Клубящаяся перед глазами мгла застилала взгляд. Мерный плеск воды напоминал о бренности бытия. Совершенно внезапно в пустом разуме всплыла цитата: большая беда начинается с маленькой глупости.
– Поверни ему шлем, он же ничего не видит!
Мне словно отвесили сильную затрещину. Тусклый неприятный свет ударил по глазам. Тьма неохотно отступала, со смехом обещая вскоре вернуться. В этот раз навсегда.
Надо мной высилась мрачная фигура. Плащ скрывал хилое тело. Тонкие, словно ветви, руки уверенно сжимали длинное весло. Неохотно заворочались мысли, память через волну головной боли подсказала – от меня ждут денег. Сунул руку к поясу туники, ладонь утонула в небольшом кошеле. Золотая монетка смотрелась чуждо среди местного мрака. Харон издал утробное, разочарованное мычание. Словно в наказание, размашисто саданул веслом по руке – подношение сгинуло в черных пучинах.
– Не время для этих глупостей, – раздался знакомый голос от темной фигуры, что стояла рядом с лодочником. – Следуй за мной.
Я подчинился. Мы ступили на лодку и поплыли средь черных вод. Мой мрачный спутник хранил тяжелое молчание, покуда ко мне рывками возвращалась память. Титаны не желали смириться с заточением в Тартар. Они создали гигантов, что пошли войной прямо на Элладу. И мы поставили все на глупый план Зевса: наделить его очередного сына собственной силой. Геракла убили одним броском валуна, а затем началась бойня. Битва не на жизнь, а насмерть, в которой мы… проиграли. Последнее отчетливое воспоминание – кадуцей пронзает Ипполита, и в следующий миг мне сворачивают шею.
– Посмотри налево. – Теперь я узнал говорившего. Аид, властитель подземного мира. Единственный бог, не поддержавший безумную затею своего брата.
Я послушался и повернул голову, ужаснувшись. Арес казался исполином. Обнаженный и могучий, не ведавший ужаса, он припал на колено и щедрой горстью зачерпнул воду забвения. За ним следом шла ничего не соображающая Гера. Аполлон, Зевс, Дионис – узнавал их лишь по очертаниям теней, память дорисовывала облик. Тяжелый молот сжимал не по-нашему одетый мужлан. Он казался здесь лишним – так и было.
– А он здесь что забыл?
– Тор? – Аид усмехнулся и махнул серой ладонью. – Вспоминай. Где бог пал, в то царство мертвых и попадает. Если выживу, передам его Хелль… Наверно, заметил кого-то из гигантов, решил им показать силу молота. Как видишь – показал…
– Мы же бессмертны, – задумчиво проговорил я.
– Титаны, создавая гигантов, оказались умнее вас. Теперь бежать некуда. Наступил конец времен.
– Разве боги из иных земель допустят это?
– Ты только что видел, что случилось с Тором. Думаю, их ожидает та же участь. Титаны получили слишком много силы и не остановятся на достигнутом. Лучше посмотри на себя.
Я опустил взгляд на собственные ладони. Черные, дымчатые – как не замечал раньше? Впрочем, удивляться нечему. Аид не спас меня, просто лично сопроводил в собственное царство. И внимательно смотрел: не иначе ждал поклона в благодарность за царственный эскорт.
– Заставишь пить из Леты?
Владыка Теней покачал головой.
– Помнишь мои слова, что иные боги умеют даровать лишь безумие, в то время как мой дар ценнее прочих?
Я неохотно кивнул – было что-то такое в наших разговорах. Шлюп Харона ударился о берег, зашуршал, рассекая мокрый песок. Аид соскочил наземь первым. Река забвения омывала ему ноги.
– Тогда следуй за мной, Гермес, и поспеши. Времени мало. Я уже говорил, что ты мой любимый племянник?
* * *
Я был здесь сотни тысяч раз. Древняя ссора обернулась многовековой семейной враждой. Аид не вмешивался в дела подлунного мира, но заявил, что появление в его покоях любого из братьев будет означать немедленную войну.
Я оказался исключением – мостик на крылатых сандалиях, таскавший их переписку друг дружке. Иногда даже богам приходится договариваться. Я водил сюда Орфея за Эвридикой, помогал Гераклу одолжить Цербера, носил письма Деметры Персефоне и обратно. И теперь я снова здесь, в образе еще не отведавшей забвения тени…
В воздухе витал дух мокрой шерсти: лежанка трехглавого пса обнаружилась прямиком у величественного трона. Самого стража не видать. С горечью догадывался о его судьбе: не иначе ему выпала честь встречать непрошеных гостей у Стикса.
– Где царица? – осторожно спросил. Раньше Персефона часто встречала меня здесь, когда не была занята своим садом. Молчание Аида наводило на мрачные мысли.
– Гермес, помнишь, что мы сделали с отцом Геракла? – уклонился он от ответа.
– Да. – Кажется, тогда мы переселили лавагета Амфитриона в тело младшего внука, Иолая, даруя ему второй шанс.
– Скажи, у тебя есть любимые дети?
Как и у прочих богов, у меня было много детей. От богинь, людей и нимф. Я даже не помнил всех поименно, но догадался, что будет дальше.
– Твой дар – это перерождение? Тогда почему ты не возродишь всех из Семьи? Мы повергнем гигантов и…
Он вновь бросил на меня яростный взгляд из-под кустистых бровей.
– Не все так просто, Гермес. Титаны не идиоты, они быстро догадаются. И Амфитрион, став мальчишкой, не обрел разом прежних сил. Думаешь, они дадут вам всем спокойно расти?
Звучало здраво.
– Это мой дар лично тебе, Гермес. За хорошо проделанную работу и интересные беседы. Вот, выпей.
Владыка теней протянул наполненный вином пифос. Я осушил его до дна: мучавшая каждую тень жажда давала о себе знать.
– Что тепе… – спросил я и тут же почувствовал, как обещавшая вернуться мгла вновь застилает взор.
– Сам решай, Гермес. Живи за всех нас. Вдруг тебе повезет?
Не знаю, чего в голосе Аида было больше: привычной насмешки или не присущей ему скорби? Мысли растаяли, утопая в безвременном сне…
* * *
Проливной дождь бил по голове и стекал по плечам, обращая волосы в липкое месиво. Тонкая рубаха льнула к телу, желая обратиться второй кожей. Не успел я открыть глаза, как дыхание вышибло внезапным ударом в грудь. Я рухнул в грязную, мокрую лужу. Смех мерзких глоток наждачкой царапал душу.
Я поднял взор на стоящих надо мной паршивцев. Не менее мокрые, чем я сам, в странной диковинной одежде, на их лицах играли злые ухмылки. Пахнут смертными, точно не гиганты.
– Вмажь ему, вмажь! Прямо по морде, пусть знает, как пасть раксрывать!
Они двигались чересчур медленно. Толстый поганец с брюхом навыкате лениво размахнулся. Я поймал его ногу, почувствовал на ладонях скрипящую грязь с подошвы. Резко рванул на себя – противник нелепо задвигал руками и не устоял.
Терпеть не могу Гипноса – вечно дремлющий паскудник любил насылать видения именно на меня. И всякий раз что-то мерзкое: где только такие кошмары берет? А потом еще и удивляется – почему приношу ему почту в последнюю очередь…
– Э, эт че? Совсем страх потерял, хадуй? Ща мы тебе…
