбаясь, постояла около столика, но новых указаний не последовало, и она вернулась за стойку. Стержень отметил, что под белоснежной легкой блузкой на девушке ничего не надето. Грудь, как он успел оценить, заслуживала высшего балла. Стало быть, с нее, со светленькой, и начнем. Можно сказать, судьба так рассудила. Но сначала – работа.
