Однажды, было это ранней весной, мой сын Саша вернулся с ежедневной прогулки на детской площадке во дворе нашего пятиэтажного дома. Он в нерешительности, стоя за дверью в коридоре, с причитаниями протянул мне свои грязные ладошки. Передо мной в ладонях сына, под его умоляющим взглядом, было нечто непонятное. Приглядевшись, я рассмотрела комочек косточек, обтянутых грязной мокрой и свалявшейся рыжей шёрсткой. В этом комочке едва видны были полтора глаза, вдобавок этот комочек дико пищал от страха. Он так хотел жить, что его писк раздавался эхом по всему подъезду. Сын, играя на моих лучших душевных струнках, рассказал, как он спас тонувшего котёнка, который беспомощно барахтался в автомобильной колее на газоне, заполненной грязной холодной водой. Ребёнок чуть на колени не встал передо мной, умоляя меня взять котёнка к себе.
Я растрогалась и понимала, что котёнок погибнет, но не люблю котов и не приветствую нахождение любых животных в доме, а тем более в квартире с ограниченным пространством. И сын знал это, но знал и то, что я любящая мать и не описать, как люблю своего сына, возможно потому, что он как чудо, был подарен мне судьбой в мои сорок три года. Пришлось смириться в воспитательных целях и уступит сыну, чтобы он от обиды не ожесточился, а сохранил своё доброе и отзывчивое сердце. Так в нашей квартире появился новый жилец – котёнок, которого мы назвали Рыськой по окрасу его шёрстки. Прошло энное время и от того жалкого комочка даже намёка не осталось, он стал толстым откормленным котом, до бесстыдства наглым, как и все рыжие коты. Он неузнаваемо преобразился в лоснящегося жирного, до самозабвенья любившего рыбу хищника.
