Мысли
о том, что мою девочку пускают по кругу сводили меня с ума. Я сам этого хотел.
Я все сделал, чтобы было так, хотя наверняка мог бы устроить все таким образом,
чтобы просто увести ее из семьи, но… Мое ребячество. Юношеский задор и тяга к
детским играм и вот я здесь. Щелкаю пультом на телеприставке от концерта
поп-звезд к криминальному сериалу и обратно, пока мою любимую, единственную,
верную по очереди долбят на бильярдном столе, как проститутку.
Стонала она так, что на какую бы громкость я не ставил телевизоре - этого все
равно было бы недостаточно. Я налил себе еще бокал виски из бара. Хлопнул
залпом, чтобы отвлечься или даже чтобы заглушить поднимающуюся в глубине меня
любовь.
Я словно мальчик ждал маму с «работы». Ждал, когда они все насытятся и она
зайдёт сюда запыхавшаяся, потрепанная и потасканная. Зайдет, чтобы упасть в мои
объятия.
Я вез ее домой. Молча. Ночное шоссе. Она переоделась из того наряда, что я
приготовил в обычную одежду серой мышки. Кто я в этой цепочке мужчин для нее,
если от толпы мужиков, которые просто развлекались с каждой из ее дырочек я
везу ее к любимому мужу в спальный район?
Сабина свернулась калачиком, как малышка, и поджала ножки в носочках. Она
спала, тихонько посапывая после всей это «парилки».
Кто я? Таксист? Сутенер? Это было даже не за деньги. Да и какой бизнес может
быть прибыльней моего? Глупость. Я пытался отвлечься от этого молчания на
дорогу, на руль, на радио. На что угодно. Но все что я понимал - это то, что с
каждой секундой этого молчания.
Злость, собственничество, нежность и трепетное желание заботиться и оберегать
ее бурили во мне как дикий коктейль ментоса с колой. На последнем повороте, уже
в городе, я резко свернул от ее дома к своему.
Когда я разбудил ее, чтобы отвести к себе домой, Сабина даже не сделала
удивленного вида. Словно так и должно было быть. Словно я ее муж и забрал ее с
работы.
Как
только мы вошли я швырнул ее на кровать, так что она оказалась лицом вниз.
Быстро забрался на нее, но Сабина успела встать на четвереньки. Борьба
продолжилась, и я чувствовал, что на животном уровне это заводит нас обоих. И
она и я были достаточно опытны в единоборствах, чтобы то, что происходило между
нами не оставалось просто вознёй. Ловкая, с упругими мышцами она не могла
победить, но могла создавать сложности с тем, чтобы я доминировал в постели.
Простыни рвались под нами от напряжения.
Мы
просто зверели от этой схватки.
Моя жертва была очень спортивная, поэтому бой был плюс минус равный, у меня
дико стоял, и в схватке мой стояк упирался в ее отверстия, но она вырывалась. Я
использовал запрещенный прием. Кто обещал быть честным? И кому?
Мне удалось с силой зафиксировать ее, схватить за волосы, чтобы с болью
натянуть ее тело в дугу, попка приподнялась, и я грубо и решительно раздвинул
«границы ее возможностей».
Сабина была очень влажная от пота и борьбы. Она взвизгнула и с ревом отдалась
на растерзание, сжимая простыни и прикусывая нижнюю губу.
Я брал ее как суку в заднюю дырочку. С каждым толчком я проникал все глубже. Я
гладил ее огромную накачанную жопу и сжимал тонкую осиную талию, пока Сабина
извивалась в стонах и оргазмах, от моей неотвратимой решительности.
Твердым, как дерево, стволом, а я буквально долбил ее в очко. И я чувствовал,
что ей именно это и нравится. Словно эта женщина всю жизнь именно этого в сексе
и ждала. У Сабины закатились глаза и слюна лилась изо рта. Я бил ее как в эпилептическом
припадке, резкими мелкими толчками. Как ветер форточку во время шторма.
Телефон с именем ее мужа снова разрывался, но Сабина уже сдалась и только
подвизгивала и подвиливала, разгоняя наш огненный темп. Она стала частью этого
огня.
- Сука!
Я стоял за ней на коленях и крепко сжимал ее осиную талию.
Сдерживаться больше не было возможности. Я чувствовал как мои ноги сводили
судороги, а приятное дрожащее тепло готово было выплеснуться из глубины моего
мощного мужского тела наружу.
Я обхватил ее руками за грудь и стал врываться по самые яйца. Сабина заскулила
от ощущения, что никто никогда не входил в ее настолько глубоко. Эти новые
ощущения фатально обрушали ее мозг, и ее веки неподдельно дрожали над белками
опустевших от дурмана глаз.
Сабина вновь попыталась вырваться, но я был на всю длину в ней, и каждое ее
движение приводило только к нашим новым общим оргазмам.
Я выстрелил. Густо и рыком, как раненый зверь. Все это длилось секунд
пятнадцать пока порция за порцией из пульсирующего органа выстреливала жизнь в
лучшем ее проявлении.
Изможденные насквозь мокрые от скачки мы обвалились в мою постель.
- Мне надо идти, - еще не отдышавшись, буквально глотая воздух ртом, прошептала
моя измученная жертва, - Сергей может что-то заподозрить.
- Давай… быстро… - почти вытолкнул ее из постели я.
Сабина собиралась молниеносно и по характеру ее движений я чувствовал, что ей
нравится именно эта роль.
Роль анальной шлюхи, от которой не требуется ни разговоров, ни ласки. Только
предоставлять свою узкую спортивную попку под мужика.
И я ей эту роль предоставлю.
Он
был сверху. Его мышцы так красиво играли рельефом в закатном свете, пока он
трахал меня.
Он не наваливался на меня, а вонзался своим большим твердым членом в мою узкую
хлюпающую девочку. Я стонала с каждым разом все сильнее и сильнее.
-
Ааааххх! Ааа! Ааа!
- Я тебя выебу сучка так, что ты ходить не сможешь!
В его словах не было ни микрограмм лжи, как и жира в его прессе. Идеальный
любовник, после которого мне неделю приходилось врать мужу, что хожу так из-за
«дня ног».
И он продолжал трахать. Шлепки его сухого спортивного пресса о мою мокрую
промежность разлетались вокруг. Он держал мои ножки широко раздвинутыми и
казалось растягивает их еще сильнее и сильнее. И мне это нравилось. Я
чувствовала, что взорвусь от оргазма через пять фрикций.
Мой
ротик раскрывался от стонов, пока он сжимал мои щиколотки своими пылающими
ладонями. Я сгорала от страсти, изворачиваясь под ним, но как бы я не
извивалась под его мощным мужским атлетичным телом, я никак не могла сняться с
его огромного твердого неотвратимо насаживающего меня снова и снова члена.
- О! Божеее я…
Четыре.
- Сейчас
Три
- Аааа…
Два…
- Бляяядь!!!!
Один
И выгнулась под ним в дугу, сжимая жаркие простыни.
- Блядь! Блядь! Блядь! Блядь!!
Выругалась я, словно на обряде экзорцизма в потолок. Ругательства вырывались из
моей груди пока мне сносило голову.
Тонкая струя сквирта радугой выплеснулась прямо ему на его вспотевший от
интенсивной работы пресс кубиками.
Я пульсировала и сжималась в бессилии бороться с ним дальше.
