“Джонни, я нашла тебе невесту. Такая девочка хорошая!”
Именно с этих слов жизнь Джонатана Мэррила изменилась до неузнаваемости.
Он не собирался жениться. Он был женат трижды, и все три раза браки продлились недолго. Его первая жена всеми силами пыталась запустить свои тоненькие пальчики в состояние Мэррилов, даже не догадываясь, что основной контроль над всеми счетами был не у Джонатана – главы семьи, а у его сестры Анны. Когда выяснилось, что молодая миссис Мэррил не может даже купить себе бриллиантовый гарнитур без одобрения некой мисс Анны (а одобрения она не дала), брак распался чрезвычайно быстро.
Вторую жену Джонатан нашел в горах, а точнее, спас ее. Она была такой же авантюристкой, любила высоту, походы, скалы, неплохо летала на параплане. Джо влюбился как мальчишка, да и как не влюбиться в красивую девушку, которую ты вытащил из пропасти, а потом несколько километров тащил на руках до ближайшего населенного пункта? А она, такая маленькая, такая хрупкая, даже не пикнула, хотя нога у нее была сломана очень нехорошо, а первую помощь Джонатан еще не очень умел оказывать.
После этой судьбоносной встречи они, конечно, поженились, а Джо прошел медицинские курсы. Несколько лет они вместе покоряли вершины и моря, а потом миссис Мэррил предложила Джонатану сделать вазэктомию.
– Я не хочу иметь детей, это глупо, – сказал белокурый ангел. – Мир и без того переполнен. Но ты очень внезапен, мы часто забываем о предохранении. А делать аборты – вредно для женского организма.
– И много ты сделала абортов? – ошарашенно спросил Джонатан.
– Три.
На этот раз Джонатану потребовалось чуть больше времени, чтобы разобраться в своих чувствах. Но все же он развелся – и его можно было понять. Он любил свою жену, но ложь ей простить не смог.
Третий раз вышел настолько глупый, что даже не стоил упоминания. Джонатан решил, что брак – это не для него, но однажды знатно напился в почти незнакомой компании, а потом обнаружил, что они все полетели в Вегас и переженились. Жену он видел наутро во второй раз в жизни. Не сказать, что она ему не понравилась. Но семьи, разумеется, не вышло, о чем Джонатан не слишком печалился. Тем не менее именно третий брак продлился дольше всего: Мэррилу было удобно иметь статус женатого человека. К нему не так рьяно приставали охотницы за его состоянием, да и на семейных вечерах стало меньше вопросов. Третья жена оказалась неплохой актрисой и за небольшие деньги отлично отыгрывала свою роль на светских мероприятиях. Но потом она влюбилась и попросила развода. Джо ее отпустил не без сожаления.
Все это время мать Джонатана не делала ни малейшей попытки вмешаться в его жизнь. Она любезно общалась со всеми тремя невестками, исправно поздравляла их с рождеством и не требовала внуков.
Какого крылатого демона она сейчас отправила сыну такое странное послание, не мог понять никто.
– Мир другой, а люди такие же придурошные, – ворчала Элен, с подозрением разглядывая серые каменные стены. – Но мы не привередливые, поживем и тут. К тому же море есть море.
Еще вчера она пила шампанское на императорской тусовке, а сегодня стояла посередине огромного гулкого холла. Она нахамила самому императору и, признаться, совершенно об этом не жалела. В конце концов, она всего лишь спросила, где ее дочь, точнее, падчерица, пусть грубовато, в своем стиле, но зачем же было обижаться? Какой-то нервный в Эйлеране император, ему бы к психологу походить или таблеточки какие попить. Чуть что – и сразу в ссылку. Разве так должны вести себя императоры?
Элен считала, что с ней поступили несправедливо. А уж как расстроились обитатели замка Шанаторов, когда в их замке появилась толстая тетка в мятом спортивном костюме и со странной прической!
– Здрасьте, – бодро сказала Элен. – Я к вам в гости. Обед скоро?
Два высоких и тощих молодых человека с нервными лицами только открывали рот – чисто как голодные птенцы. Элен разглядывала их с любопытством орнитолога.
– А вы, собственно, кто? – наконец чирикнул тот, что казался старшим.
– Мэррил, – исчерпывающе пояснила Элен.
На лицах “птенцов” отразился ужас, смешанный с презрением.
– Настоящий Мэррил? – уточнил с надеждой младший. – Потомок Эдварда? Из Пустого мира?
– Нет, не совсем, – успокоила его женщина. – Я жена настоящего Мэррила, точнее, вдова. И мать настоящего Мэррила тоже.
– Бескрылая? – кивнул старший, сразу теряя к ней интерес. – И зачем вы здесь?
– Понятия не имею, – честно призналась Элен. – Кажется, меня направили к вам в гости. До весны, наверное, – и добавила осторожно: – Прямое распоряжение Белокрылого.
– Шпионка, – выплюнул старший отворачиваясь. – И когда нас оставят в покое?
– Думаю, никогда, – вздохнул младший. – Не жизнь, а каторга. Добро пожаловать, что ли, ненастоящий Мэррил. Располагайтесь сами, выбирайте себе комнату. Только имейте в виду, нянек у нас нет, горничных тоже. И денег нет совсем.
– А еда есть? – уточнила Элен.
– В кухне. Кухня на первом этаже в правом крыле.
Элен осталась в гулком холодном холле в гордом одиночестве. Что ж, это все прекрасно и замечательно. Настоящий замок – и весь в ее распоряжении.
Как устроены замки, Элен знала. Сама жила в подобном почти тридцать лет. У ее мужа тоже был замок, хоть и в другом мире. Более ухоженный, конечно, не такой старый, без залежей вековой пыли и паутины по углам, но тоже большой и неуютный.
– Полы грязные, – отметила Элен. – Фу, подошвы прилипают. У них что, рук нет? Или мальчики слишком мальчики? Если меня прислали сюда в качестве бесплатной прислуги, они глубоко просчитались.
В замке царила унылая запущенность и полутьма. Окна тут не мыли лет пятьдесят, а стены – и того больше. Пока Элен искала кухню, несколько раз она споткнулась о какую-то рухлядь. В конце концов, женщина просто заглядывала в каждую комнату правого крыла, где были открыты двери.
Кухня, впрочем, нашлась быстро, и выглядела она не менее грязной, чем остальное. Из мебели там стоял покосившийся буфет с одной дверцей, большой деревянный стол и дровяная плита, возле которой аккуратной стопочкой лежали дрова. Ну, еще два камина, но их мебелью считать нельзя.
А места здесь было очень много: наверное, в былые времена на этой кухне работали не мешая друг другу десяток поваров.
– Так, – сказала Элен. – А водопровод тут есть, интересно? А посуда?
В буфете нашлось несколько щербатых чашек и десяток некогда роскошных тарелок. Сейчас же позолота облезла, эмаль потрескалась, а сам фарфор пожелтел и покрылся пятнами.
В нижнем ящике нашлись две кастрюли с обугленными ручками и без крышек, закоптелая кривобокая сковорода, коробка со столовыми приборами, почерневшими от времени, и большая, очень красивая супница. Негусто.
